Прямая зависимость стран Южного Кавказа, в частности Азербайджана, Армении и Грузии, от политики двойных стандартов (в основном со стороны западных стран) долгое время не позволяла им стать полноценными субъектами международных отношений. Сегодня развитие отношений с соседями и партнёрами приведёт к усилению их позиций, а ориентация на использование ресурсов грандов мировой политики для противостояния своим соседям эти позиции ослабит, полагает Ниязи Ниязов, заведующий кафедрой международных отношений на постсоветском пространстве СПбГУ.
Пока многие в мире следят за событиями, разворачивающимися на треке взаимоотношений новой администрации США с ведущими центрами силы в лице России, Китая, Европейского союза и НАТО, и спорят о том, в каком направлении и как скоро будет происходит трансформация существующей системы международных отношений, эта самая система явочным порядком переходит из одного качественного состояния в другое. Выражается это в том, что роль ряда акторов международных отношений на глобальном и региональном уровнях заметно меняется, возрастает уровень их субъектности в мировой политике. Как следствие, часть геополитических, геоэкономических и социально-культурных процессов, идущих в регионах, формируется и реализуется этими акторами уже без прямого воздействия на их внешнюю и внутреннюю политику грандов мировой политики, хотя роль последних в формировании мировой политической повестки всё ещё остаётся высокой.
В ряду таких акторов международных отношений находятся государства Южного Кавказа – Азербайджан, Армения и Грузия, – внешняя и внутренняя политика которых строилась в основном с оглядкой на ограничительные рамки существующей системы международных отношений. В значительной степени это было связано с тем, что процесс формирования государственности у данных стран оказался тесно связанным с их вовлечённостью в вооружённые конфликты. У Азербайджана и Армении это вылилось в полномасштабные войны из-за Карабаха, а у Грузии – в попытки восстановить свою власть над Абхазией и Южной Осетией.
К середине 1990-х годов все участники перечисленных конфликтов оказались в патовой ситуации. В силу различных обстоятельств они не могли добиться окончательного разрешения конфликта в свою пользу военным путём и по этой причине вынуждены были обратиться к посредническим усилиям глобальных игроков, которые, по их мнению, должны были помочь им в решении обозначенных проблем в рамках правого поля существующей системы международных отношений. Но посредники не спешили всерьёз заниматься примирением сторон и решением конфликтов, так как руководствовались своими интересами в регионе.
Таким образом, возникла прямая зависимость стран региона от политики двойных стандартов (в основном со стороны западных стран), которая не позволяла им стать полноценными субъектами международных отношений, а затяжной характер переговоров и неэффективность посреднической деятельности ведущих стран мира должны были вынудить правительства Южного Кавказа или признать свою зависимость от их воли и фактически отказаться от своей роли субъекта международных отношений, или же предпринять шаги, направленные на повышение своего веса на международной арене хотя бы на уровне региональной политики.
Первыми эту реальность осознали в Баку, начав выстраивать тесные партнёрские и союзнические отношения с различными странами мира, в том числе путём активизации взаимодействия с постсоветскими государствами на двусторонней основе. Особое место уделялось взаимодействию с Россией. Одновременно Азербайджан начал разрабатывать и внедрять различные модели взаимодействия и с западными странами, причём не только в политической и экономической, но и в военной сфере. При этом в Баку раньше, чем во многих постсоветских странах, смогли «обозначить для себя красные линии, пересечение которых угрожало бы безопасности России».
Игнорирование Тбилиси этого обстоятельства, а также его утопическая уверенность в том, что основными игроками мировой политики являются ведущие западные страны, и особенно США, привели к событиям 2008 года, в результате чего Грузия не только не восстановила контроль над Южной Осетией и Абхазией, но и серьёзно понизила уровень своей субъектности.
На современном этапе Грузия продолжает испытывать сложности с ростом уровня своей субъектности на международной арене.
В первую очередь это связано с неурегулированностью абхазской и югоосетинской проблемы, поскольку и для политического, и для силового решения этой задачи Грузия должна в полной мере соотносить свои возможности с позицией как западных стран, так и России. При этом очевидно, что взгляды этих центров силы на решение указанной проблемы диаметрально противоположны друг другу, а значит, зависимость от них является серьёзным препятствием на пути повышения субъектности страны и в региональной, и в глобальной политике.
