Наряду с бешеной русофобией на Западе всё чаще звучат трезвые голоса, которые видят выход из стоящего перед человечеством кризиса в совместных усилиях всех ответственных игроков, и это особенно нервирует тех политиков, которые привыкли разыгрывать русофобские карты.
Летом 2015 года я c удовольствием прочитал книгу Ги Меттана о русофобии на Западе. Редко кто так грамотно и всесторонне анализирует исторические источники текущего негативного отношения к России в ряде западных стран. Книга швейцарского интеллектуала и журналиста показывает текущие проявления русофобии в западных средствах массовой информации и среди политических элит (например, в связи с украинским кризисом, Олимпиадой в Сочи и войной 2008 года между Грузией и Россией), а также ее исторические корни. Тем не менее, я прочитал в этой книге, что «на самом деле русофобия в отличие от французской англофобии или германофобии представляет собой явление, которое чем-то напоминает антисемитизм». «Как и антисемитизм, это не временное явление, связанное с конкретными историческими событиями; оно глубоко укоренилось в головном мозге человека, обладающего такой фобией независимо от поведения жертвы». Я считал, что автор в данном пассаже зашел слишком далеко.
Но сегодня, когда мировой кризис грозит поглотить все человечество, когда в одном из самых красивых городов мира – Париже – происходит один из жесточайших террористических актов, совпадающий по времени с проведением конференции по климату COP21 в попытке спасти планету от перегрева, политические элиты, эксперты и журналисты из многих западных (или желающих таковыми казаться) стран не предпринимают ничего лучшего, как сосредоточиться на критике России. Я готов признать, что вышеизложенный тезис Ги Меттана отнюдь не гипербола. Казалось вполне естественным, что после трагедии в Париже президент Франсуа Олланд предложил создать широкую коалицию для борьбы с ИГИЛ. Его визиты после трагедии ожидаемо состоялись в Вашингтон и Москву. Это был искренний, почти неизбежный ответ на возникшую угрозу для Франции, Европы и всего мира. Но президента Олланда вскоре опустили на землю. Во-первых, президент Обама вообще был не в восторге от идеи широкой коалиции, а затем Турция президента Эрдогана, которого западные СМИ до последнего времени ругали за авторитарные замашки, не сделала ничего лучшего, чтобы сбить российский бомбардировщик.
У меня нет доступа к разведывательной информации, и поэтому я не могу категорично утверждать (большинство из тех, кто пишет по этому поводу, находятся в том же положении, но очень немногие тем не менее знают, как все было на самом деле), вошел ли самолет в турецкое воздушное пространство или нет, были ли предупреждения или нет, но это тем не менее не самые важные вопросы. Мир спецслужб и связанных с ним политиков является средой игроков в покер, где каждый держит карты близко к груди. Блеф при непроницаемом лице с пачкой крапленых карт является непосредственным атрибутом подобных игр. Тем не менее, существует также шахматная доска мировой политики, где все фигуры на виду. В этой шахматной игре принятие решений зависит больше от понимания ситуации, интеллекта (в лучшем смысле этого слова), открытости и способности мыслить за пределами идеологических шор, в отличие от информации, предоставляемой разведслужбами. В данном случае не так важно знать, где был русский самолет. Важно то, что российский бомбардировщик наносил удары по тем террористам, сторонники которых хладнокровно убили 130 невинных людей в Париже, а также ранее взорвали более 200 русских над Синайским полуостровом. Никто в здравом уме не мог подумать, что российские самолеты собирались напасть Турцию.
