Россия и глобальные риски
Ожидания и реальность в политике администрации Байдена

Дональд Трамп не был для истеблишмента Штатов совершенно безумным enfant terrible. Во многом он совершал давно назревшие и желанные шаги, которые было трудно сделать «приличным» политикам, например, из команды Байдена, пишет Александр Ермаков, военный обозреватель, эксперт Российского совета по международным делам.

Многие связывали большие надежды с избранием Джо Байдена на пост президента США. Предполагалось, что ветеран политического мейнстрима исправит то, что натворил «дилетант» Дональд Трамп. И у сторонников контроля над вооружениями было достаточно подобных пожеланий, которые новая администрация последовательно не исполняет, поддерживая решения предшественника.

Администрация Трампа на международной арене запомнилась в первую очередь открытым противостоянием с Китаем и последовательным разрушением договоров, составляющих архитектуру международной безопасности. Китайский вопрос оставим китаистам – лишь мимоходом отметим, что одна только встреча в Анкоридже в середине марта, вероятно, заставила китайскую дипломатию скучать по временам Трампа. Тогда во время сложнейших переговоров по торговому соглашению «дилетанты и ястребы» из республиканской администрации не превращали формальный выход к прессе в часовую публичную перепалку, как сделали «профессионалы из команды ветерана международной политики». Это не говоря об откровенной пощёчине в виде очередного санкционного списка за несколько дней до саммита.

Впрочем, курс на противостояние с Китаем и Россией – это долгосрочный тренд американской внешней политики, и ожидать резких перемен было бы странно. По отношениям с Россией можно даже усмотреть свет в конце туннеля в виде инициирования личной встречи президентов, хотя ожидать чего-то особо прорывного от неё – верный путь к разочарованию. Опубликованный 15 апреля очередной чрезвычайный режим, вводящий санкции и закладывающий основы для удобного введения новых в будущем, сложно назвать вызывающим оптимизм жестом.

А вот наведения порядка в области контроля над вооружениями и международных соглашений по безопасности экспертное сообщество очень ждало, особенно от ветерана истеблишмента, участвовавшего в тематических переговорах ещё с СССР и ассоциирующегося со «старыми добрыми временами» Обамы. Перед выборами, а в особенности в период между ними и инаугурацией, профильные ресурсы полнились хвалебными заметками и «наказами» новой администрации исправить сделанное Трампом.

Выйти прошлая команда успела, действительно, из многого. Наиболее серьёзной потерей для международной безопасности и контроля над вооружениями была история с Договором о ликвидации ракет средней и меньшей дальности 1987 года (ДРСМД), запрещавшим сторонам иметь ракеты с дальностью от 500 до 5500 км. Вскоре после вступления в должность президента Трампа началась информационная кампания с обвинениями в адрес России в нарушении его положений, которая быстро перешла в практическую дипломатическую плоскость, и в августе 2019 года договор прекратил своё существование. В ходе официальных визитов и переговоров американская сторона не скрывала, что вне зависимости от того, исправит ли Россия свои нарушения (читай – есть ли они на самом деле), США всё равно будут вынуждены выйти из договора из-за большого количества комплексов таких классов у Китая, который в ДРСМД не участвует.

После ДРСМД: понятия вместо договоров?
Тимофей Бордачёв
Вопрос о том, почему люди и государства, которые люди создают, должны подчиняться определённым правилам, – это один из самых фундаментальных вопросов политической философии. Главная проблема в том, что правила и режимы не могут быть абстрагированы от тех государств, которые предоставляют силовые ресурсы для того, чтобы заставить других этим правилам следовать. Если же такие ресурсы отсутствуют, недостаточны или не могут быть использованы, правила также перестают действовать, пишет программный директор клуба «Валдай» Тимофей Бордачёв.
Мнения участников


Разумеется, от Байдена ждать усилий по переподписанию ДРСМД могли только безнадёжно наивные – американское военное строительство уже однозначно рассчитывает на новые неядерные ракетные комплексы ранее запрещённой дальности. Идёт целый ворох программ: PrSM, анонсированная дальность которой «неожиданно» выросла с 499 км до 700–800 км, сухопутные версии морских «Томагавков» и SM-6 и главное блюдо в виде LRHW, высокоточного гиперзвукового комплекса с ракетой, унифицированной у флота и армии. Идёт полномасштабное финансирование этих программ, прошли первые испытания, для армии США эти системы – краеугольный камень стратегии наступившей «эпохи противостояния великих держав».

