Конфликт и лидерство
Кошелёк или жизнь: вечная дилемма в условиях карантина

Сейчас в Казахстане, да и в любой другой небольшой стране, где объявлен карантин из-за коронавируса, ключевым является вопрос его длительности. Конечно, большие страны вроде Китая могут держать карантин пару месяцев и больше, но они обладают огромными резервами, а для экономик малых государств это реально вопрос жизни и смерти, пишет Марат Шибутов, член Общественного совета города Алматы.

Главный вопрос, который ставит перед любым государством эпидемия: чем вы будете жертвовать – экономикой или людьми? Сегодняшняя ситуация особенно щекотлива в том смысле, что от коронавируса в основном умирают люди предпенсионного и пенсионного возраста с уже имеющимися хроническими болезнями – недаром многие мрачно шутят, что этот вирус придумали пенсионные фонды. Но надо понимать, что есть смерти, к которым общество уже привыкло и к которым ещё не привыкло.

К примеру, возьмём статистический сборник «Естественное движение населения Республики Казахстан» за 2019 год и посмотрим там статистику по смертности:

  • Всего умерли 133 489 человек

  • От болезней органов дыхания умерли 16 306 человек, из них от ОРВИ, гриппа и пневмонии 4 164 человека (45 и 11 в день)

  • Были убиты 796 человек (2 человека в день)

  • Покончили с собой 2 381 человек (6 человек в день)

При этом с 12 марта по 12 апреля, то есть за 32 дня, в Казахстане от коронавируса умерли 10 человек – это на 951 заражённого. Даже если следовать прогнозу Минздрава в 3500 инфицированных, смертность при такой пропорции составит 37 человек.

В целом пока получается, что смерть человека от коронавируса – это трагедия, смерть тысяч людей от болезней органов дыхания – это статистика. Так что, на мой взгляд, общественно признаваемая опасность вируса связана с общим возрастанием ценности человеческой жизни, огромной медийной накачкой и пожилым возрастом нашей элиты, опасающейся за свою жизнь.

 К примеру, из 12 умерших от коронавируса в Казахстане 1 человек был в возрасте 41 года, 3 – в возрасте 50–60 лет, 4 – в возрасте 60–70 лет, 1 – в возрасте 72 года, 2 – старше 80 лет и 1 – старше 90 лет. У всех были тяжёлые хронические заболевания.

Во время прошлого экономического кризиса, в 2007–2008 годах, упала цена нефти, сократилось банковское финансирование, ВВП упал сразу на 14% – с рынка ушли шальные деньги инвесторов. При этом снизилось число индивидуальных предпринимателей (в 2011 году их число выросло, и сильно), а вот на численность малого бизнеса и юрлиц с частной формой собственности кризис вообще не повлиял. Если смотреть суициды и убийства, их количество постоянно падало, то есть общий тренд на гуманизацию как начался с 2000-х годов, так и продолжается до сих пор. Так что вроде бы надо выбрать жизнь, а не кошелёк.

Однако этот вариант верен, если считать, что воздействие карантина будет подобно воздействию экономического кризиса. Но что, если это не так? Если мы провалимся не в 2008 год, а в 1999 год. Не приведёт ли это к скачку суицидов и убийств на почве бедности?

На мой взгляд, те, кто думает, что карантин по последствиям подобен экономическому кризису, не правы. На самом деле, чрезвычайное положение и карантин по своим последствиям для экономики сходны с войной. Это даже не природная или техногенная чрезвычайная ситуация, которые всегда достаточно локализованы.

При экономическом кризисе снижается доходность нескольких отраслей, возможно перепрофилирование предприятий, граждане, даже оказавшиеся безработными, могут искать новую работу и подрабатывать, грузы и люди свободно перемещаются. А при карантине, как во время войны, работают только те отрасли, на которые завязано жизнеобеспечение страны и стратегические отрасли, передвижение людей невозможно, передвижение грузов запрещено, многие отрасли просто закрыты без всяких альтернатив, люди, лишившиеся работы, могут рассчитывать только на помощь государства. Единственное отличие от войны – не бомбят и вместо продуктовых карточек – денежное социальное пособие, хотя продуктовые наборы тоже дают.

То есть воздействие карантина намного больше и сильнее, чем воздействие простого экономического кризиса, а значит, и воспринимать его надо по-другому, сравнивая с военными конфликтами. Берём два близких по времени постсоветских примера, причём оба были при растущей экономике:

  • 5 дней российско-грузинского конфликта опосредованно привели к падению грузинского ВВП с 12,8 миллиарда долларов в 2008 году до 10,77 миллиарда долларов в 2009 году, то есть это 16% ВВП.

  • 9 месяцев напряжённой гражданской войны на востоке Украины привели к падению ВВП страны с 133,5 миллиарда долларов в 2014 году до 91,03 миллиарда долларов, то есть это 32% ВВП.

Нынешний карантин усугублён общемировым падением цен и, самое главное, – спроса на сырьевые товары. То есть потери будут исчисляться как минимум двузначным числом процентов ВВП.

Красноречивее всего о проблемах говорит то, что на 14 апреля на получение пособия подали 4,701 миллиона человек или 51,1% от рабочей силы Казахстана. То есть видно, что для экономики страны это беспрецедентное явление, сходное по последствиям только с развалом СССР, но сейчас – ситуация развивается гораздо интенсивнее.

