Июль 2019 года стал месяцем демонстрации силы со стороны Северной Кореи – Ким Чен Ын часто появлялся на публике для празднования политических событий (годовщина смерти Ким Ир Сена, День победы в войне, выборы в местные народные собрания) и проведения военных смотров, включая демонстрацию недавно построенной подлодки, способной нести несколько баллистических ракет. С 25 июля по 6 августа, в течение 13 дней, КНДР провела четыре ракетных пуска, и те сигналы, которые она посылала международному сообществу, не могут не вызывать беспокойства, пишет Ху Чью Пинг, старший преподаватель в области стратегических исследований и международных отношений в Национальном университете Малайзии.
Встреча Дональда Трампа с Ким Чен Ыном в демилитаризованной зоне не привела к возобновлению работы совместной группы по денуклеаризации. Эффекты дипломатии саммитов и межкорейского примирения начали иссякать, а обе стороны снова стали обвинять друг друга в несоблюдении духа деклараций Пханмунчжома, Сингапура и Пхеньяна. Отсутствие Северной Кореи в этом году на региональном форуме АСЕАН, который в прошлом был для КНДР платформой для взаимодействия с основными заинтересованными сторонами в рамках закулисной дипломатии (даже в разгар северокорейских провокаций в 2017 году), также стало тревожным знаком. Игнорирование единственного регионального форума по безопасности, на котором Северная Корея обычно бывала, служит сигналом о тревожной и зловещей тенденции ухода КНДР из двусторонних и многосторонних механизмов, что сродни стратегии Ким Чен Ына в эпоху Обамы.
Другой двусмысленный сигнал от Кима прозвучал в его заявлениях для внутренней аудитории (которые также неизменно передавались аудитории международной). Отсутствие критики США в День победы свидетельствовало о намерении продолжать диалог с ними, и в то же время режим повторил своё предупреждение, что «военные игры» на полуострове не должны проводиться. Это заявление было вновь озвучено Министерством иностранных дел Северной Кореи и постоянным представительством страны при Организации Объединённых Наций вскоре после четвёртого испытания ракеты. Это было похоже на новогоднее послание Ким Чен Ына от 2019 года, в котором содержался призыв к продолжению диалога с США, но при этом говорилось, что Северная Корея вступит на «новый путь», который включает в себя постоянную разработку собственного оружия и поиск нового стратегического партнёрства, если США не ответят взаимностью.
Это заявление также официально подтверждает, что серия ракетных испытаний была своего рода выражением протеста против совместных американо-южнокорейских военных учений и недавнего развёртывания современных истребителей F-35A в Южной Корее. Здесь я хотела бы остановиться на трёх основных моментах в свете недавней попытки Северной Кореи возобновить ракетные провокации.
Во-первых, это слабый взаимный пошаговый механизм в переговорах США и Северной Кореи по денуклеаризации, который строился вокруг туманных заявлений в совместных декларациях без тщательного контроля и взаимного консенсуса по существу обязательств с обеих сторон. Первое разочарование произошло после сингапурской декларации, ибо конкретная сделка не обсуждалась до начала саммита в Ханое. Второе разочарование заключалось в том, что предполагаемая согласованная сделка в Ханое была отменена в последнюю минуту Трампом из-за его внутренних трудностей в связи с расследованием Мюллера. Всё это слишком знакомо опытным наблюдателям: похожая схема возникла из-за медленной реализации рамочной договорённости 1994 года и нежелания принимать меры со стороны следующей администрации США, которая, по сути, провалила первые попытки денуклеаризации.
Во-вторых, непоследовательность США в прошлом и настоящем дали основания Северной Корее отказаться от обещаний и вернуться к провокационной модели. Например, заявление Трампа о том, что «военных игр больше не будет» во время пресс-конференции после сингапурского саммита, было расценено Северной Кореей как политическое заявление и гарантия на высоком уровне, по сути переписывающие сохранение оборонного союза США и Южной Кореи. От Северной Кореи также ожидали, что возобновление переговоров на нынешнем этапе будет основано на предханойской сделке: частичное ослабление санкций и инспекции США в отношении ядерного комплекса в Йонбёне.
В-третьих, слабое и отстранённое реагирование США и Японии на более ранние ракетные испытания подтолкнуло Северную Корею к продолжению тактики балансирования на грани. США не должны так легко спускать на тормозах испытания Северной Кореей ракет малой дальности, поскольку их ближайшими целями являются базы США в Южной Корее и Японии. С учётом недавно построенной северокорейской подводной лодки класса Sinpo, которую министерство национальной обороны Южной Кореи считает готовой вступить в строй в любой момент, США и Япония должны серьёзно отнестись к модернизации обычных вооружений Северной Кореи и тесно сотрудничать с Сеулом, чтобы сдерживать любые дальнейшие военные провокации со стороны Пхеньяна.
Однако нынешняя тревожная тенденция конфронтации между Японией и Южной Кореей практически на всех фронтах (дипломатическом, экономическом и стратегическом), которая совпадает по времени с испытаниями в Северной Корее, безусловно, нанесёт ущерб трёхстороннему сотрудничеству между США, Японией и Южной Кореей перед лицом северокорейской угрозы. Япония и Южная Корея, не отдавая приоритет сотрудничеству в области безопасности перед двусторонними спорами, только играют на руку Северной Корее, которая, похоже, вступает на «новый путь», о чём говорилось в новогоднем послании Ким Чен Ына. Если это действительно так, то столь ожидаемое изменение статус-кво на Корейском полуострове не состоится, и всё вернётся на круги своя, вновь подтверждая правильность стратегии выживания Северной Кореи, которая постоянно полагается на свою программу создания ядерного оружия и предусматривает развитие экономики с помощью Китая и России.
