Саммит трёх могущественных государств, России, Ирана и Турции, который состоится 4 апреля в Анкаре, является поворотным моментом в создании нового многостороннего регионального порядка. Интерес трёх государств заключается в укреплении государственной системы в Сирии ради сохранения её территориальной целостности, принятии важных политических решений при обеспечении перехода к реконструкции страны.
4 апреля 2018 года в Анкаре состоится второй раунд переговоров между главами государств России, Ирана и Турции по сирийской проблематике. В ходе первого раунда, который прошёл в Сочи в ноябре 2017 года, три страны подчеркнули необходимость создания Конгресса сирийского национального диалога. Впоследствии представители различных сирийских групп и социальных слоёв вновь собрались в Сочи в январе 2018 года для выработки путей мирного урегулирования в Сирии. Лидеры трёх стран подчеркнули, что их усилия станут вкладом в мирные переговоры в Женеве под эгидой Организации Объединённых Наций.
Независимо от значения текущей конференции в Турции в рамках окончания семилетней войны в Сирии, нынешний саммит трёх могущественных государств, пусть даже с различным пониманием региональной динамики, но с готовностью выработать устойчивые решения для урегулирования региональных кризисов без влияния ориентированной на Запад коалиции, является поворотным моментом в создании нового многостороннего регионального порядка. В настоящее время общий интерес трёх государств заключается в укреплении государственной системы в Сирии ради сохранения её территориальной целостности, принятии важных политических решений при обеспечении перехода к реконструкции страны.
Логика такого многостороннего регионального порядка определяется тремя факторами. Во-первых, это стратегическое ограничение на намерение отдельного государства играть особую роль только ради победы в геополитической игре. Сирийский кризис показал, что ни одна страна не в состоянии справиться в одиночку и не обладает достаточным потенциалом, чтобы урегулировать сирийские проблемы только в своих собственных интересах. В настоящее время Россия, Иран и Турция прекрасно понимают, что устойчивое решение требует их тесного сотрудничества в области безопасности с одной стороны, а также подключения оппозиционной западной стороны и её союзников – с другой. По этой причине три государства признают, что последний этап политического решения должен проходить под эгидой Организации Объединённых Наций в контексте женевских переговоров. Это связано с тем, что многоуровневый характер сирийского кризиса (внутренний, межгосударственный, региональный/трансрегиональный, геополитический), а также необходимость коллективных усилий по борьбе с терроризмом и межконфессиональными конфликтами не в состоянии гарантировать прочный мир в регионе без коллективных усилий.
Во-вторых, речь идёт о процессно-ориентированных особенностях сирийского кризиса. На всём протяжении кризиса оказалось, что достижение устойчивого мира может быть достигнуто только в рамках процесса переговоров между основными игроками при постепенном снижении напряжённости, а не посредством выдвижения каких-либо предварительных условий. За последние семь лет ООН предприняла несколько неудачных инициатив, направленных на то, чтобы положить конец кризису. Самый известный из них – «план заморозки» в одном регионе (Алеппо) и его постепенное распространение в другие регионы, инициированный специальным посланником ООН по Сирии Стаффаном де Мистурой в 2014 году. В определённой степени его можно считать предтечей Астанинского процесса для создания четырёх зон деэскалации в Сирии при гарантиях России, Ирана и Турции.
Это свидетельствует о том, что все вовлечённые государства постепенно осознали, что установление предварительных условий для решения кризиса нереалистично и противоречит реалиям политической безопасности на местах. Иными словами, требование «Асад должен сначала уйти, а затем начнутся переговоры», выдвигавшееся оппозицией и её союзниками на протяжении нескольких лет, тормозило переговорный процесс с самого начала. Прежде всего следует принять во внимание такие трудоёмкие меры урегулирования конфликта, как прекращения огня, сотрудничество в зонах деэскалации, продолжение всеобъемлющих политических переговоров, выборы переходного правительства и так далее.
И в-третьих, речь идёт о необходимости расширения дипломатического процесса. Это становится всё более ощутимым в послевоенной ситуации в Сирии, когда урегулирование вступает в политическую фазу и требуется процесс восстановления страны. Опыт войны в Афганистане и Ираке свидетельствует о том, что всестороннее сотрудничество между всеми задействованными сторонами имеет жизненно важное значение для обеспечения различных уровней миростроительства в любой постконфликтной ситуации. В этом отношении создание коалиционного правительства требует активной политической роли всех игроков, малых или больших. В этой связи следует отметить, что хотя более мощные игроки (в данном случае Россия, Иран и Турция) не пытались исключить из переговорного процесса другие государства, они, естественно, хотели бы инициировать и сбалансировать процесс переговоров и предполагаемые результаты в контексте их собственной безопасности и национальных интересов.
Нынешние переговоры на высшем уровне между Россией, Ираном и Турцией представляют собой попытку институционализировать три вышеупомянутых принципа и перейти к многостороннему региональному порядку. Эта конференция исходит из легитимности и значимости достижения относительной безопасности в Сирии в рамках решений, достигнутых в Астане. Фактически эффективное сотрудничество трёх государств в обеспечении зон деэскалации в Сирии послужило основанием для поиска политического решения для урегулирования кризиса. Пришло время и для других игроков, вовлечённых в сирийский кризис, признать существующие реалии и активно содействовать коллективным многосторонним усилиям, которые являются единственным способом достижения мира в Сирии.
