Возможно ли сотрудничество России и США в условиях антитрамповской истерии в Вашингтоне?

С конца февраля часто приходится слышать, что «медовый месяц» в отношениях России и администрации Трампа закончился, даже не начавшись, и партнёрства двух стран не получится. Эти возгласы разочарования – столь типичные для всей истории российско-американских отношений за последние 25 лет – бессмысленны и контрпродуктивны. Безотносительно Трампа никакого партнёрства России и США в условиях продолжающейся с 2014 года системной конфронтации этих отношений и беспрецедентной поляризации американской политической элиты изначально получиться не могло.

Вместо неоправданных надежд и неадекватных же разочарований России и США следует сосредоточиться на анализе того, какие отношения им необходимы с точки зрения их интересов в быстро меняющемся мире и что из этого реализуемо в нынешних условиях и на практическом взаимодействии там, где это возможно и целесообразно.

Прошедшие со времени инаугурации Дональда Трампа два месяца подтвердили то, что и до этого было очевидным: преодолеть российско-американскую конфронтацию и наладить хотя бы ограниченное сотрудничество будет крайне трудно. Причины – и общая преемственность внешней политики США по многим направлениям, и колоссальное взаимное недоверие, накопленное за последние 20 лет и особенно усилившееся с 2014 года, и восприятие России как недружественного и действующего против американских интересов игрока многими руководителями администрации Трампа, включая вице-президента Майкла Пенса, министра обороны Джеймса Мэттиса и нового советника президента по национальной безопасности Герберта Макмастера.

Но главная причина, это, безусловно, разразившаяся в США «гражданская гибридная война» демократов, либеральных СМИ и значительной части политической элиты страны в целом против президента Трампа. Пока она не завершится в ту или другую сторону, не только налаживание взаимодействия с Москвой, а вообще проведение какой-либо внятной внешней политики США едва ли возможно. Если что и разочаровывает, так это глубина той трясины, в которую проигравшие в 2016 году силы погрузили самую сильную державу мира.

Америка эпохи Трампа: конец увертюры Нана Гегелашвили
Сегодня уже можно говорить о том, что, несмотря на главный призыв президента США Дональда Трампа, который был направлен на решение внутренних задач Америки и для «Америки прежде всего», возвращение сильной Америки никто не отменял. Сильная Америка по Трампу – это не закрепление лидерских позиций США, а призыв к обретению той мощи и влияния, которые она растратила на пути реализации своей роли как мировой лидер.

Войдя в Белый дом на антиистеблишментовской и антиглобалистской волне, Трамп столкнулся с тотальным прессингом со стороны этого самого истеблишмента, а также саботажем со стороны приверженной ему и являющейся его частью госбюрократии. При этом именно Россия, к сожалению, стала инструментом торпедирования нового президента. Не способные смириться с поражением и извлечь из него необходимые выводы (в частности, что глобалистская повестка и бремя глобального лидерства уже не пользуются поддержкой значительной части населения страны), демократы предпочитают утверждать, что победа была у них «украдена» Россией, сговорившейся с окружением Трампа и, возможно, даже контролирующей его. Масштаб ведущейся против нового президента США кампании (травля в СМИ, расследования Конгресса и спецслужб) свидетельствует, что демократы увидели реальную возможность добиться его отставки, разыгрывая российскую карту.

Начался скандал, сопоставимый по своей остроте и последствиям с уотергейтским. Развернулась «охота на ведьм», напоминающая по степени демонизации Москвы эпоху маккартизма. Первой жертвой стал советник Трампа по национальной безопасности Майкл Флинн – человек, который считался главным собеседником России со стороны новой администрации. Его отставка стала индикатором рамок, в которых Белый дом вынужден находиться в своей политике в отношении России. Отныне назначение на ключевые должности людей, известных конструктивным настроем в отношении Москвы, немыслимо. Равно как нельзя себе представить, что администрация пойдёт на какой-либо смелый шаг и отойдёт от нынешней позиции по таким чувствительным для американской элиты вопросам, как поддержка Украины и восточноевропейских стран НАТО.

Напротив, в нынешних обстоятельствах Белый дом нуждается в демонстрации того, что он не только не уступает России, а ведёт с ней разговор с позиции силы и действует в отстаивании национальных интересов США более решительно, чем администрация Обамы. Отсюда более жёсткий подход к проблеме Договора о ликвидации ракет средней и меньшей дальности (РСМД) и громкие обвинения в якобы нарушении Россией соответствующего договора.

Трамп и Россия: получится ли вести переговоры с позиции силы? Пол Сондерс
Какую цену готовы заплатить российские лидеры за попытку стабилизации американо-российских отношений и ухода от дорогостоящей и продолжительной конфронтации с Америкой, которая значительно ограничивает стратегическую гибкость России в международной системе и одновременно создаёт тактические опасности? Ответ известен лишь другой стороне – президенту России Владимиру Путину. Но он – сам жёсткий переговорщик и вряд ли огласит этот ответ в скором времени.

