Политические контакты могут сыграть важную роль и для утверждения в Африке крупных российских государственных и частных корпораций. Второй саммит «Россия – Африка», запланированный на лето 2023 года в Санкт-Петербурге, позволит открыть двери для многих крупных инвестиционных проектов на континенте, пишет Кирилл Бабаев, декан факультета международных экономических отношений Финансового Университета при Правительстве РФ, и.о. директора Института Китая и современной Азии РАН.
Российское возвращение в Африку обсуждается в средства массовой информации и различных эшелонах власти уже два десятилетия. Однако импульс, приданный российской экспансии на африканский континент первым саммитом «Россия – Африка» в октябре 2019 года, стал в полной мере прорывным событием, позволившим нащупать точку входа для российского бизнеса и экономическую стратегию России на континенте, лидирующем сегодня в мире по темпам развития экономики.
В числе главных преимуществ России перед другими акторами новой «битвы за Африку» обычно называют исторические связи африканских элит с их альма-матер в бывшем СССР (многие руководители и члены правительств африканских государств учились в советских институтах и университетах), воспоминания о борьбе за свободу Африки (Россия всегда славилась в Африке как главный борец с колониализмом западноевропейских держав), экономические заделы советского времени (построенные заводы, плотины, больницы, поставки тракторов, автомобилей и вооружений). Однако все эти козыри остались в прошлом, в то время как в настоящем России до недавнего времени сложно было предложить Африке что-либо ценное, способное конкурировать с масштабными западными инвестициями или китайскими инфраструктурными проектами.
Сегодня ситуация радикально изменилась. События в Ливии, Центральноафриканской Республике и Мали показали, что Россия может быть поставщиком эффективной военной помощи африканским правительствам для сохранения стабильности режимов или своих политических позиций, причём на этот раз не при помощи чемоданов с наличностью и заведомо невозвратных кредитов, как в 1970-е, а в виде военных советников для подготовки вооружённых сил. Такой тип поддержки дружественных правительств весьма действенно применялся и в советское время – с помощью советников из СССР пришли к власти и успешно существуют до сих пор режимы в Египте, Анголе, Зимбабве, Мозамбике и других странах континента. Сегодня российская военная помощь ещё привлекательнее для правительств стран Африки, так как в обмен на неё Россия не требует ни перехода к социалистическому строю, ни военно-морских баз, ни строительства колхозов. Москва позиционирует себя как относительно альтруистичный игрок, в отличие от Китая, который закабаляет своих партнёров экономически, и от США, Великобритании и Франции, требующих за свои кредиты и инвестиции политических реформ и соблюдения западных стандартов госуправления, часто неприложимых к Африке вообще.
Россия избрала курс politics first, при котором экономические преференции являются естественным следствием успешного политического сотрудничества. Весьма вероятно, что данный подход окажется результативным, поскольку обратный – сначала экономика, потом всё остальное – доказал свою шаткость. Российские корпорации входили на рынок, делали инвестиции в добычу, обработку или транспорт, но при смене режима или любой ссоре с ним получали проблемы в виде налоговых претензий, лишения лицензий и далее вплоть до вынужденного ухода с рынка. Менеджеры «Русала», работавшие в Гвинее или Нигерии, могут рассказать об этом множество увлекательных, но грустных историй. В случае же, если режим завязан на политическое сотрудничество с Россией, есть надежда, что экономическое сотрудничество будет более взаимовыгодным и долгосрочным.
Тем более что Африка, действительно, представляет собой исторический шанс для экспансии российских компаний.
Сегодня около 30 процентов российского сельскохозяйственного экспорта уходит в Африку, и потребности стран Чёрного континента в российском зерне будут только расти. Буквально на днях о снятии ряда ограничений на импорт российского зерна объявил Алжир, куда только в прошлом году после долгого перерыва возобновились отгрузки российской зерновой продукции. Египет и Эфиопия, лидеры по импорту зерна, являются традиционно дружественными России странами, и тренд на рост потребления зерна в них и других странах гарантируется высоким естественным приростом населения. В текущем году в России для решения продовольственных вопросов побывал глава Африканского союза, на ПМЭФ ту же тему обсуждали делегации целого ряда государств Африки.
Экспорт вооружений также остаётся важной статьёй сотрудничества – на саммите два года назад говорилось о продажах российского оружия африканским странам в объёме 14 миллиардов долларов в год. В ближайшие годы эта цифра может возрасти на фоне роста нестабильности в ряде регионов Африки.
Основными вызовами для России в этой связи являются, во-первых, необходимость развития новых, нетрадиционных отраслей экономического сотрудничества и, во-вторых, огромный недостаток кадров для успешной работы на африканском континенте и продвижения этого сотрудничества.
В условиях, когда страны Запада весьма неохотно делятся со своими африканским контрагентами новыми технологиями, а Китай предпочитает осваивать их на африканской земле своими силами, российские технологии в области энергетики, ресурсодобычи, транспорта, цифровизации могут быть очень востребованы в Африке. Один только яркий пример: на сегодняшний день единственной страной, повсеместно использующей безналичные и бесконтактные платежи, является Сомали – здесь фактически не существует национальной валюты, и жители расплачиваются в магазинах и на рынках мгновенными перечислениями на счёт мобильного телефонного номера. В то же время технологии безналичных платежей в России развиты сегодня лучше, чем где-либо в западном мире.
Политические контакты могут сыграть важную роль и для утверждения в Африке крупных российских государственных и частных корпораций. Любой бизнесмен, работавший к югу от Средиземного моря, знает, что самые надёжные контакты и контракты приходят через чиновников или, по крайней мере, по согласованию с ними. Межправительственное соглашение о сотрудничестве в определённой отрасли почти неизбежно будет полезнее для открытия бизнеса в Африке, чем личное знакомство между африканским и российским предпринимателями. Можно ожидать, что второй саммит «Россия – Африка», запланированный на лето 2023 года в Санкт-Петербурге, позволит открыть двери для многих крупных инвестиционных проектов на континенте.
Однако России нужно быть к ним готовой, а для этого нужны люди. Африканистов со знанием языков, специфики, деловых обычаев континента в нашей стране по-прежнему крайне мало, и в нынешних условиях государство должно обратить своё особое внимание на эту проблему. В ближайшие годы такие специалисты будут очень востребованы. Казалось бы, для работы в большинстве из 54 государств Африки достаточно европейских языков – английского, французского, португальского – или арабского. Однако бизнес на африканской земле – это не столько язык, сколько навыки общения и понимания местных реалий, которые можно освоить только за пару лет глубокого изучения с периодическими стажировками на континенте.
Если обе эти проблемы будут решены в обозримом будущем, ставка на Африку может оправдаться, и Россия существенно расширит свою нишу на континенте с полуторамиллиардным населением и огромными запасами ресурсов.