Максимум из реалистичного, что бы могла сделать новая американская администрация, – это проявить заинтересованность российской идеей регионального моратория на развёртывание ракет, суть которой сводится к предложению не развёртывать новые системы друг против друга хотя бы в Европе. По тексту предложения ещё и в Азии, но там намерения американцев столь очевидны, открыты и настойчиво и регулярно озвучиваемы, что и говорить не о чем.

Однако после своего избрания администрация Байдена никакого интереса к региональным ограничениям развёртывания будущих ракетных комплексов не проявила. В ходе своего первого зарубежного турне новый министр обороны Ллойд Остин посетил Азиатско-Тихоокеанский регион и обсуждал с союзниками сдерживание Китая, в том числе и перспективы размещения новых систем. Более того, 13 апреля было объявлено, что в Германии будут развёрнуты два новых подразделения: Multi-Domain Task Force Europe и Theater Fires Command. Эти пока полуэкспериментальные части небольшой численности (500 человек совместно) в будущем должны отвечать за применение перспективных армейских ракетных комплексов большой дальности. В каком-то смысле США именно сейчас, при новой администрации, объявили о начале процесса развёртывания ракет средней дальности в Европе – просто самих ракет ещё пока нет, подоспеют, вероятно, в середине десятилетия.

Впрочем, если ДРСМД – «дохлый номер», то на спасение Договора по открытому небу (ДОН) возлагались разумные надежды. Трамп объявил о выходе из него в рамках предвыборной кампании, в значительной части под популистскими лозунгами. Мол, как истинный защитник американцев, он выходит из договора потому, что Россия не только ввела «несправедливые» ограничения на полёты над Калининградской областью, но и «использует полёты над США для сбора информации о гражданской инфраструктуре с целью выработки целеуказания для неядерного высокоточного оружия». Официально процесс выхода США из ДОН закончился 22 ноября 2020 года, уже после президентских выборов. После победы Байдена, который во время предвыборной кампании заявлял о полезности договора для международной безопасности и о том, что его надо сохранить, европейские союзники США, очень обеспокоенные перспективой развала ДОН, предлагали различные варианты его сохранения. Например, представить, будто бы Штаты из него не выходили, и дать возможность новому президенту просто отменить решение предшественника, а не пытаться вступить в договор заново (что было бы проще, так как не требовало прохождения через Конгресс).

Россия и глобальные риски
Закат для ДОНа – рассвет для Вены?
Вадим Козюлин
Выход Соединённых Штатов из Договора по открытому небу может стать последним аккордом реквиема для договорённостей по ограничению процесса милитаризации между великими державами XX века. Но глобальные оптимисты не торопятся хоронить систему контроля над обычными вооружениями и полагают, что европейские меры доверия и транспарентности ещё сохраняют неплохие шансы на выживание – и даже на новый расцвет, пишет Вадим Козюлин, директор программы ПИР-Центра по новым технологиям и международной безопасности, научный сотрудник Дипломатической академии МИД РФ.

Мнения участников


Впрочем, их желание оказалось не настолько сильным, чтобы дать приятные Москве и с практической точки зрения ничего не значащие гарантии – не передавать США собранную информацию и разрешать полёты над американскими объектами на своей территории (не значащие, поскольку следование первому обещанию будет невозможно проверить). Страх вызвать негативную реакцию нового руководства оказался сильнее. В результате Россия 15 января 2021 года объявила о «начале внутригосударственной процедуры» выхода из ДОН. Фактически это была попытка заострить внимание на теме – открыто делались намёки, что «внутригосударственные» процедуры продлятся до лета включительно, а у США есть ещё время подумать. По опыту молниеносного продления ДСНВ было понятно, что при желании Москва может быть очень оперативной в решении своих бюрократических вопросов.

В ответ сначала было молчание, а в начале апреля из статьи региональных американских СМИ пришла информация, что ВВС США планируют в мае-июне отправить свои наблюдательные самолёты OC-135B на «авиационное кладбище». Следом агентство Defense News сообщило о попавшей к нему дипломатической записке в адрес союзников, которая гласит, что «возвращение США в ДОН послало бы неправильный сигнал России».