Пока у республиканцев большинство в Конгрессе, уход Трампа (добровольный или через импичмент) маловероятен. Однако оно может исчезнуть уже по итогам промежуточных выборов 2018 года, после чего попытки сместить президента усилятся. Это означает, что вероятность утихания внутриполитических страстей в США в ближайшие годы невелика. Другие варианты развития событий (продолжение борьбы Трампа с истеблишментом весь срок президентства; поглощение администрации истеблишментом и переход реального руководства внешней политикой к поддерживаемой республиканским истеблишментом коалиции «Пенс – Мэттис – Макмастер») тоже не сулят российско-американским отношениям ничего хорошего.

Однако всё это вовсе не означает, что никаких перспектив преодолеть российско-американскую конфронтацию и наладить избирательное сотрудничество нет. И то, и другое, хотя и сложно, но выполнимо.

Безотносительно политики в отношении России в узком смысле общие изменения внешней политики США при администрации Трампа существенно снижают остроту главных российско-американских противоречий. Это: приверженность Вашингтона политике смены режимов и распространения демократии; расширение НАТО, включая страны СНГ; поддержка антироссийских сил на постсоветском пространстве и активное политико-дипломатическое сдерживание России в регионе; вопросы международного порядка и места в нём России и США.

Администрация Трампа декларирует решительный отказ от силовой смены режимов и гораздо более скептически относится к распространению демократии. Этот вопрос – один из тех, по которым администрация занимает последовательную позицию и по которому согласны как сам президент и его ближайшие сподвижники, так и возглавляющие силовой блок генералы – Мэттис, Макмастер и Данфорд. Показательно намерение Белого дома существенно сократить финансирование программ поддержки демократии за рубежом в бюджете на 2018 год.

Также при Трампе США явно не рвутся втягивать в НАТО Украину и Грузию или ещё больше наращивать военную инфраструктуру альянса в Польше, Румынии и странах Балтии. Вашингтон не может отыграть назад решения саммитов НАТО в Уэльсе и Чикаго и понизить видимую поддержку Украины. Но и на ещё большее потакание восточноевропейцам и Киеву она не пойдёт. Поставки Украине летальных вооружений и предоставление ей статуса «главного союзника США за пределами НАТО» крайне маловероятны.

Кроме того, новое руководство США даёт понять, что не рассматривает торпедирование российских интересов и проектов на постсоветском пространстве (включая ЕАЭС и ОДКБ), а также поддержку антироссийских сил в регионе важными приоритетами. Наконец, и по вопросам международного порядка (суверенитет, правила применения военной силы, нормы и правила отношений между великими державами) между Россией и администрацией Трампа разногласий значительно меньше, чем с тремя предыдущими американскими администрациями.

Всё это уже меняет ситуацию в отношениях двух стран: у России сегодня гораздо меньше оснований рассматривать Соединённые Штаты в качестве системной угрозы для себя и вызова для международного порядка в целом.

Со стороны администрации Трампа картина аналогичная. Придавая гораздо меньше значения соображениям глобального лидерства и «либерального международного порядка», воспринимая в качестве главного стратегического соперника Китай, а в качестве главных первоочередных угроз ДАИШ (запрещена в РФ), Иран и Северную Корею, она менее склонна воспринимать в качестве противника и угрозы Россию. Более того, фокусирование новой администрации на сдерживании Китая и борьбе с радикальным исламизмом – главная причина, почему Трамп и другие руководители администрации упорно, несмотря на все внутриполитические ограничения и риски, говорят о целесообразности «поладить» с Россией.

Заинтересованы ли стороны не только в преодолении конфронтации, но и в налаживании ограниченного (другого пока не дано) сотрудничества? Однозначно, да. В администрации Трампа осознают невозможность сдерживать Россию и Китай одновременно, а также риски превращения Москвы в системного антиамериканского игрока, особенно в условиях, когда Вашингтон рассчитывает ужесточить сдерживание Китая и Ирана, а также проводить более воинственную политику в отношении Северной Кореи. США также не хотели бы, чтобы украинский кризис и нынешняя конфронтация Россия – НАТО сохранялись бы неопределённо долго: они мешают заняться тем, что в Вашингтоне считают более приоритетным.

