Пытаясь апеллировать к панарабизму, но не имея под собой международно-правовых оснований, идея Дональда Трампа по передаче США контроля над сектором Газа в своей экономической части напоминает серию региональных инициатив, выдвигавшихся в том числе в период его первого президентского срока. В связи с этим, вне зависимости от перспектив реализации, этот вариант постконфликтного развития палестинского анклава можно рассматривать как ещё один шаг по очерчиванию контуров ближневосточной политики новой американской администрации, полагает Елизавета Якимова, кандидат исторических наук, научный сотрудник отдела Израиля и еврейских общин в Институте востоковедения РАН.
Президент США Дональд Трамп давно известен призывами к возвращению «величия». Впрочем, если ранее подобные лозунги касались собственной страны, то по итогам первой после инаугурации встречи с премьер-министром Израиля Биньямином Нетаньяху они могут распространиться на Ближний Восток, а точнее на сектор Газа. Более того, речь в данном случае идёт не просто о восстановлении территории после активных боевых действий, в которых, кстати сказать, американские войска не принимали участия, а о превращении её из «символа смерти» в «Ривьеру». Такой посыл предопределяет акцент на неполитических аспектах конфликта, что автоматически отсылает к концепции экономического мира.
В контексте палестино-израильского противостояния экономический мир в самом общем смысле подразумевает подготовку основ для урегулирования через кооперацию между его участниками с возможным привлечением соседей по региону при отсрочке обсуждения так называемых вопросов окончательного статуса, относящихся, например, к Иерусалиму или беженцам. Первая инициатива такого рода, датирующаяся 1995 годом, появилась не без влияния «соглашений Осло» и предполагала создание нескольких промышленных парков на границе Израиля с Западным берегом реки Иордан и сектором Газа. Считалось, что проект позволит улучшить экономическое положение палестинского населения, одновременно укрепляя израильскую безопасность, залогом которой воспринималась переориентация палестинцев на занятость в промышленных парках, а не на израильской территории. Остроту данной проблемы продемонстрировала и последняя эскалация, сопровождавшаяся массовым аннулированием разрешений на работу для палестинцев. Амбиций авторов хватило на готовность составить конкуренцию индустриальным паркам Азии, в то время как камнем преткновения послужило то, с какой стороны границы должна строиться необходимая инфраструктура.
Почти десять лет спустя Ближний Восток и Азия выступили уже в качестве возможных партнёров на этом поприще, когда Япония предложила «Коридор мира и процветания» в целях укрепления доверия между Израилем и ПНА, а также формирования экономической базы будущего суверенного палестинского государства. Двумя практическими шагами в рамках инициативы были названы создание агропромышленного парка и разработка механизма упрощения транспортировки грузов, для чего рассматривалось усовершенствование правил таможенного досмотра с учётом необходимости оптимизации процедуры при соблюдении требований безопасности. Во второй половине 2000-х годов Израиль, Иордания и ПНА обратились к Всемирному банку в поисках поддержки проекта канала между Красным и Мёртвым морями с сопутствующей инфраструктурой для выработки электроэнергии и опреснения воды, который был назван «Долиной мира».
В январе 2020 года, судя по всему с учётом указанной базы, Дональд Трамп выдвинул собственный проект «сделки века», также известный как «Мир во имя процветания. Видение того, как улучшить жизнь израильтян и палестинцев». Хотя он претендовал на комплексный подход к преодолению противоречий, основные разделы документа последовательно включали экономическую составляющую. Это далеко не единственное и, пожалуй, не основное отличие «плана Трампа» от перечисленных выше предшественников. Так, «сделка века» содержала тезис об ответственности соседних арабских стран за палестинцев, пусть без прямого упоминания переселения. Кроме того, в тексте сектору Газа посвящался отдельный блок, аналогично статусу Иерусалима или проблеме беженцев. В нём, во-первых, говорилось о привлечении инвестиций международного сообщества в анклав, чтобы дополнительно стимулировать демилитаризацию. Во-вторых, в случае успешного пятилетнего периода выполнения Газой наложенных «сделкой» обязательств, она могла бы рассчитывать на строительство порта и даже аэропорта для малой авиации.
