Стержневым элементом российско-таджикского стратегического партнёрства и союзничества является координация совместных действий на международной арене в двустороннем формате, а также в рамках глобальных и региональных организаций. Кроме того, Россия продолжает быть основным торговым партнёром Таджикистана и оказывать ему поддержку как на двусторонней основе, так и по многосторонним каналам. О направлениях российско-таджикского сотрудничества пишет спикер второй сессии Центральноазиатской конференции клуба «Валдай» Гузель Майтдинова, профессор кафедры зарубежного регионоведения и внешней политики РТСУ, директор ЦГИ РТСУ.
В начале третьей декады ХХI века в условиях нового мироустройства, когда формирующиеся полицентричное мировое пространство охвачено пандемийно-коронавирусным кризисом, перед государствами Центральной Азии стоит задача выработки адекватных новым вызовам международных правил и модернизации системы региональной безопасности. На пути реализации конкретных проектов развития Таджикистана проблему создают афганский фактор и существующие в Ферганской долине этнополитические проблемы. Если суммировать, то в настоящее время основными угрозами безопасности не только Таджикистана, но и всего Центрально-Азиатского региона, и России являются: деятельность международных террористических организаций в афганском приграничье; распространение религиозного экстремизма; увеличение незаконного оборота наркотических средств; угроза и применение биооружия; контрабанда оружия, трафик людей, деятельность организованных преступных группировок; киберпреступность и другие транснациональные преступления. Вышеуказанные вызовы и угрозы безопасности влияют на реализацию национальной стратегии Таджикистана. Таджикистан периодически испытывает на себе латентный конфликтный потенциал Ферганской долины, где всё ещё не завершены делимитация и демаркация межгосударственных границ.
Новые угрозы региональной безопасности (биологические, гибридные, сетевые войны, экологические вызовы) подталкивают новые государства к переформатированию старой системы безопасности с учётом новых реалий, когда более динамично, чем в предшествующие периоды, глобальные процессы проецируются на региональном уровне со своей локальной спецификой. Для сохранения стабильности Центральной Азии сейчас важным является укрепление пояса безопасности в трансграничном Амударьинском регионе, пограничное урегулирование и решение проблем анклавов в Ферганской долине, где всё чаще и чаще возникают конфликты в Ворухе, Сохе, Шахимардане.
Обретение вышеуказанными опасными явлениями устойчивого характера побуждает Таджикистан придавать первостепенное значение вопросам обеспечения национальной и региональной безопасности, противодействия таким вызовам и угрозам, как международный терроризм, религиозный экстремизм и наркотрафик. Таджикистан заложил прочную международно-правовую основу для взаимодействия в борьбе с международным терроризмом и экстремизмом, подписав более 80 межгосударственных соглашений с Россией, Китаем, государствами Центральной Евразии, США, государствами Европы, международными организациями и др.
Стержневым элементом российско-таджикского стратегического партнёрства и союзничества является координация совместных действий на международной арене в двустороннем формате, а также в рамках таких глобальных и региональных организаций, как ООН, СНГ, ОДКБ, ШОС, ОБСЕ, СВМДА и др. Ухудшение военно-политической обстановки в Афганистане препятствует реализации национальной стратегии развития Таджикистана и угрожает безопасности страны. В этих условиях особенно востребованным видится сопряжение усилий Таджикистана и России в деле обеспечения безопасности южных рубежей пространства СНГ и зоны ответственности ОДКБ.
