В 1944 году Бреттон-Вудская система была де-факто создана двумя странами (США и Великобританией), у которых на тот момент был авторитет и ресурсы для того, чтобы навязать свою волю четырём десяткам государств, ориентировавшихся на них в период мировой войны. Сегодня на планете отсутствует государство или группа стран, которые могли бы навязать свою волю всему мировому сообществу. О возможных подходах к реформированию управления глобальными финансами и развитием пишет профессор СПбГУ Станислав Ткаченко.
В своём выступлении на ПМЭФ-2022 16 июня 2022 года глава «Газпрома» Алексей Миллер несколько раз повторил: «На наших глазах происходит затухание Бреттон-Вудской системы – 2». Этот процесс он назвал фундаментальным, отнеся его к числу главных драйверов, направляющих в неизвестное будущее развитие современной мировой энергетики и всей глобальной экономики. Нет ли в такой позиции преувеличения?
Бреттон-Вудская система возникла на завершающем этапе Второй мировой войны (в 1944 году) в результате переговоров 44 государств во главе с США и Великобританией. Целью её создания было предотвращение в будущем фатальных ошибок в управлении сферами торговли и финансов, совершённых в большинстве стран планеты в 1930-е годы и проложивших дорогу Великой депрессии и самой разрушительной из войн в истории человечества. Двумя ключевыми институтами БВС стали Международный валютный фонд (миссия – валютная стабильность и конвертируемость) и Всемирный банк (помощь в восстановлении разрушенных войной государств, а также помощь странам, вступившим на путь деколонизации).
Едва ли во второй половине прошлого столетия существовали международные институты, изученные экспертами из различных научных дисциплин более детально, чем МВФ и ВБ с их многочисленными дочерними структурами. Периодизация истории БВС включает в себя два этапа. Первый период (1945 год – начало 1970-х годов) характеризовался жёстким фиксированием цены золота в долларах США и закреплёнными, но изменяемыми в чрезвычайной ситуации курсами обмена других валют на американские доллары. Этот период также совпадает с наиболее острой фазой холодной войны и периодом невиданных в истории темпов экономического роста по всему миру, в том числе во всех государствах – участниках БВС.
Второй период (с начала 1970-х годов по настоящее время), который Миллер называет «Бреттон-Вудс – 2», характеризовался отказом США от конвертации долларов в золото по официальному курсу и введением режима свободного плавания, при котором курсы обмена всех национальных валют определялись рынком. В 1974 году усилиями Генри Киссинджера США заключают тайную сделку с Саудовской Аравией. В соответствии с ней цены на нефть продолжили фиксироваться в долларах и нефть должна была продаваться только за доллары, которые весь мир должен был покупать у США. В ответ Вашингтон согласился на размещение нефтедолларов в американских банках в неограниченных объёмах и их свободное инвестирование в экономику США, а также предоставление нефтедобывающим государствам Персидского залива американских гарантий безопасности (размещение в регионе крупных военных баз). Так нефть заменила золото в качестве своеобразного обеспечения долларов США, гарантировав устойчивый и всё увеличивавшийся по мере роста мировой экономики спрос на них.
Если первый период истории БВС продлился четверть столетия, то второй – вдвое дольше. Стабильность системы нефтедолларов и режима свободного плавания валют обеспечивалась развернувшейся в 1980-е годы и усилившей спрос на доллары США финансовой глобализацией, а также триумфальным для США завершением холодной войны и «однополярным моментом», когда у Вашингтона на короткий период исчезли оппоненты на международной арене. Но снижение конкурентоспособности американской экономики, быстрый рост государств Азии, трудности в войне с международным терроризмом, а также нараставшее противостояние с Китаем и Россией в начале нового столетия, сделали тематику неизбежного демонтажа БВС-2 крайне популярной. Особенно остро этот вопрос обсуждается в периоды потрясений на мировых рынках. Так, в разгар начавшегося в 2007 году мирового финансового кризиса президент Франции Николя Саркози в октябре 2008 года призвал распустить Бреттон-Вудские институты и создать на их месте что-то новое, более эффективное. Но после того, как кризис был преодолён, этот призыв, как и многие другие, оказался забыт. Сегодня мы наблюдаем очередную волну интереса к реформированию БВС, и, возможно, в этот раз удастся перейти от слов к делу.
Выделим основные подходы, доминирующие в современной дискуссии о реформировании БВС.
Технократический подход
Его сторонники, представляющие структуры ООН и других международных организаций, считают, что БВС следует сохранить, скорректировав лишь формы организации работы и адаптировав структуру управления системой к современным реалиям. Они признают ненормальной ситуацию, когда примерно равные по своей экономической мощи США и Китай имеют различные права при принятии решений в нынешней БВС: 16 процентов у США против 6 процентов у Китая. Также вызывает критику положение, при котором государства G7, на которые приходится около 30 процентов мирового производства, обладают более чем 40 процентами голосов в МВФ. Технократы также признают, что распределение руководящих должностей в структурах БВС по национальному признаку (МВФ руководит представитель Западной Европы, а Всемирным банком – американец) также должно быть пересмотрено. Они призывают повысить влияние развивающихся экономик в структурах современной БВС, а при принятии решений использовать завоевавший популярность в Европейском союзе принцип «двойного большинства», учитывающего не только число голосующих в поддержку того или иного решения государств, но и численность проживающего в них населения. По нашему мнению, следует признать предлагаемые технократами изменения в системе несущественными, поскольку они не затрагивают миссию современной БВС и не бросают вызов доминированию в ней США.
