До кризиса 2022 года многие говорили о кризисе профессии дипломата. Во многих странах мира дипломатов стали готовить как ещё одну разновидность бюрократов: из арсенала дипломатических инструментов этих стран начали уходить навыки, связанные с урегулированием конфликтов, а как результат – стала исчезать способность ведения жёстких переговоров с неуступчивым оппонентом. Однако в условиях глобального кризиса дипломатия переживает второе рождение, пишет Андрей Сушенцов, программный директор Валдайского клуба.
Российская школа дипломатии закладывалась людьми, понимающими фундаментальное значение исторического знания для будущих дипломатов. Первый в России выпускающий дипломатов факультет – международный – был образован в составе МГУ в 1943 году и через год был преобразован в МГИМО. Многие профессора пришли на работу в МГИМО с исторического факультета МГУ: Евгений Тарле, Алексей Ефимов, Алексей Нарочницкий. В рабочем учебном плане первого набора больше половины курсов были посвящены историческим дисциплинам – истории страны и региона, особенностям политических систем и внешней политики иностранных государств, всемирной истории, истории международных отношений и так далее. Это позволило подготовить новое поколение советских дипломатов на массиве исторического знания. Студенты глубоко впитали принцип историзма, который позволяет видеть в потоке событий причинно-следственные связи и тренирует навык поиска закономерностей на историческом материале, чтобы затем применять их во внешнеполитической практике. Со временем выпускники МГИМО стали основными участниками сложных переговоров по ограничению вооружений, разрядке напряжённости, урегулированию региональных кризисов.
Фундаментальная подготовка российских дипломатов позволила им развить стратегическое понимание международных отношений. В чём выражается этот подход? В рассудочной оценке собственных интересов и их приоритетности. Если интерес является жизненным, ты готов за него воевать, если второстепенным – ты можешь уступить его в обмен на что-то. Важно знать и то, каким образом ты эту внешнеполитическую цель подкрепляешь ресурсами, достаточно ли у тебя их или нет. Какой ты выбираешь образ действий для того, чтобы преследовать эту цель, и есть ли какие-либо альтернативные способы действия? Такой рассудочный подход к достижению внешнеполитической цели – продукт эталонного российского образования в области внешней политики.
Современная эпоха делает работу дипломата более сложной в двух отношениях. Первая сложность – цифровое информационное пространство, которое мы потребляем через смартфоны. Оно делает объём впитываемой информации стократно больше, чем было ещё несколько лет назад, в доцифровую эпоху, и предъявляет особые требования к реализму, прагматизму, способности трезвой оценки поступающих данных, способности коммуницировать в этой цифровой среде. Вторая сложность – современная коммуникационная среда очень разнится в зависимости от поколения, к которому обращаются дипломаты. Поколения, родившиеся в 1960-е, 1980-е и 2000-е годы – это разные группы с точки зрения мировосприятия.
При этом кратное увеличение потоков информации, требует адаптации нынешних подходов подготовки дипломатов к новой реальности. Главное – формирование навыков «дипломата-исследователя», способного к глубокой аналитической проработке потоков информации.
Ядро компетенций дипломата по-прежнему состоит из способностей к реалистической оценке ситуации при опоре на трезвость, рациональность, прагматизм, к качественному анализу собственных интересов, эмпатии как способности поставить себя на место другого и, наконец, коммуникативных навыков, которые необходимы для того, чтобы вести диалог с партнёрами и оппонентами. Неизменность навыков дипломата диктуется тем, что характер международных отношений не изменился со времён Древнего мира. Однако такие свойства системы, как неопределённость и кратное увеличение информационного шума, увеличивают для будущего дипломата риски дезориентации в сложном и меняющемся мире.