Таджикско-афганская граница является южным рубежом общей с Россией зоны ответственности ОДКБ. Наиболее напряженная обстановка сохраняется в северо-восточных провинциях Исламской Республики Афганистан вследствие расширения зон ведения боевых действий боевиками различных террористических и джихадистских организаций. Причиной их концентрации на севере Афганистана, скорее всего, является передел сфер влияния в сфере наркотрафика. Организованные преступные группировки актуализировали трафик людей, повышается тенденция экспорта радикализма и пр. При этих обстоятельствах среди основных задач политики и Таджикистана, и России на афганском направлении остаётся борьба с наркотрафиком, противодействие боевикам террористических и экстремистских организаций и трансграничной преступности. Это побуждает руководство Таджикистана и России проявлять инициативу в вопросе о формировании многостороннего режима противодействия угрозам, исходящим из Афганистана. В условиях обострения афганского фактора важную роль по сдерживанию внешних деструктивных сил и укрепления потенциала безопасности Таджикистана играют модернизированные силовые структуры страны, однако также важна роль 201-й российской военной базы, и Организации Договора о коллективной безопасности, членами которой являются Таджикистан и Россия. Афганский фактор акцентирует внимание Таджикистана и России на необходимости постоянного совершенствования и укрепления южных рубежей таджикского государства. Чтобы повысить надёжность охраны границы в воздушном пространстве, Таджикистан и Россия договорились о создании объединённой системы противовоздушной обороны (ПВО) двух стран. Согласно тексту соглашения между Россией и Таджикистаном о создании Объединённой региональной системы ПВО, координацию совместных действий войск Объединённой региональной системы ПВО России и Таджикистана будет осуществлять главком ВКС РФ, а управление совместными действиями войск в границах отдельного района коллективной безопасности – командующий Военно-воздушными силами и противовоздушной обороной Вооружённых сил Таджикистана. Учитывая угрозы транзита наркотиков через таджикско-афганскую границу, российской стороной регулярно оказывается содействие Таджикистану в сфере борьбы с наркотиками по линии Управления ООН по борьбе с наркотиками и преступностью (УНП ООН). На 2018–2020 годы было выделено 5,4 миллиона долларов для обновления материально-технической базы Агентства по контролю за наркотиками, для его структурного расширения за счёт создания территориальных подразделений, для подготовки и переподготовки кадров, для материальной поддержки сотрудников службы.
В контексте безопасности Таджикистана военное и военно-техническое сотрудничество является приоритетным направлением российско-таджикского взаимодействия. Лидирующие позиции России в этой области сотрудничества с Таджикистаном во многом обусловлены традиционными связями, преобладанием в таджикской армии вооружения и военной техники российского (советского) производства, укомплектованностью основных звеньев командного состава Вооружённых сил РТ кадрами, прошедшими обучение и подготовку в военных учебных заведениях Российской Федерации. Всего с 2014 года Россия подготовила более 7 тысяч военнослужащих, что значительно сказывается на повышении боевой готовности вооружённых сил Республики Таджикистан. На полигонах 201-й РВБ в Таджикистане ведётся подготовка командиров и специалистов младшего звена Вооружённых сил Таджикистана. В 2021 году уже началась подготовка очередной группы военнослужащих. Ежегодно для Министерства обороны Таджикистана здесь готовятся до одной тысячи военных специалистов – сапёров, разведчиков, механиков-водителей танков и БМП, артиллеристов. В их числе на полигоне Ляур планируется подготовить 140 танкистов и 70 наводчиков минометов. Ежегодно на безвозмездной основе обучение в России проходят порядка около 500–1000 таджикских военнослужащих. Только в 2020 году в России обучение прошли около 1000 младших специалистов для Министерства обороны Таджикистана. Несмотря на пандемию, специализированные российские вузы продолжили обучение молодых военнослужащих Минобороны Таджикистана, ГКНБ и его погранвойск. В рамках Программы модернизации национальных вооружённых сил Таджикистана Россия оказывает содействие в укреплении таджикского оборонного потенциала. Учитывая возможное нарастание военной угрозы из Афганистана, в качестве превентивной меры в составе 201-й РВБ в 2019 году был сформирован батальон беспилотной авиации. В состав батальона входят роты малой и ближней дальности, вооружённые комплексами с беспилотными летательными аппаратами, а также отряд большой дальности, оснащённый комплексом с БПЛА «Форпост». В конце того же года на вооружение 201-й российской военной базы в Таджикистане поступил новейший комплекс радиопомех «Поле-21». В октябре 2020 года завершилось перевооружение авиагруппы 201-й военной базы в Таджикистане современными модификациями транспортно-боевых вертолётов Ми-8МТВ-5-1.