Во вторую очередь росту субъектности Грузии мешают процессы, происходящие в её внутренней политике. Так, уже очевидно, что, несмотря на победу на парламентских выборах, а затем и продвижение своего кандидата на пост президента страны, «Грузинская мечта» так и не смогла полностью взять под контроль политическое поле и серьёзно ослабить влияние оппозиции. Со своей стороны грузинская оппозиция не пытается противопоставить идеям действующих властей свои политические взгляды, а призывает западные страны оказать политическое и экономическое воздействие на руководство Грузии. При этом официальные власти Грузии, хотя и против вмешательства западных стран и институтов в её внутренние дела, всё же не отвергают тезис о том, что стратегический выбор государства нацелен на интеграцию в западные структуры в том числе в сфере безопасности, но через несколько лет.
Что касается Армении, то, на первый взгляд, она, находясь в тесных отношениях с Россией, никогда не ставила своей целью создание ситуации, которая бы угрожала интересам Москвы. Но на деле с момента обретения независимости она – в рамках своей политики комплементарности – теснейшим образом сотрудничала с западными странами в различных областях, переложив на плечи Москвы заботы о развитии своей экономики и сферы военной безопасности. Это позволяло Еревану долгие годы направлять высвободившиеся ресурсы на сохранение контроля над Карабахом. Стратегическая цель армянской дипломатии заключалась в затягивании переговорного процесса с надеждой на то, что когда-то в будущем в мировой политике сложится ситуация, которая позволит Армении легитимировать статус-кво, сложившийся в зоне карабахского конфликта. Именно зависимость от иностранных государств в сфере обеспечения национальной безопасности радикальным образом снижала субъектность Армении в системе региональной безопасности и глобальных проектов экономического характера.
Ошибочность данного подхода Армения в полной мере ощутила во время Второй карабахской войны, когда, несмотря на все дипломатические усилия, ей не удалось привлечь на свою сторону в борьбе с Азербайджаном акторов, которых она считала опорой своей внешней политики. Однако иллюзия того, что субъектность государства на международной арене можно обеспечить, играя на противоположных интересах ведущих стран мировой политики, подталкивала Армению идти проторённым путём ещё какое время, хотя власти страны и понимали, что это тупиковая дорога. Окончательно это стало ясно после того, как в сентябре 2023 года азербайджанские вооружённые силы установили полный контроль над всей территорией страны и Баку фактически с позиции силы стал требовать выполнения Ереваном условий соглашения от 10 ноября 2020 года, особенно пункта 9, предусматривающего беспрепятственный доступ Азербайджана в Нахичевань.
Осознание новых реалий подтолкнуло правительство Никола Пашиняна начать кардинальный пересмотр роли своей страны в современной системе международных отношений, что вылилось в провозглашение идеологии «Реальной Армении», которая в своей содержательной части де-факто призывает граждан Армении отказаться от территориальных претензий к соседям и сосредоточиться на развитии и сохранении территорий Республики Армения, тем самым повысив её субъектность в мировой политике. При этом отмечается, что «идеология Реальной Армении отождествляет родину с международно признанным государством – Республикой Армения». Правда, в самой стране, а также в армянской диаспоре, особенно французской и американской, которая долгие годы как раз и занималась тем, что поддерживала и продвигала идею «Великой Армении от моря до моря», этот подход был воспринят негативно.
Ещё одной инициативой, нацеленной на повышение субъектности Армении на международной арене, стало желание Еревана реализовать проект «Перекрёсток мира», согласно которому через страну должны пройти торгово-логистические пути, связывающие государства Южного Кавказа, Россию, Турцию и Иран. Однако реализация этого проекта сталкивается с желанием России, Турции, Азербайджана и даже Ирана, воплотить в жизнь идею платформы «3+3». Её составной частью должен стать «Зангезурский коридор», беспрепятственное движение по которому Армения разрешать не хочет, считая, что это приведёт к снижению её субъектности в региональной политике при отсутствии мирного договора с Азербайджаном. К тому же азербайджанское руководство устами Ильхама Алиева открыто говорит: «Без Азербайджана этот…“проект” не стоит и гроша, и мы неоднократно доводили это до армянской стороны посредством различных каналов. Если они действительно хотят реализовать этот проект, то в первую очередь должны обратиться к Азербайджану».
Со своей стороны армянское руководство в целях повышения субъектности своей страны стремится доказать соседям и отчасти мировому сообществу, что оно настроено как на реализацию мирных инициатив в регионе, так и на самостоятельное обеспечение безопасности логистических маршрутов. В доказательство своих слов власти Армении отказываются от услуг российских пограничников, но приглашают наблюдателей ЕС на армяно-азербайджанскую границу, что вызывает раздражение Баку.
Очевидно, что наблюдаемая ныне в мировой политике турбулентность будет оказывать прямое воздействие на субъектность государств Южного Кавказа. При этом развитие отношений с соседями и партнёрами, нацеленное на взаимодействие, приведёт к усилению их позиций, а ориентация на использование ресурсов грандов мировой политики для противостояния своим соседям эти позиции ослабит.
