Саммит НАТО прошёл на фоне разворачивающейся торговой войны между США и странами Европы, причины которой следует искать не в специфических воззрениях и политической манере Дональда Трампа, а в накопившихся за долгие годы проблемах, которые не удалось разрешить при Бараке Обаме, посредством подписания соглашения о Трансатлантической зоне свободной торговли и инвестиций.
Хотя прошедший саммит НАТО не принёс больших сенсаций, многие моменты общения лидеров вызывают удивление и заставляют задуматься.
В последние годы стало практически очевидным, что коллективные структуры, интеграционные образования и международные институты переживают сложный этап в своём развитии. На фоне процессов в ООН, ЕС, НАФТА, СНГ и др. НАТО выглядела достаточно неплохо. Однако данный саммит заставил задуматься о накопившихся в альянсе системных противоречиях.
Встреча прошла на фоне разворачивающейся торговой войны между США и странами Европы, причины которой следует искать не в специфических воззрениях и политической манере Дональда Трампа, а в накопившихся за долгие годы проблемах, которые не удалось разрешить при Барака Обаме, посредством подписания соглашения о Трансатлантической зоне свободной торговли и инвестиций.
В повестке саммита стояли вопросы реформирования командной системы НАТО, финансовой ответственности членов альянса, усиления передового присутствия на восточном фланге, развития логистики в Европе, меры по усилению кибербезопасности, расширения взаимодействия НАТО и ЕС, в том числе в вопросе защиты европейских границ от наплыва нелегальных мигрантов. Как и предполагалось, саммит завершился подписанием декларации об усилении сотрудничества НАТО и ЕС (предыдущая была подписана в Варшаве в 2016 году). В ней нашли отражение согласованные приоритеты дальнейшего развития альянса и европейской безопасности, но также очень заметно отсутствие консенсуса по ключевым вопросам.
Отличий от Варшавской декларации не так уж много. Обозначенные в прежнем документе задачи были частично перенесены в новый документ, теперь уже в качестве примеров успешной работы. Однако есть новые моменты, на которые обратить внимание стоит.
На саммите стороны попытались расширить понятие войны и основания для применения силы. Начало этой тенденции было положено ещё в 1990-е годы, когда нарушения прав человека и авторитаризм Слободана Милошевича стали поводом для совместных действий НАТО в Югославии. После событий 11 сентября 2001 года акт террора стал рассматриваться как военная агрессия и основание для применения 5 Статьи Устава НАТО. Сейчас же речь шла о гибридных войнах.
Помимо ставшего общим местом во многих документах намерения усилить борьбу с терроризмом, в принятом документе делается акцент на усилении мер защиты от химических, биологических, радиологических и ядерных рисков, также на содействии осуществлению программы обеспечения мира и безопасности женщин.
Декларация призывает к усилению сотрудничества с НАТО тех членов ЕС, которые не являются частью альянса (Швеция, Финляндия, Австрия), кроме того была заявлена готовность всячески поощрять неевропейских членов НАТО к участию в инициативах ЕС.
Аккуратно подчёркнуто, что «возможности, разработанные в рамках оборонных инициатив ЕС и НАТО, должны оставаться согласованными, взаимодополняющими и взаимообусловленными. Они должны быть доступны обеим организациям с учётом суверенных решений стран, которые ими владеют». Акцент на теме суверенитета очень важен в контексте планов «военного Шенгена» и американской настойчивости в вопросе повышения оборонных расходов европейских членов альянса. Последний вопрос был одним из самых сложных на переговорах, но затрагивается в тексте декларации в очень неявных и обтекаемых формулировках. Это можно считать коллективной победой европейцев, если придавать большое значение формулировкам документа. В практическом измерении американское давление ощущается всё сильнее, как и готовность европейцев принимать американские условия.
Большое символическое значение в данном контексте имеет эпизод переговорного процесса, когда Дональд Трамп сделал предложение европейским странам поднять планку расходов на оборону в два раза, до 4% ВВП. Оно было своего рода метафорическим напоминанием, кто в альянсе является первой скрипкой. Только в том случае, если европейцы будут тратить на оборону столько же, сколько и США, по мнению американского президента, они смогут рассчитывать на равноправный голос в альянсе.
Несмотря на то, что европейцы в своей массе согласились увеличить военные бюджеты, этот вопрос вряд ли имеет простое решение. Проблема неравнозначности оборонных расходов членов альянса связана с очень расхожим мифом о том, что европейская безопасность обеспечивается за американский счёт, и здесь необходимо пояснение. Объёмы оборонных расходов США вообще мало связаны с проблемой безопасности в прямом смысле этого слова. Правильнее вести речь об обеспечении амбиций, необходимости глобального присутствия и проекции силы, защите собственных интересов во всём мире. Перед большей частью стран Европы такие задачи не стоят.
Саммит запомнился нескрываемыми противоречиями и скандальными интонациями. Тема российской угрозы подливала масла в огонь в преддверии встречи американского и российского президентов и поднималась главным образом европейскими представителями, старавшимися настроить Трампа на жёсткий разговор. Председатель Евросовета Дональд Туск высказался прямо: «Европейские солдаты сражались плечом к плечу с американскими солдатами в Афганистане. 870 отважных европейских мужчин и женщин пожертвовали своей жизнью, в том числе 40 солдат с моей родины Польши. Уважаемый господин Президент, пожалуйста, вспомните об этом завтра, когда мы встретимся на саммите НАТО, но прежде всего, когда вы встретитесь с президентом Путиным в Хельсинки. Всегда важно знать: кто твой стратегический друг. И кто твоя стратегическая проблема». Эти слова не должны удивлять. В дополнение к распространённому в нашей стране убеждению, что политика США негативно влияет на отношения России с европейскими странами, следует отметить, что ничуть не меньшими являются опасения европейцев, что отношения России и США могут наладиться.
Встреча не принесла взаимопонимания. Раздражение в отношении Трампа таково, что германские СМИ даже не стали стесняться намёков на проблемы с психическим состоянием американского президента. Европейцам удобнее представлять, что нынешний раскол в отношениях с американцами связан почти исключительно с Трампом, испорченные отношения с Россией они видят следствием политики Владимира Путина, нестабильность в Северной Африке и на Ближнем Востоке даже не пытаются связать с собственной политикой, а внутриевропейские противоречия (включая Brexit) считают практически недоразумением. Это проще, чем пытаться увидеть за всем перечисленным комплекс системных проблем, требующих решения в более широком международном кругу нежели рамки ЕС или НАТО.