Только в феврале 2021 года Россия безвозмездно передала Вооружённым силам Республики Таджикистан более 40 единиц инженерной и специальной техники. Кроме того, Россия и Таджикистан проводят совместные военные учения. Несмотря на пандемию COVID-19, в ноябре 2020 года на полигонах Ляур, Самбули и Харб-Майдон прошла серия масштабных совместных учений с применением тяжёлой техники и беспилотников на основе опыта современных вооружённых конфликтов. Вблизи таджикско-афганской границы регулярно проходят манёвры «Боевое братство». В них участвуют многотысячные группировки войск ОДКБ, авиация и ракетные комплексы «Искандер». В Таджикистане успешно прошли крупномасштабные учения стран – членов ОДКБ по линии Коллективных сил оперативного реагирования (КСОР).
Военная база оказывает гуманитарную помощь детям-сиротам, инвалидам и ветеранам в Душанбе, Турсунзаде и Хатлонской области. Во время чрезвычайных ситуаций в Таджикистане подразделения 201-й РВБ привлекались к оказанию помощи населению районов, пострадавших от стихии.
Между тем достаточно сложными остаются таджикско-киргизские пограничные проблемы. До настоящего времени из 970 километров таджикско-киргизской границы согласовано только 519 километров, а оставшаяся часть значится спорной. На спорных участках и раньше периодически возникали инциденты, а 29 апреля 2021 года рядом с населённым пунктом Ходжаи-Аъло у ирригационного сооружения «Головной» – водораспределительного пункта в бассейне реки Исфары – произошёл конфликт, который перерос в вооружённое противостояние военных двух государств. В результате первой межгосударственной однодневной «водной войны» в Центральной Азии погибли десятки, ранены сотни людей с обеих сторон. Боевые действия перекинулись и на другие участки границы. Власти двух стран смогли стабилизировать ситуацию. 30 апреля 2021 года было проведено заседание правительственных делегаций по делимитации и демаркации границы. Стороны договорились о прекращении огня и отводе вооружённых сил от границы, о сохранении за странами территорий, которыми они владели до этого конфликта, а также о делимитации 112 километров госграницы к 9 мая. Но уже через две недели опять начались столкновения. Таджикско-киргизский военный пограничный конфликт был самым кровопролитным таким конфликтом в постсоветской Центральной Азии за последние три десятилетия. В настоящее время совместные топографические рабочие группы приступили к проведению топографических работ и описанию проектной линии таджикско-киргизской государственной границы длиной 112 км. Конфликтный потенциал на границе из-за контроля над источниками воды пока не исчерпан, так как всё ещё предстоит решить судьбу наиболее сложных и спорных 233 км. В настоящее время необходимо принимать превентивные меры для противодействия потенциальным периодическим конфликтам, учитывая, что у таджиков и киргизов практически отсутствует фактор непримиримой вражды на религиозной или этнической почве. Военный конфликт в конце апреля 2021 года на таджикско-киргизской границе вызвал озабоченность глав государств региона и ведущих мировых акторов, имеющих интересы в Центральной Азии. Также данная проблема была предметом обсуждения с ООН, ОДКБ, ШОС, ОБСЕ и т. д. Есть общее понимание того, что эскалация конфликта может привести к появлению на карте ещё одной горячей точки. Всё более очевидно, что в Центральной Азии должен существовать принцип неделимой безопасности как ключевого условия сохранения региональной стабильности. В случае эскалации пограничных проблем, учитывая, что Таджикистан и Киргизия являются членами ОДКБ, отвечающей за поддержание стабильности в зоне своей ответственности, именно ОДКБ, возможно, сумеет выступить гарантом выполнения достигнутых двусторонних таджикско-киргизских договорённостей по пограничным вопросам. Сейчас ускоренное прагматичное решение таджикско-киргизских пограничных проблем особенно важно, так как на южных рубежах зоны ответственности ОДКБ нарастает военная угроза в связи с возможным переформатированием американского военного присутствия в Афганистане.
