После «афганского исхода» в Вашингтоне началась настоящая война компроматов. Госдеп обвинил Пентагон, Пентагон – разведку, разведка – Белый дом. Все вместе они обвиняют бывшего президента Дональда Трампа. Однако именно Джо Байден превратил Афганистан в одну из наиболее критических проблем буквально на пустом месте, пишет Андрей Сушенцов, программный директор Валдайского клуба.
Парадоксальность ситуации с выводом американских войск из Афганистана беспокоит не только иностранных наблюдателей, но и самих американцев. Как ведущая военная держава, планировавшая этот шаг многие годы, могла так сумбурно осуществить вывод своих войск? Ещё в 2007 году на слушаниях в Конгрессе командующий силами США в Ираке генерал Дэвид Петреус впервые обозначил задачу вывода войск: «Наша цель больше не состоит в том, чтобы строить демократию по Джефферсону. Она состоит в том, чтобы создать условия для вывода американских войск». Уже тогда речь шла о таком выводе войск, который бы не сопровождался катастрофическим крушением режима и позволил бы ему ещё несколько лет существовать. Это, в свою очередь, дало бы возможность США представить происходящее как свою победу. В конце концов Вашингтон мог позволить себе находиться в Афганистане неопределённо долго...
Вывод американских войск обернулся не только кризисом доверия к США в мире, но и крупнейшим вызовом для администрации президента на внутриполитическом фронте. Американская политическая система в значительной степени опирается на утечки из разных ведомств. Становится очевидным, что после «афганского исхода» в Вашингтоне началась настоящая война компроматов. Госдеп обвинил Пентагон, Пентагон – разведку, разведка – Белый дом. Все вместе они обвиняют бывшего президента Дональда Трампа: неправильно договорился с талибами , плохо организовал процесс переговоров и так далее. Однако именно Джо Байден превратил Афганистан в одну из наиболее критических проблем буквально на пустом месте. То, что должно было стать ещё одним рядовым событием, совпало с юбилеем терактов 11 сентября.
Когда Советский Союз выводил войска из Афганистана в конце 1980-х годов, он оставил афганскую армию хорошо подготовленной и вооружённой, оснащённой танками, реактивными системами огня и даже системой ПВО. Это, в сочетании с материальной поддержкой со стороны СССР, позволило правительству в Кабуле ещё три года противостоять моджахедам и удерживать власть.
Молниеносное падение афганского режима в 2021 году было вызвано в том числе нежеланием США проводить политику легитимации своих ставленников в глазах населения. Опиравшиеся на американскую поддержку прежние руководители Афганистана месяцами не объявляли результаты выборов в стране – вероятно, те были скомпрометированы.
Интересно понаблюдать, насколько инклюзивным будет новое правительство в Кабуле, учитывая исторически присущую Афганистану децентрализацию. Если талибы правильно учтут эту особенность афганского общества, то их режим будет устойчивым. Однако вполне можно допустить ситуацию, в которой при отсутствии консенсуса с региональными группировками сложится положение, подобное тому, что было в конце 1990-х годов, когда часть страны контролировалась пуштунами, а на севере власть удерживали таджики и узбеки. Факт появления второго поколения моджахедов (молодой Ахмад Масуд – сын Ахмад-Шаха Масуда, погибшего накануне 11 сентября 2001 года в Афганистане), то есть внутренней оппозиции, указывает на то, что региональные тяготения внутри страны никуда не ушли.
Это будет интересный эксперимент – останется ли «Талибан» монолитным движением или расколется по региональному признаку? Смогут ли талибы на горизонте десяти лет легитимироваться в глазах афганцев? Признает ли правительство талибов международное сообщество? Однако центральным остаётся другой вопрос: смогут ли талибы создать в Афганистане жизнеспособное государство, не представляющее угрозы для стран-соседей.
