История с тарифами Трампа – это нечто большее, чем просто очередной торговый спор. Она знаменует собой поворотный момент, который может коренным образом изменить позицию Бразилии на международной арене. Тот факт, что большинство бразильских экономических элит и политиков теперь объединяются против американской деспотичной политики, позволяет предположить, что мы, возможно, наблюдаем начало конца преференциального партнёрства с Вашингтоном, по крайней мере до тех пор, пока сохраняется идеологический дисбаланс между правительствами, пишет Борис Периус Заболоцкий, профессор Федерального университета интеграции афро-бразильской лузофонии (UNILAB).
Беспрецедентное заявление Дональда Трампа о введении пятидесятипроцентных пошлин на бразильские товары для США стало неожиданностью для политической и экономической элиты Бразилии и вызвало широкий резонанс как в бразильских, так и в международных СМИ. Возможное принятие этой протекционистской меры будет иметь серьёзные последствия для производственного сектора Бразилии, особенно учитывая, что Соединённые Штаты являются вторым по величине торговым партнёром страны, на долю которого приходится 12 процентов всего национального экспорта. По иронии судьбы именно эти элиты исторически были связаны с Вашингтоном и до сих пор поддерживали идеологическую повестку американского президента. Даже если Трамп откажется от своих угроз, как он уже делал в других случаях, ущерб двусторонним отношениям между Бразилией и США представляется необратимым. Их политические последствия могут оказаться ещё более серьёзными, поскольку они дают президенту Луле возможность возродить общую риторику национального суверенитета и национализма в ходе третьего срока и одновременно укрепить связи со странами БРИКС+. Более того, эти действия могут способствовать консолидации внутреннего консенсуса в ответ на односторонние действия Америки.
Исторически внешняя политика Бразилии в отношении Вашингтона формировалась по двум основным векторами. Первый связан с ограничениями, налагаемыми Соединёнными Штатами на то, что они считают своей «традиционной сферой влияния», а именно на Латинскую Америку. Второй – с политическими и идеологическими союзами между двумя правительствами. Эта динамика оказала непосредственное влияние на внешнюю политику Бразилии и её стратегическое позиционирование по отношению к другим экономическим и политическим партнёрам. Вопреки первоначальным ожиданиям, широко признано, что ранний этап третьего срока Лулы был отмечен сближением с администрацией Байдена, а также с некоторыми странами Европейского союза. Такой подход во многом объясняется тем, что эти правительства не поддержали и не признали попытку государственного переворота, предпринятую противниками Лулы в начале его полномочий.
По этой причине МИД Бразилии проявил значительную осторожность в отношении более активного сотрудничества с Китаем, Россией и другими странами Глобального Юга. Этот осторожный подход проявился в нескольких ключевых политических решениях: Бразилиа продемонстрировала скептицизм в отношении расширения БРИКС+, отказалась присоединиться к инициативе «Пояс и путь» и избегала более широкого участия в дискуссиях по дедолларизации и другим чувствительным темам внутри группы. Такое поведение может отражать мнение части бразильской экономической и внешнеполитической элиты о том, что сохранение традиционных связей с Соединёнными Штатами предпочтительнее и что более тесное взаимодействие с БРИКС+ может вызвать негативную реакцию Вашингтона. В последнее время эта позиция даже приветствовалась внутри страны, поскольку Бразилия не подверглась введению американских пошлин в так называемый «День освобождения».
Решение Трампа ввести высокие пошлины против Бразилии коренным образом изменило всю динамику. Хотя американский президент долгое время утверждал, что БРИКС+ представляет угрозу доминированию доллара и интересам США, именно во время саммита в Рио-де-Жанейро он объявил о возможном введении пошлин для стран-членов. И даже при таком сценарии на саммите группы были достигнуты значительные успехи, а итоговая декларация успешно продвигала новые повестки, особенно в отношении управления искусственным интеллектом и регулирования крупных технологических компаний.