Сейчас в ОДКБ усиливается афганский вектор, так как организация является единственным наднациональным фактором обеспечения суверенитета, безопасности, территориальной целостности её участников на евразийском пространстве. Усиливается военная (силовая) составляющая ОДКБ, куда входят сформированные на коалиционной основе Коллективные силы оперативного реагирования и Миротворческие силы, а также региональные группировки сил и средств коллективной безопасности, в том числе и Коллективные силы быстрого развёртывания Центрально-Азиатского региона. Активно развивается взаимодействие специальных подразделений ОДКБ в целях пресечения преступлений в сфере современных информационных технологий. В рамках системных шагов ОДКБ по противодействию незаконной миграции и торговле людьми проводятся скоординированные оперативно-профилактические мероприятия и специальные операции. Проводятся мероприятия ОДКБ по противодействию вызовам и угрозам, исходящим с территории Афганистана, которые предусматривают практические меры по формированию «поясов» антинаркотической и финансовой безопасности вокруг Афганистана, привлечение представителей правоохранительных органов ИРА к участию в антинаркотической операции «Канал», подготовку кадров для афганских антинаркотических структур. В высшем офицерском колледже, созданном в Таджикистане ОБСЕ, совместную подготовку получают офицеры афганских и таджикских погранслужб. Создана диалоговая площадка для обмена мнениями по проблемам региональной безопасности между ЕАЭС, ОДКБ, СНГ и ШОС, что позволяет координировать усилия между региональными организациями для поддержания стабильности государств Евразии.
Сетевые войны уже стали фактором современной геополитики, формирующим общественное сознание. Это целый комплекс информационно-идеологических мероприятий по воздействию на политическую элиту, на психику и поведение граждан, а также по противодействию этим влияниям с использованием политических, экономических, дипломатических, научных средств, СМИ и кинематографа. В центральноазиатских государствах, включая Таджикистан, недостаточно ведётся системная подготовка специалистов в сфере обеспечения информационно-идеологической безопасности, в том числе профессионалов в области пропаганды и контрпропаганды . Учитывая данные обстоятельства, Таджикистану важна подготовка специалистов, имеющих навыки работы в информационно-идеологической сфере. В данном контексте было бы также важно усилить таджикско-российское сотрудничество.
Ещё одна актуальная проблема региональной безопасности связана с рисками распространения биологического оружия. Формально Конвенция о запрещении биологического и токсинного оружия, к которой присоединились США и СССР, была принята еще в 1972 году. Однако её реализации на практике мешает отсутствие механизма верификации и взаимных проверок. В 2001 году Россия предложила такой механизм, разработав с другими странами соответствующий протокол. Но США вышли из переговоров и стали формировать по всему миру закрытую систему военных биологических объектов. Имеется тенденция запуска биолабораторий на постсоветской Центральной Азии для проведения запрещённых военно-биологических разработок . Реализация таких планов позволит проводить углублённые исследования по получению патогенных микроорганизмов, потенциально способных избирательно действовать на различные этнические группы людей. Это открывает перспективы создания на основе генетически изменённых форм вывезенных из СНГ патогенных микроорганизмов биологических поражающих средств, естественный иммунитет к которым у населения будет отсутствовать, а имеющиеся медицинские средства защиты окажутся неэффективными. Несмотря на заявления официальных лиц об исключительно миролюбивом характере этих учреждений и их гражданской направленности, факты свидетельствуют об обратном. Например, после появления биологической лаборатории США в городе Герате, в Афганистане была зафиксирована вспышка заболевания малярией. Пандемия коронавируса показала, что неконтролируемые процессы биологического характера могут существенно затормозить или вовсе разрушить планы развития стран Центрально-Азиатского региона и мира в целом. В этих условиях, с учётом вышеуказанных рисков, центральноазиатским государствам совместно с Россией необходимо принимать меры к тому, чтобы объявить регион свободной от объектов по созданию биологического оружия зоной. Для обеспечения экологической безопасности региона необходимо объединение усилий для выработки и исполнения единой экологической региональной политики.
17 декабря 2020 года Россия выделила Таджикистану 2 миллиона долларов в рамках реализации нового проекта ПРООН «Содействие в устранении экономических последствий COVID-19 посредством улучшения условий жизни, возможностей трудоустройства и регионального сотрудничества в Ферганской долине Республики Таджикистан», который нацелен на содействие социально-экономическому развитию таджикской части Ферганской долины в «постковидный» период. Проект нацелен на улучшение в 2021–2023 годах условий жизни и ведения бизнеса в Ферганской долине Таджикистана, в том числе за счёт наращивания трансграничного сотрудничества с Узбекистаном и Киргизией, обмена передовым опытом между странами Центральной Азии.
