Афганский кризис находится на первых полосах мировых СМИ, о нём говорят политики, дипломаты, общественные деятели, эксперты, проводятся конференции, многосторонние переговоры и консультации. Но эта волна скоро пойдёт на спад, поскольку афганский кризис, несомненно, является длительным и серьёзным, но не глобального масштаба, считает профессор факультета международных отношений Санкт-Петербургского государственного университета Константин Худолей.
«Талибану» удалось захватить власть, но вопрос о том, насколько она прочна, остаётся открытым. На ситуацию в стране и положение режима будут влиять как минимум четыре группы противоречий.
Во-первых, это противоречия внутри самого «Талибана», который не является монолитным. Внутри него имеются различные политические группировки и лидеры, постоянно соперничающие друг с другом. То, что объявление состава правительства несколько раз откладывалось, показывает, насколько сильны противоречия. Сейчас на волне военного успеха явного преобладания в правительстве добились радикальные, экстремистские круги, но в дальнейшем ситуация может измениться.
Во-вторых, это противоречие между явным намерением «Талибана» установить свою монополию на власть и желанием других политических кругов продолжать свою деятельность. Талибам же они нужны только как декорации.
В-третьих, обострятся противоречия между Кабулом и местными элитами, которые всегда были сильны. В ряде случаев талибы смогут договориться с местными элитами, но во многих других их жёсткая линия может привести к недовольству и даже вооружённым столкновениям.
В-четвёртых, серьёзные противоречия, несомненно, возникнут между режимом и населением городов, которое привыкло жить в условиях светского государства.
Многие горожане, особенно образованные слои, обоснованно опасаются за свою жизнь. Особое беспокойство вызывает положение женщин. Даже по заявлениям талибов, считающихся умеренными, им будет предоставлено значительно меньше прав, чем во времена короля Захир Шаха и президента Мухаммеда Дауда. Талибы смогли захватить власть, опираясь в основном на сельское население. Однако сомнительно, что они смогут наладить эффективную работу государственного аппарата и нормальную жизнь при отсутствии квалифицированных специалистов, пассивной, а в перспективе и активной оппозиции городского населения.
При этом данные и другие противоречия будут развиваться на крайне неблагоприятном для талибов фоне пандемии коронавируса, размеры которой можно только предполагать, нехватки продовольствия и отсутствия финансов, так как почти 80 процентов бюджета составляла иностранная помощь. Сейчас недовольство вряд ли перерастёт в общенациональное движение сопротивления, способное свергнуть талибов, но разногласия в верхах и недовольство внизу будут постоянно дестабилизировать режим.
К каким последствиям может привести появление режима талибов на международной арене? На первом этапе талибы будут укреплять свою власть внутри страны. Любая попытка экспансии вовне может им дорого обойтись, поскольку вызовет негативную реакцию всех соседних государств. Это также лишит талибов всех шансов на международное признание и иностранную помощь. Поэтому они могут пойти на это только в двух случаях: или если режим окажется на грани краха и ему потребуется внешний враг для сплочения населения вокруг себя, или наоборот – режим почувствует себя настолько уверенным, что встанет на путь внешней экспансии. В обозримом будущем оба эти варианта маловероятны.
Несомненно, что бегство многих тысяч людей, не желающих жить под властью «Талибана», продолжится. На данном этапе лишь несколько стран согласились принять ограниченное число афганцев, а большинство, особенно ЕС, опасаются новой волны беженцев. Очевидно, что наиболее целесообразной была бы международная помощь тем беженцам, которые предпочли бы остаться в соседних странах, готовых их принять. В целом воздействие проблемы беженцев может быть локализовано, как это удалось сделать, хотя и с большим трудом, с беженцами из Сирии.
Наиболее сложным является вопрос, насколько режим «Талибана» будет поддерживать терроризм в других странах. Ответить на него однозначно сейчас вряд ли возможно. «Талибан» освободил из тюрем заключённых, в том числе и осуждённых за терроризм, а ряд членов его правительства известны своими связями с террористами. Поэтому в полной безопасности чувствовать себя никто не может. Однако ввиду большой заинтересованности в международном признании и иностранный помощи талибы вряд ли будут спонсировать террористические акты против пяти государств – постоянных членов Совета Безопасности ООН. Но под их ударами, несомненно, окажутся Индия, Израиль и некоторые мусульманские страны.
Ряд стран устанавливает сейчас рабочие контакты с режимом талибов. Однако его международное признание и исключение из списка террористических организаций привело бы к известной делегитимизации всей борьбы с терроризмом последних десятилетий как в международном, так и в национальном масштабе. В выигрыше оказались бы наиболее радикальные и экстремистские круги талибов, которые восприняли бы это как слабость и перешли бы к более агрессивной политике. Оказывать финансовую помощь непредсказуемому режиму вряд ли рационально. Реализация крупных экономических проектов в Афганистане также политически слишком рискованна. Гуманитарная помощь Афганистану и беженцам из него, видимо, нужна, но только под контролем международных организаций.
Их укрепление не соответствует нашим интересам. Приём беженцев в России вряд ли целесообразен, кроме одной категории – выпускников наших образовательных учреждений, как военных, так и гражданских. Отказ в помощи людям, которые ориентированы на Россию и жизни которых реально находятся в опасности, может произвести негативное впечатление на наших друзей в других странах. И конечно, необходимы дополнительные меры, в том числе и на российской границе, по противодействию возможного проникновения террористов, наркоторговцев и других преступных элементов.
Таким образом, влияние афганского кризиса в перспективе может быть локализовано, как это уже произошло с рядом подобных кризисов на Ближнем и Среднем Востоке. Однако феномен прихода к власти экстремистов через двадцать лет после того, как они были разгромлены и осуждены всем мировым сообществом, заставляет ещё раз серьёзно задуматься о многом.