По всей видимости, последствия карантина, особенно после вала заявок на социальное пособие, были осознаны казахстанским правительством. Пришло понимание того, что при длительном сохранении он приведёт к коллапсу экономики. Поэтому с 20 апреля началось постепенное возобновление работы предприятий.

Россия и глобальные риски
COVID-19: что будет, если отправить всех домой
Иван Тимофеев
Форсмажорные обстоятельства оправдывают жёсткие шаги и новые способы организации работы, которые в ином случае натолкнулись бы на общественное порицание и протест. Как и любая эпидемия, COVID-19 – временное явление. Однако сам факт чрезвычайной ситуации может спровоцировать изменения, которые останутся с нами надолго. Уже в ближайшем будущем белыми воронами могут стать компании, не переходящие на «дистанционку» там, где это физически возможно, пишет Иван Тимофеев, программный директор клуба «Валдай».
Мнения участников

 

Какие перемены повлечёт за собой карантин-2020? На долгосрочную перспективу просматриваются следующие последствия:

Регламентация действий государства в карантине

После карантина, вероятно, вспыхнет масса судебных разбирательств, и, кажется, многие из них закончатся уголовными делами. Необходимо будет проработать все процедуры и дать им юридическое обоснование.

Возвращение критически важных производственных цепочек

Возможно, часть производств будет локализована и перейдёт под крыло государственных предприятий. Рынок тут не поможет.

Улучшение оперативности и прозрачности статистики

Чтобы управлять в условиях чрезвычайного положения, нужны оперативные данные – статистика должна обновляться и предоставляться в ежедневном и еженедельном формате. Иначе это будет похоже на бег с закрытыми глазами через лес.

Изменение планирования при учёте потребностей различных систем обеспечения общества

Если раньше при планировании прогноз делался, исходя из условно 80–90% обеспеченности, то сейчас надо будет делать прогноз, исходя из обеспеченности 90–97%, то есть не терять из виду маловероятные события и резервировать под них мощности. В качестве примера: если обычная нагрузка на сайт 100 тысяч посетителей в день, то надо рассчитывать не на 500 тысяч как максимум, а на 1 миллион.

Расширение материальных резервов

Резервы различных медицинских изделий, лекарств и прочего необходимого должны быть расширены и поставлены на учёт. Казахстан – не США, которые при необходимости могут перехватить чужие грузы, придётся обходиться своими запасами.

Изменение планировки городов

Если раньше доморощенные урбанисты предлагали вынести заводы, склады и железнодорожные пути из города, то теперь ясно, насколько это глупо в условиях чрезвычайного положения и карантина. Большинство проблем бизнеса в Алма-Ате от того, что производственные объекты находятся в разных административно-территориальных единицах, а грузовые поезда оказались намного удобней десятков грузовиков.

Городское сельское хозяйство

В города вернутся не только заводы и склады, но и своё сельское хозяйство, которое будет поставлять продукцию напрямую горожанам. Оно, правда, и сейчас существует, но теперь для него будет больше инвестиций. Вариантов много – от грибных ферм и теплиц с овощами до рыбных заводов.

Возвращение дач

Если последние годы дачи забрасывались, то сейчас возможно их возрождение – и как альтернативного жилья, и как маленькой ячейки сельского хозяйства.

Разделение рынка драгоценных металлов

Скорее всего, стоимость драгоценных металлов будет расти, их начнут копить, возникнет отдельный рынок физического золота, чья стоимость будет отличаться от стоимости на бирже.

Всё вышеперечисленное – из разряда практически неизбежных (и нужных) системных изменений. Разумеется, список можно продолжать, поскольку, вероятно, это не последняя пандемия, и следующую лучше встретить во всеоружии. Фактически подготовка к ней мало чем отличается от подготовки к войне – нет военных действий, но положение аналогично ситуации в тылу.


Выводы

  1. Чрезвычайное положение и карантин по своему воздействию на экономику надо сравнивать не с экономическим кризисом, а с полноценными военными действиями.

  2. Для выхода из него необходимо опираться на стратегии государств, переживших войну и восстановивших экономику.

  3. В целом экономики стран, переживших карантин-2020, будут в той или иной степени перестраиваться в сторону мобилизационной экономики для того, чтобы легче переносить новые случаи пандемий.

  4. Чтобы вернуться к уровню экономики 2019 года, Казахстану придётся затратить как минимум 1–2 года, то есть это произойдёт не раньше 2022–2023 года.

  5. Изменится не только сама экономика, но и поведение людей – массовая безработица заставит пересмотреть приоритеты.

Конфликт и лидерство
Пандемия, социальное неравенство и национализация элит
Марат Шибутов
Пример социального неравенства и национализации элит во время пандемии коронавируса отлично просматривается на примере Казахстана. Ирония судьбы заключается в том, что коронавирус здесь – болезнь элиты, которая может позволить себе летать в Берлин в гости к родственникам или отдыхать в Куршевеле. Сейчас элита осталась один на один с результатами её работы по поддержке казахстанской медицины. Вполне возможно, что жёсткое и быстрое введение карантина и в Нур-Султане, и в Алма-Ате связано с пониманием того, какой квалификацией обладают казахстанские инфекционисты, каковы оснащение и уровень диагностики в клиниках. Подробнее о новом вызове для элит постсоветских стран – в аналитической статье Марата Шибутова, члена Общественного совета города Алматы.
Мнения участников
Данный текст отражает личное мнение автора, которое может не совпадать с позицией Клуба, если явно не указано иное.