Для развития экономики и социальной сферы Таджикистана Россия, последовательно реализуя Концепцию содействия международному развитию, ежегодно направляет в Таджикистан гуманитарную помощь через свои ведомства и за счёт своих донорских взносов в фонды специализированных международных организаций. Только по данным Агентства по статистике при президенте Республики Таджикистан, по общему объёму гуманитарной помощи Таджикистану Россия входит в тройку крупнейших международных доноров. Благодаря финансовой поддержке Российской Федерации Всемирная продовольственная программа в настоящее время реализует свой крупнейший проект в Таджикистане – Программу школьного питания, которая на данный момент охватывает 500 000 школьников начальных классов в 2000 школах 52 районов и городов республики. В общей сложности на поддержку системы школьного питания Таджикистана Россия выделила с 2013 года по линии Всемирной продовольственной программы более 58 миллионов долларов. Благодаря этому более полумиллиона учащихся младших классов в республике ежедневно получают питательные обеды из российских продуктов, модернизированы столовые в 60 местных школах, построены или реконструированы семь школьных пекарен. В 2020 году Россия запустила третью фазу этого проекта на 2020–2023 годы, на реализацию которой Россия выделила ещё 21,2 миллиона долларов. Реализация Национальной стратегии школьного питания на 2017–2027 годы продолжается, и начиная с 2021 года управление Программой школьного питания будет постепенно передаваться ответственным органам Таджикистана. Евразийский банк развития при активном участии России предоставил Душанбе 50 миллионов долларов в качестве льготного кредита для стабилизации социально-экономической ситуации в период пандемии.
Важной составляющей таджикско-российского взаимодействия является сотрудничество в области миграции. Оно помогает Таджикистану решать сложные социально-экономические проблемы, укреплять социальную стабильность и получать необходимые валютные поступления, а России – восполнять нехватку трудовых ресурсов. Важна была поддержка таджикских мигрантов в условиях пандемии ковида. В соответствии с указом президента РФ «О временных мерах по урегулированию правового положения иностранных граждан и лиц без гражданства в Российской Федерации в связи с угрозой дальнейшего распространения новой коронавирусной инфекции» от 18 апреля 2020 года, мигрантам из зарубежных стран, в том числе и из Таджикистана, продлили разрешительные документы на пребывание в РФ до 15 сентября. Также мигранты получили ряд социальных гарантий, включая гарантии оказания бесплатной экстренной и неотложной медицинской помощи.
В сложившейся в Центрально-Азиатском регионе ситуации, пожалуй, самым важным и актуальным фактором региональной безопасности является усиление интеграционных процессов. Только этот фактор может обеспечить устойчивость системы безопасности. Основными факторами, определяющими интеграционные процессы в регионе, являются геоэокономические, геополитические и коммуникационные. В настоящее время в Центральной Азии существуют благоприятные возможности для тесной экономической кооперации и координации внешнеполитической и внешнеэкономической стратегии стран региона. Объективные предпосылки по-прежнему мотивируют создавать комплексные системы принятия решений и согласовывать позиции стран по целому ряду актуальных проблем регионального развития. Для реализации национальных стратегий развития государств региона важна ещё одна интеграционная инициатива – меридиональная интеграция государств Центральной Евразии (от Сибири до Индийского океана), способствующая реализации коммуникационных, энергетических стратегий стран и экономическому развитию. Существуют и субъективные причины для продвижения интеграционных инициатив. Отражением возросшего интереса внешних акторов к Центральной Азии является формирование новых форматов взаимодействия. В частности, мы наблюдаем повышенный интерес к формату «С5+1» со стороны многих внешних сил. Например, существуют форматы «С5+1» с США и «С5+1» с КНР, в 2020 году формируется формат «С5+1» с Россией. Евросоюз разрабатывает общую стратегию в Центральной Азии и даже стремится участвовать в диалоге руководителей внешнеполитических ведомств региона. В данном формате стали вести консультации и Индия, Япония и Южная Корея. Однако в условиях усиления стратегической конкуренции внешних акторов в Центральной Азии важно было бы создание в регионе ещё одного формата координации действий – «С6 (Таджикистан, Узбекистан, Туркмения, Киргизия, Казахстан, Афганистан) плюс Россия плюс Китай плюс США». Он мог бы стать каналом согласования взаимодействия центров силы в регионе, а значит, и снижения напряжённости в регионе.
