Как будет выглядеть мировое устройство в новом технологическом цикле? Какие факторы будут иметь решающее значение для определения мощи страны и как адаптируются под новые условия традиционные характеристики государства? Кто и каким образом будет устанавливать правила поведения в новую цифровую эпоху? Сегодня миру необходимо найти ответы на эти вопросы, поскольку от них будет зависеть стабильность мировой системы в следующие десятилетия.
Мир входит в очередной технологический цикл, наделяющий правительства новыми инструментами для обеспечения их интересов и создающий пространство для межгосударственного взаимодействия, в котором пока не определены правила игры. В условиях, когда ключевое военно-стратегическое изобретение предыдущей эпохи – ядерное оружие – остаётся преимущественно инструментом сдерживания, основным полем наступательных действий между ведущими игроками становится экономическая и технологическая конкуренция. Цифровые технологии постепенно заполняют ту нишу, которую традиционно в эпоху биполярности занимало ядерное оружие – как ключевой стратегический инструмент, одинаково важный для военного лидерства, экономического развития и глобального престижа.
Происходящие трансформации становятся фактором стратегического планирования государств. Не случайно в военной доктрине Российской Федерации на втором месте в перечне угроз стоит враждебное нарушение критической инфраструктуры России иностранным государством. Во многих странах мира приняты стратегические документы в области кибербезопасности, но в России такого отдельного документа нет. По мере того как ведущие страны вплотную занялись наращиванием своего потенциала в данной области, они начинают апробировать новые возможности на практике, в связи с чем учащается количество киберинцидентов, происходящих в фактически неконтролируемой среде.