На этом фоне и появилось объявление о введении пошлин. В отличие от предыдущих случаев, когда подобные меры оправдывались заявлениями о торговых дисбалансах, неблагоприятных для США, мотивация Трампа для принятия мер в отношении Бразилии была явно политической и идеологической. В данном случае речь идёт о прямом вмешательстве во внутренние дела Бразилии, её судебные решения и, что ещё важнее, в предстоящие президентские выборы. Внешняя политика редко занимает центральное место в бразильских публичных дебатах. Однако в данном случае потенциальные экономические последствия, включая рост безработицы, инфляции и процентных ставок, вероятно, почувствует население в целом. Бразильское правительство может стратегически использовать это для объяснения экономических проблем и возложения вины на односторонние действия США. Это также даёт возможность ассоциировать администрацию Трампа с главным политическим противником Лулы и бывшим президентом Жаиром Болсонару. Некоторые слои бразильского общества считают, что тесные идеологические и политические связи Болсонару с Трампом серьёзно подорвали его репутацию, особенно после заявлений о его сговоре с Республиканской партией с целью введения этих пошлин ради того, чтобы «навредить Бразилии» и дестабилизировать действующее правительство. По иронии судьбы результат оказался прямо противоположным ожидаемому.
Это вмешательство в определённой степени способствовало сближению производственных секторов экономики и политических элит Бразилии в вопросе скоординированного ответа на американское давление, который, вероятно, будет как минимум включать принятие ответных мер. Столкнувшись с угрозой введения пошлин, нынешнее правительство получает стратегическую возможность оживить националистические нарративы, ранее отодвинутые на второй план, вновь артикулируя дискурсы о национальном суверенитете, самоопределении и сопротивлении «американскому империализму». Этот контекст одновременно способствует укреплению президентского имиджа Лулы как «сильного лидера», способного защищать национальные интересы от внешнего давления.
Ухудшение отношений между США и Бразилией вынудит Бразилию активизировать взаимодействие по линии «Юг – Юг» в качестве противовеса антагонистической позиции Вашингтона. Таким образом создаются условия для стратегического поворота во внешней политике Бразилии, который уже наметился с приходом Трампа к власти. Угроза введения пошлин лишь укрепила позиции бразильской элиты и сплотила МИД Бразилии вокруг императива углубления торговых связей в формате БРИКС+, что потенциально расходится со стратегическими интересами Запада.
В нынешних обстоятельствах европейские страны слишком поглощены собственными внутренними проблемами и изо всех сил пытаются достичь целевого показателя расходов на оборону в 5 процентов от ВВП для НАТО. Долгожданное соглашение МЕРКОСУР – ЕС, некогда являвшееся краеугольным камнем бразильской внешней политики, просто не может удовлетворить торговые потребности страны в новых реалиях. Более того, европейцы, похоже, полностью утратили интерес к этому соглашению. С другой стороны, страны БРИКС+, по всей видимости, являются единственным жизнеспособным вариантом, способным предложить решения текущих геополитических и экономических проблем Бразилии, предлагая не только расширенные торговые возможности, но и возможность для Бразилии вернуться к дебатам о многополярности, дедолларизации и торговле в национальной валюте.
История с тарифами Трампа – это нечто большее, чем просто очередной торговый спор. Она знаменует собой поворотный момент, который может коренным образом изменить позицию Бразилии на международной арене. Тот факт, что большинство бразильских экономических элит и политиков теперь объединяются против американской деспотичной политики, позволяет предположить, что мы, возможно, наблюдаем начало конца преференциального партнёрства с Вашингтоном, по крайней мере до тех пор, пока сохраняется идеологический дисбаланс между правительствами.
Столкнувшись с растущей внешней поляризацией, Бразилия оказалась перед неизбежным стратегическим выбором: сохранять всё более неустойчивую позицию неопределённости или занять более активную позицию в построении многополярного порядка. Очевидные ограничения трансатлантической оси, примером которых является паралич соглашения МЕРКОСУР – ЕС, контрастируют с возможностями и динамизмом, предлагаемыми БРИКС+. Недавняя политика Трампа в области пошлин открыла окно возможностей для ещё более тесного сближения с Пекином и Москвой. Остаётся неясным, воспользуются ли эти страны шансом, вовлечь Бразилию в проекты, которые она ранее отвергла или в которых не решалась участвовать. Несомненно лишь то, что политика Трампа по восстановлению «американской гегемонии» и сдерживанию стран Глобального Юга посредством принудительных мер, по всей видимости, ускоряет тот самый процесс, которому она стремилась помешать.