После того, как турки сбили российский самолет, предварительная реакция Запада была искренней и гуманной. Так, на следующее утро после инцидента французская газета Фигаро вышла с редакционной статьей под заголовком «Турция перестала быть нашим союзником». Тем не менее вскоре все снова задернули шторы и зашорились. Прямо накануне инцидента французский еженедельный журнал L’Obs отмечал, что отчаянные попытки президента Олланда по созданию широкой коалиции ушли в песок. Генеральный секретарь НАТО и президент Обама в унисон заявили, что Турция как член НАТО имела абсолютное право защищать свое воздушное пространство. Кроме того, Европейский союз также стал заложником действий Турции. Французский эксперт в области обороны и безопасности Адриен Десюи (Hadrien Desuin) в интервью газете Mediapart от 28 ноября 2015 года под заголовком «Запад ошибся в Турции», говорит об авторитаризме Эрдогана и его особых отношениям с джихадистами ИГИЛ и Аль-Нусра. Он утверждает, что решение Эрдогана присоединиться к борьбе против ИГИЛ служит только предлогом для бомбардировок курдов. Отвечая на вопрос, почему западные лидеры никак не реагировали на связи Эрдогана с ИГИЛ, г-н Десюи подчеркнул, что «французская общественность не информируется о таких вещах, поскольку средства массовой информации пытаются избегать неудобных вопросов» даже несмотря на то, что поведение турок во время битвы за сирийский город Кобане между ИГИЛ и курдами должны были открыть глаза на двуличность Эрдогана. Пару дней спустя тот же эксперт пишет в Le Figaro в статье под названием «Как Турция обставила Европу в игре в покер», что сделка между ЕС и Турцией от 29 ноября, в соответствии с которой в обмен на 3 млрд евро Турция пообещала сдержать потоки беженцев в Европу, по существу стала той разменной монетой, которая позволяет Анкаре шантажировать ЕС, забывающий о своих ценностях и принципах.
Когда слишком часто говорят о ценностях в международных отношениях, особенно общих или универсальных, то мы всегда должны усомниться о реальных намерениях тех, кто об этом говорит. Еще в 1920-х годах немецкий философ и теоретик права Карл Шмитт весьма резко писал: «Когда государство борется против своего политического врага во имя человечества, это не война ради человечества, а война, где то или иное государство стремится узурпировать универсальную концепцию борьбы против его военного противника... Концепция человеколюбия является особенно полезным идеологическим инструментом для империалистической экспансии, а также в своей этической гуманитарной форме представляет собой двигатель экономического империализма. Здесь можно напомнить о несколько измененном выражении Прудона: кто взывает человеколюбию, явно стремится обмануть». Это предупреждение от 1920 года особенно актуально сегодня, и относится не только к Реджепу Тайипу Эрдогану, который видит себя в качестве бастиона Европы против варваров у ворот, но это также к президенту Украины Петру Порошенко, который претендует на ту же роль. В своем интервью от 4 декабря в Le Figaro он без всякой иронии не моргнув глазом заявил, что "сегодня в Украине мы боремся, чтобы защитить европейские ценности - свободу и демократию, а также безопасность на континенте».
Если избавиться от идеологических шор, то воочию можно увидеть то, что скрыто за словами Эрдогана и Порошенко о европейских ценностях. Однако в обычных западных СМИ слишком много русофобии, мешающей реалистичному мышлению. 30 ноября один из самых авторитетных американских журналов по внешней политики Foreign Affairs публикует статью журналиста Грегори Файфера «Путин играет в "кто первым струсит" или как Запад может выиграть». Речь идет не о победе в войне с террором или глобальным потеплением, а о победе в войне против России. В статье говорится о российско-турецких отношениях, и если кто-то не знаком с фактами, то у него может создаться впечатление, что именно русские сбили турецкий самолет, а не наоборот. Пребывая в плену своих диких фантазий, журналист пишет: «Даже в этом [борьбе против джихадистов в Сирии] сотрудничество с Россией проигрышный вариант. Это было бы неправильным сигналом для русских, свидетельствующим о том, что поведение Путина эффективно [как будто это его беспокоит - RM]. До настоящего времени Путин лишь способствовал убийствам и страданиям в Сирии, потому что это идет вразрез интересам и ценностям Запада [в очередной раз упоминание о ценностях, но на этот убийства в Сирии происходят из-за того, что Россия нарушает западные ценности], усугубляет угрозу терроризма и миграционный кризис в Европе».
Извините за то, что привожу такую длинную цитату, но в противном случае читатель бы мне не поверил. Самое худшее состоит в том, что Файфер искренне верит в то, что пишет. Я почти уверен в этом. И это может объясняться только русофобией, какими бы ни были ее корни. Таким образом, еще раз доказана правильность анализа Ги Меттана, по поводу которого изначально у меня были сомнения. Однако наряду с бешеной русофобией на Западе все чаще звучат трезвые голоса, которые видят выход из стоящего перед человечеством кризиса в совместных усилиях всех ответственных игроков, и это особенно нервирует тех политиков, которые привыкли разыгрывать русофобские карты. Они начинают вести себя иррационально, когда признаки сотрудничества между Западом и Россией становятся более очевидными. Это также раздражает тех, кто построил свою карьеру на распространении русофобии в средствах массовой информации. Тем не менее сейчас не время, чтобы фобии превалировали над разумом: слишком многое поставлено на карту.