Либеральный подход
В период, когда пост управляющего директора МВФ занимала Кристин Лагард (2011–2019), была сделана попытка широкого внедрения в деятельность институтов БВС вопросов либеральной повестки. В этот период новыми приоритетами в работе БВС были признаны гендерное равенство, устойчивое развитие, борьба с климатическими изменениями и с социально-экономическим неравенством во всех его проявлениях. Либералы сегодня призывают на основе реформированной БВС создать новую систему макроэкономического менеджмента на глобальном уровне, элементами которой стали бы: 1) эффективные механизмы консультаций о макроэкономической политике на национальном уровне, реализации её и надзора над ней; 2) создание механизмов предоставления финансовой помощи на начальной стадии кризисов, а не в период, когда они показали свою разрушительную силу; 3) создание системы погашения государствами своих долговых обязательств, аналогичной той, которая используется при процедуре банкротства частных компаний; 4) стандартизация пруденциальных нормативов управления финансовыми рисками, а также банковского надзора и финансовой отчетности. По сути, речь идёт о замене вызвавшей волну острой критики политики «Вашингтонского консенсуса» на еще более либеральную политику «Консенсуса Уолл-стрит», подразумевающую усиление роли частных финансов и используемых ими рыночных инструментов в предоставлении помощи развивающимся странам.
Неомарксистский подход
Сторонники данного подхода подвергают острой критике структуры БВС за их приверженность ультралиберальному «Вашингтонскому консенсусу» и практике «кондициональности», т. е. выдвижения политических условий при предоставлении кредитов странам Глобального Юга. Они призывают МВФ и Всемирный банк вернуться к кейнсианству в глобальном масштабе, т.е. перераспределять доходы стран Севера в пользу трудящихся и беднейших граждан развивающихся государств. Среди предлагаемых практических рекомендаций выделим следующие: 1) преобразование МВФ в полноценный Всемирный центральный банк, эмитирующий общемировую валюту и обеспечивающий её стабильный курс по отношению к национальным валютам; 2) трансформация Всемирного банка в фонд, который будет изымать сверхдоходы у богатейших государств планеты (США, Японии, Германии, стран Персидского залива) и перераспределять их среди стран Глобального Юга для решения целей развития; 3) создание вместо ВТО принципиально новой Международной торговой организации, которая не будет идти на поводу у развитых государств, помогая им защищать свои внутренние рынки мерами неопротекционистской политики, а на практике добьётся открытия рынков стран Севера для товаров из беднейших государств планеты. В современных условиях данные предложения выглядят совершенно нереалистично, но неомарксистов это не останавливает.
Строительство параллельной «Анти-БВС»
Этот подход, с нашей точки зрения, пока не формализован, но с течением времени к нему всё более явно склоняются Китай и Россия, а вместе с ними и другие государства БРИКС как международного форума с претензиями на отдельные функции межправительственной организации. Вот уже более десятилетия БРИКС растёт численно и по ключевым экономическим показателям, его лидеры выражают готовность принять в свои ряды крупнейшие экономики Латинской Америки, Ближнего Востока, Юго-Восточной Азии и СНГ. Суть данного подхода состоит в стремлении не разрушать БВС, а построить параллельно с ней систему институтов с аналогичными функциями, но закрытую для США и их сателлитов из числа стран – членов G7. К настоящему моменту уже сформированы аналог МВФ (Пул условных валютных резервов) и формируется разветвлённая сеть институтов помощи развитию (Новый банк развития, Азиатский банк инфраструктурных инвестиций, а также кредиты в рамках реализации Китаем инициативы «Пояс и путь»).
В заключение отметим: всегда легче создать с нуля новую систему, чем переделать имеющуюся. А уж если системе почти 80 лет и у неё были действительно славные страницы истории, то на свете найдётся мало политиков, способных взять на себя инициативу разрушения старого Бреттон-Вудса и построения на его руинах нового. Из истории прошлого столетия мы также знаем, что создать систему, объединяющую только союзников, проще, чем глобальную систему, в которой необходимо найти баланс интересов всех сторон. Поэтому идея объединить в рамках инновационной системы управления глобальными финансами и развитием США, Китай и Россию выглядит невероятной утопией.
В 1944 году БВС была де-факто создана двумя странами (США и Великобританией), у которых на тот момент был авторитет и ресурсы для того, чтобы навязать свою волю четырём десяткам государств, ориентировавшихся на них в период мировой войны. Сегодня на планете отсутствует государство или группа стран, которые могли бы навязать свою волю всему мировому сообществу. Новая или радикально реформированная БВС, несомненно, должна учитывать мнение всех государств планеты, независимо от их размера. Решение такой задачи путём переговоров будет длиться многие годы, при этом вероятность успеха будет минимальна.
Глобализация рубежа прошлого и нынешнего столетий подорвала экономическую мощь и политическое влияние национальных правительств, не создав одновременно эффективных структур международного сотрудничества и наднационального управления. Они должны быть способны противостоять потрясениям на товарных и финансовых рынках, а также угрозам нелегальной миграции, международной преступности, траффика наркотиков, оружия и контрафактной продукции. Главная задача новой БВС – решать проблемы развития, с которыми сталкиваются государства Глобального юга. Если общемировой формат для их решения в рамках ООН и нынешних институтов БВС не будет найден, откроется пространство для более локальных, но одновременно и более эгалитарных структур, сформированных БРИКС и другими центрами формирующейся многополярной системы.