В России же понимают: чтобы закрепиться в качестве независимого глобального центра силы в новом – полицентричном – миропорядке, который глава МИД Сергей Лавров осторожно охарактеризовал как “post-West” и борьба за содержание которого начинается именно сейчас, ей необходимо поддерживать ровные, а лучше даже равноприближенные, отношения с другими мировыми полюсами. Вступать в борьбу за новый миропорядок в ситуации системной конфронтации с США – значит ограничить свои возможности и создать предпосылки, чтобы этот порядок был гораздо более конфликтным и менее управляемым. Залогом стабильного миропорядка являются конструктивные отношения в треугольнике «Россия – США – Китай» и положение РФ как третьей великой державы – балансира в Азиатско-Тихоокеанском регионе.

На более конкретном уровне целесообразность российско-американского сотрудничества также очевидна. Без него не разрешить конфликты на Украине и в Сирии, не снизить уровень напряжённости на линии соприкосновения России и НАТО, не ослабить угрозы исламистского терроризма и распространения ядерного оружия. И хотя сотрудничество по этим и другим вопросам остается крайне затруднительным из-за внутриполитических ограничений в США, оно не невозможно.

Во-первых, оно может развиваться – и уже развивается – в полузакрытом режиме, без излишнего пиара и тем более фанфар. Так, за два месяца после прихода администрации Трампа прошли уже две встречи начальников Генерального штаба России Валерия Герасимова и Объединённого комитета начальников штабов США Джозефа Данфорда. До этого начальники генштабов России и США не встречались с января 2014 года вообще. Обсуждаются прежде всего военные действия в Сирии. Официально же Вашингтон утверждает, что о военном сотрудничество с Москвой речь пока не идёт. Потребность в российско-американской и даже трёхсторонней военной координации «Россия – Турция – США» объективно есть: существуют районы, где действовать параллельно и нескоординированно просто опасно. Равно как и потребность в их взаимодействии по политическим аспектам сирийского урегулирования. Как показали результаты межсирийских переговоров в Астане, без США (и Саудовской Аравии) добиться урегулирования невозможно. Видимо, на ближайшие годы практическое взаимодействие без громких деклараций – единственно работающая модель.

Во-вторых, российско-американское сотрудничество гораздо легче в многостороннем формате – в рамках гибких ситуативных коалиций. Тем более в значительном большинстве вопросов добиться прогресса можно только привлекая третьи, действительно влиятельные в том или другом вопросе страны: Китай, Турцию, Саудовскую Аравию, Германию и другие. Многостороннее и «министороннее» взаимодействие должно стать определяющим принципом российско-американских отношений не только по мере выхода из конфронтации, но и вообще в будущем. Этого требует объективное состояние мира, в котором глобальные великие державы уже не в состоянии всецело определять события.

В-третьих, сотрудничество России и США может носить не только активный, но и пассивный характер: когда стороны или не препятствуют друг другу реализовывать важные интересы, не противоречащие своим собственным, или действуют параллельно. И то, и другое уже имеет место. Администрация Трампа в отличие от предшественницы отказалась от попыток «изоляции» России в АТР и не препятствует налаживанию более её тесного сотрудничества с Японией и другими американскими союзниками в регионе. Параллельное сотрудничество имеет место в Сирии: новое руководство США отказалось от попыток добиться ухода Башара Асада и сконцентрировалось на разгроме ДАИШ.

Наконец, в-четвёртых, внутриполитические ограничители сотрудничества с Россией могут со временем стать менее категорическими. Демократы столь яростно используют против Трампа российскую карту, что махровая русофобия превращается из элемента двухпартийного консенсуса в США в вопрос, разделяющий демократов и республиканцев. Большинство из последних всё в большей степени готовы поддержать Дональда Трампа по России, чтобы не допустить его импичмента (это стало бы ударом по Республиканской партии в целом), а также потому, что против этого выступают демократы. Наиболее одиозные критики Москвы из числа республиканцев – сенаторы Джон Маккейн и Линдси Грэм – не составляют в партии большинство. Сложившийся в США в 2014 году двухпартийный антироссийский консенсус может треснуть.

В краткосрочной перспективе соответствующее указанным принципам избирательное сотрудничество России и США может касаться прежде всего борьбы с ДАИШ, политического урегулирования в Сирии, снижения напряжённости на линии соприкосновения Россия – НАТО и взаимодействия по северокорейской ядерной проблеме. Урегулирование украинского кризиса пока менее вероятно: оно требует окрика из Вашингтона, чтобы Киев перестал саботировать минские соглашения и нагнетать дальнейшую эскалацию, что возможно только в случае укрепления внутриполитических позиций администрации Трампа.

Тем не менее уже сейчас целесообразно предлагать Вашингтону новую и более амбициозную повестку дня, ориентированную на взаимодействие России и США в рамках нового международного порядка и на его создание. О том, что она может из себя представлять – в одном из ближайших докладов клуба «Валдай»

Данный текст отражает личное мнение автора, которое может не совпадать с позицией Клуба, если явно не указано иное.