Такая вот эволюция воззрений. И это далеко не единственное критикуемое в своё время решение прошлой администрации, которое было поддержано новой:

  • Режим контроля над ракетной технологией, ограничивающий по критерию дальности и боевой нагрузки экспорт продвинутых ракет и ударных БПЛА. Летом 2020 года Трамп объявил, что США больше не будут соблюдать ограничения в отношении БПЛА. Шаг критиковался как расшатывание и так довольно слабого режима. В конце марта стало известно, что администрация Байдена сохранит решение в силе

  • В целом критике подвергалась продажа современного американского оружия в страны, «нарушающие права человека», в частности крупного пакета вооружений, включая истребители F-35, в ОАЭ. Сделка была заключена в последние часы работы администрации Трампа, после прихода Байдена – приостановлена для строгой проверки и оценки… и одобрена в середине апреля

  • Одним из первых указов нового президента был указ о прекращении поддержки Саудовской Аравии в войне в Йемене, негативно воспринимаемой общественным мнением Штатов, особенно целевой для демократов левой аудиторией. Однако, на деле указ о «полном прекращении американской поддержки» даже на словах включал значительные оговорки (можно поддерживать в оборонительных операциях и операциях против террористов или «проиранских сил», запрещены только «значительные» поставки оружия и так далее), а спустя месяцы от Белого дома не могут добиться внятного ответа на вопрос, какая именно помощь была прекращена. Администрация игнорирует даже официальные запросы, подписанные десятками конгрессменов

  • Можно вспомнить Международный договор о торговле оружием. История достаточно анекдотичная – Трамп на митинге Национальной стрелковой ассоциации в своей манере сообщил, что выходит из этого договора, так как «не позволит иностранным бюрократам ущемлять вашу свободу». Соль в том, что администрация Обамы и не пыталась всерьёз ратифицировать МДТО и договор вообще никак не мог повлиять на свободу американских граждан. Тем не менее, несмотря на звучавшие призывы, администрация Байдена пока не отозвала отказ от подписи

  • В январе 2020 года Трамп отменил введённый в 2014 году запрет на использование американской армией противопехотных мин. Теперь военные могут использовать их при возникновении «исключительных обстоятельств» по своему усмотрению. Администрация Байдена, несмотря на критику этого решения во время избирательной кампании, сохраняет его в силе, по крайней мере пока.

Складывается достаточно комичная картина политической преемственности у столь яро критиковавшей предшественника новой команды. Разумеется, есть и исключения – договорённости по климату, ВОЗ и другие.

Светлым пятном в центре повестки контроля над вооружениями, конечно, является продление ДСНВ, но создаётся ощущение, что у администрации Байдена просто не было времени на раскачку, – будь у них хотя бы пара месяцев, мы могли бы услышать повторения жёстких ультиматумов прошлой команды. Сейчас договор продлён, но новый диалог по стратегической стабильности не начат, да и политический фон для него хуже, чем был при прошлой администрации. Не придумать лучшей иллюстрации к происходящему, чем уже не первую неделю ходящий на работу в высотку на Смоленской посол России в США Анатолий Антонов, который в своё время, к слову, возглавлял делегацию на переговорах по ДСНВ.

Не хотелось бы, чтобы всё вышесказанное приводило к конспирологическим выводам о тайных кукловодах или ложному выводу о том, что политика США никак не меняется от смены руководства, – в истории много примеров обратного. Скорее нам хотелось проиллюстрировать, что Дональд Трамп не был для истеблишмента Штатов совершенно безумным enfant terrible. Во многом он совершал давно назревшие и желанные шаги, которые было трудно сделать «приличным» политикам. Зато, как мы увидели, им совсем не сложно забывать о своей предвыборной критике действующей власти. Что, впрочем, уж точно не новость.

Конфликт и лидерство
Российская политика администрации Байдена: основные отличия от стратегии Трампа
Андрей Сушенцов
Целью новой администрации США будет одновременно сдерживание России путём проведения «отвлекающих» её внимание операций и попытка вовлечения Москвы в сотрудничество. В долгосрочной перспективе главная цель США – включить Россию в систему отношений, которая позволит удерживать Китай от перехвата лидерства в ХХI веке, полагает Андрей Сушенцов, программный директор клуба «Валдай».

Мнения участников
Данный текст отражает личное мнение автора, которое может не совпадать с позицией Клуба, если явно не указано иное.