Сегодня модно говорить о воде и её роли в судьбе человечества в недалёком будущем. «Вода будет дороже нефти» – вот один из основных футурологических конструктов, который предлагается экспертами и учёными на многочисленных глобальных и региональных форумах и симпозиумах, в постоянно тиражируемых ими публикациях и выступлениях на протяжении последних как минимум лет тридцати. Но политологическая мода не породила, к сожалению, серьёзных, продуманных проектов и рекомендаций на тему «что и как делать», пишет для ru.valdaiclub.com Муратбек Иманалиев, генеральный секретарь ШОС в 2010–2012 годах.
Отчаянные алармистские прогнозы по водному вопросу сегодня занимают первое место. В этом контексте Центральная Азия не является исключением.
Правда, центральноазиатские страны не одиноки в позиционировании столь пугающего людей водного противостояния. Ближний Восток, Средний Восток, Юго-Восточная Азия и так далее – во всех этих регионах существует водное противоборство. Обратите внимание, что эти проблемы в основном возникают там, где либо государства экономически несостоятельны, либо отсутствует развитие, что в обоих случаях порождает недоверие к соседу. Да и международно-правовая статусность и легитимность использования воды требует, конечно, более чёткой определённости.
Пора нам всем в Центральной Азии задуматься над тем, как и почему появляются в наших странах такие непродуманные подходы к решению водных проблем.
Убеждён, что нам, жителям Центральной Азии, пора сесть за круглый стол и, объявив, условно говоря, «водное перемирие», начать выработку основных принципов, правил, процедур, условий и результирующих констант по использованию воды в интересах всего региона. Почему? Да потому, что любое, даже самое незначительное движение в сторону многостороннего регионального соприкосновения должно иметь соответствующие признаки и параметры цивилизованного международного сотрудничества. И вообще, формирование пространства международного сотрудничества и межгосударственных отношений в Центральной Азии – это требование и императив сегодняшнего дня.
Очевидно, что в число основополагающих принципов водных отношений должны войти принципы международного права, в том числе равенства, сотрудничества и справедливости. Поддерживающим и движущим их механизмом должен стать гибкий, но конструктивный компромисс на основе всеобъемлющего учёта интересов каждой из сторон. При этом все участники переговорного процесса должны помнить о том, что общерегиональные интересы могут быть выше в рамках работы над формулированием принципов.
В этой связи я полагаю возможным изучить и взять на вооружение принцип межотраслевого баланса интересов. Речь идёт о том, что договорённости по водным вопросам должны быть совместимы с договорённостями сторон по транспортно-коммуникационным и энергетическим проблемам. Но нередко водные, энергетические и транспортные вопросы пытаются регулировать не совпадающими с реалиями жизни ни по форме, ни по содержанию международными и межгосударственными договорённостями. Хотя, для Киргизии, например, эти отрасли экономики являются взаимопроникающими и взаимосвязанными. Поэтому, с нашей точки зрения, одно неотделимо от другого.
Если посмотреть на карту Центральной Азии, то речные нити Амударьи и Сырдарьи как бы двумя клещами охватывают практически весь регион. Нет страны, по территории которой не протекала бы одна из упомянутых рек. Эта ситуация делает все страны взаимосвязанными. Сезонность и объём попусков воды, изменения русла, строительство каких-то каналов и водохранилищ меняет естественную картину бассейна рек и серьёзным образом влияет на климат, состояние водного баланса, ледников, опустынивание и много другое. Поэтому принцип компенсации чрезвычайно необходим для сохранения водно-экологического баланса.
Предвидя серьёзные возражения, выскажу одно соображение о том, что компенсаторный фактор важен для всех стран региона. В частности, накопление воды для удовлетворения потребностей стран «нижнего течения» вынуждает государства «верхнего течения» идти на определённые прямые и косвенные затраты, которые должны быть компенсированы общими усилиями и средствами всех стран, а не только «верхних». Например, внимание всех участников «водного процесса» должно быть обращено на то, что водные ресурсы региона – это не только трансграничные реки, но большое количество ледников, рек, естественных водоёмов и подводных ресурсов, которые должны быть сохранены для всех стран региона. Но, как известно, проблема исчезновения ледников является задачей и соответствующими финансовыми и материальными затратами «верхних» государств. Крамольны ли мысли о необходимости участия всех стран Центральной Азии в этом процессе?
Очевидно и понятно то, что необходимые потребности «верхних» и «нижних» должны быть справедливо распределены между всеми ресурсами всего региона. Разумеется, этот подход требует серьёзного и тщательного изучения, предварительных договорённостей и комплексной доработки.
Полагаю, что наступило время для формирования всеобъемлющей нормативно-правовой базы в целях использования горных систем как наиболее уязвимой для человека среды обитания. В этом контексте было бы целесообразно политикам, юристам, иным специалистам и экспертам всего региона Центральной Азии подумать о разработке и адаптации международного горного права, в котором были бы отрегулированы основные положения и инструменты о трансграничных водных ресурсах в географической связке «горы – долины». Точно так же, как в Аральском комитете участвуют все страны региона.
Все страны региона должны чётко и недвусмысленно придерживаться не только соответствующих принципов «водного» партнёрства, но и определённых правил и процедур.
Применение этого правила по избеганию возникновения конфликтов требует действия другого правила – не навреди соседу. Тут важна транспарентность всех предусматриваемых акций. Строительство различных гидротехнических сооружений, изменения русла рек, проведение военных учений, перемещение войсковых соединений – всё это должно быть согласовано, во всяком случае – информация о такого рода действиях должна стать достоянием соответствующих служб соседних государств. При возникновении непонятной ситуации необходимо применение правила – переговоры прежде всего.
Речь идёт не только об официальных внешнеполитических или иных правительственных органах, но и об общественных организациях и общественной дипломатии. Однако, к сожалению, общественная дипломатия, как и дипломатия официальная, имеет определённые ограничения, правда, границы той и другой очерчиваются по-разному. Поэтому комплексное применение возможных вариантов имеет рациональный характер.
Понятно, что таких принципов, правил, процедур может, конечно, быть больше, чем упомянуто в данном опусе. Нужна серьёзная совместная работа по формированию цивилизованного международного пространства в Центральной Азии.
Решая проблему хлопковой независимости, СССР за 30 лет упустил (намеренно или нет – это другой вопрос) проблему водного баланса Аральского моря, которое, перестав получать воду из рек Амударьи и Сырдарьи, постепенно высохло примерно на три четверти, что в свою очередь повлекло за собой серьёзные изменения:
-
Преобразование климата во всех странах Центральной Азии, включая более высокую частоту песчаных бурь, засорение ледников, расширение ареала опустынивания в Центральной Азии и так далее.
-
Монокультурный перевес в экономике оказал весьма печальное влияние на профессиональную, экономическую и гуманитарную ориентацию местного населения, включая, например, исчезновение рыбного хозяйства в районе Арала.
-
Демографические перемены – размещение и перемещение людских масс в регионе, примыкающем к Аральскому морю и так далее.
И наконец, последнее. Арал – одна из мировых экологических катастроф, коих, правда, на земле немало.