Таким образом, очерченный Дональдом Трампом план по переходу сектора Газа под американский контроль отчасти представляет собой не что иное, как квинтэссенцию более ранних проектов палестино-израильского экономического мира и плана его предшествующей администрации «Мир во имя процветания». Вместе с тем ни в одной из перечисленных инициатив не поднимался вопрос об инвестиционной привлекательности строительных проектов на побережье. О перспективности данного вида вложений в феврале 2024 года упомянул зять и главный советник Дональда Трампа в период прошлой администрации Джаред Кушнер, выступая на мероприятии Гарвардского университета. При этом до резонансного заявления по Газе самого президента слова его родственникам в течение почти года оставались практически незамеченными. По высказанному тогда мнению, с учётом высокой стоимости недвижимости в прибрежной полосе сами палестинцы нецелесообразно использовали строительные материалы, предпочитая туннели виллам, но уже Израиль мог бы исправить эту ситуацию. В таком варианте предложение для Газы включало перемещение местного населения, однако оно не позиционировалось окончательным.
Справедливости ради стоит отметить, что Джаред Кушнер, вероятно, не знал об элитном районе города Газа – Римале, где до представителей элиты анклава селились чиновники британского мандата. Среди верхушки ХАМАС он стал популярен после операции «Нерушимая скала» июля – августа 2014 года, не пострадав от обстрелов ВВС ЦАХАЛ. В одну из целей воздушных ударов Римал превратился в мае 2021 года в ходе операции «Страж стен», а во время войны «Железных мечей» оказался практически полностью разрушен. Как минимум в последнем факте мог лично убедиться в начале текущего года специальный представитель США по Ближнему Востоку Стив Уиткофф, чей визит официально объяснялся усилиями по освобождению захваченных 7 октября 2023 года заложников, среди которых были американские граждане.
Любопытно, что о перспективах собственной вовлечённости в строительные инициативы в анклаве Джаред Кушнер, выступая в Гарварде, предпочёл не упоминать, хотя его семейное дело Kushner Companies специализируется на сфере девелопмента. Не менее интересно, что, покинув президентскую администрацию, зять Дональда Трампа основал инвестиционную компанию Affinity Partners, которая до войны «Железных мечей» успела приобрести долю израильского холдинга Shlomo Group, имеющего в своём активе сектор недвижимости. Более того, есть предположения, что сотрудничают с двумя компаниями инвесторы как из ОАЭ, подписавших «Соглашения Авраама» о нормализации отношений с Израилем, так и из Саудовской Аравии, которую Дональд Трамп и Биньямин Нетаньяху пока лишь пытаются вовлечь в данный процесс. Наконец, ещё одним «специалистом по недвижимости» в окружении главы США является Стив Уиткофф, который в начале карьеры работал в данной сфере юристом, а затем получил известность как инвестор и застройщик. Наличие собственного интереса в постконфликтном восстановлении сектора Газа напоминает об опыте Джорджа Буша – младшего, с той лишь разницей, что контракты на работу в Ираке доставались фирмам, связанным со спонсорами его предвыборной кампании.
Таким образом, как минимум в экономической своей части идеи, озвученные Дональдом Трампом после первой встречи с Биньямином Нетаньяху, могут указывать на намерение американской администрации основывать региональную стратегию на принципах экономического мира, распространяя данный механизм не только на палестино-израильский, но и на арабо-израильский конфликт. В последнем случае речь может идти о попытках добиться через инвестиционные проекты в Газе сближения между Израилем и Саудовской Аравией, пока отказывающейся стать подписантом «Соглашений Авраама» ввиду несоблюдения принципа «двух государств для двух народов». При этом связь окружения главы США с сектором недвижимости может рассматриваться и как возможность посредничества для завуалированной саудовско-израильской кооперации, и как своего рода «побочный бизнес».
