При всём уважении к США как самой могущественной стране на земле, народ Китая задаётся вопросом, почему правительство США считает, что имеет моральное право навязывать свою систему и ценности Китаю. Похоже в Америке убеждены, что все люди созданы равными и наделены неотъемлемым правом на свободу, за исключением случаев, когда форма свободы не соответствует американским представлениям. Но это уже не свобода, а гегемония. О ситуации в Гонконге пишет Нельсон Вонг, вице-президент Шанхайского Центра стратегических и международных исследований.
В то время как недавно принятый Закон о национальной безопасности уполномочил правительство Гонконга восстановить мир и стабильность в этом особом административном районе Китая, непрошеное вмешательство администрации Дональда Трампа в дела Гонконга продолжает усиливаться, несмотря на неоднократные заявления, сделанные китайским правительством в адрес США. Эти лицемерные нападки на Китай по поводу Гонконга являются ярким примером вопиющего вмешательства правительства США во внутренние дела Китая. Принятые односторонние меры, такие как ограничение экспорта «чувствительного оборудования и технологий» в Гонконг, – это дипломатическая борьба за лидерство, маскирующаяся под битву идеологий. Является ли ситуация с Гонконгом, как утверждают многие эксперты, побочным ущербом от продолжающегося конфликта между США и Китаем? Историю недавнего погружения Гонконга в состояние, близкое к анархии, следует анализировать в контексте его сложной судьбы.
Гонконг, специальный административный район (САР) Китая, уже почти год привлекает внимание СМИ из-за сохраняющейся нестабильной ситуации, которая началась с протестов против предложенного закона об экстрадиции, быстро превратившихся в неослабевающую волну уличного насилия – в значительной степени на фоне дремавших до сих пор антикитайских настроений, которые внезапно стали легитимными во имя «демократии». Чтобы не допустить эскалации и восстановить закон и порядок, 30 июня 2020 года Постоянный комитет Всекитайского собрания народных представителей в Пекине принял Закон Китайской Народной Республики о защите национальной безопасности в Гонконге («Закон о национальной безопасности»). Он присоединён к Приложению III Основного закона как часть национального законодательства, применяемого в отношении Гонконга.
Вместо того, чтобы поддержать китайское правительство в его решимости восстановить мир и стабильность в Гонконге, правительство США, что неудивительно, предпочло вмешаться на стороне протестующих. В течение многих лет Китай предъявлял Соединённым Штатам веские доказательства того, что последние отправляли неверные посылы, дабы сбить с толку народ Гонконга. Пекин постоянно призывал Вашингтон прекратить вмешиваться во внутренние дела Китая. Игнорируя неоднократные призывы, администрация Трампа пошла дальше и обрушилась с критикой на введение Закона о национальной безопасности в Гонконге. Представитель министерства иностранных дел Китая заявил, что обвинения США в адрес Китая о лишении автономии Гонконга полностью беспочвенны в свете существующих фактов и реалий.
Исходя из более широкого контекста конфликта и нынешнего состояния отношений между Вашингтоном и Пекином, можно легко прийти к выводу, что Гонконг стал попутной жертвой растущего соперничества между двумя странами.
Однако более пристальный взгляд на недавнюю историю и развитие Гонконга показывает, что кажущаяся сложной ситуация на самом деле не так уж и сложна. Действительно, в последние годы Гонконг столкнулся со значительными трудностями, пытаясь приспособиться к постоянно меняющемуся новому мировому порядку. Бывшая британская колония, переданная Китаю 1 июля 1997 года, Гонконг своим экономическим успехом во многом обязан открытой политике Китая в конце 1970-х годов после Культурной революции, когда он стал ступенькой для ведения бизнеса Китая с компаниями со всего мира. В период своего расцвета в 1980-е и 1990-е годы Гонконг был известен как мировой финансовый центр наравне с Нью-Йорком и Лондоном. Но эти времена безвозвратно ушли. Поскольку Китай в настоящее время является второй по величине экономикой и полностью открыт для остального мира, роль Гонконга значительно ослабла, и он уже не может служить важнейшим мостом между Западом и Востоком.
Демонстрируя свою неизменную поддержку Гонконга с точки зрения стратегического планирования, центральное правительство Китая обнародовало планы развития региона Большого залива, который включает Гуандун, Гонконг и Макао. Это подразумевает активное участие Гонконга в разработке соответствующих стратегий для дальнейшего экономического роста города с учётом его уникального международного положения, особенно в сферах банковских и финансовых услуг, юридических и бухгалтерских практик, морских и логистических услуг, индустрии туризма и гостеприимства. Всё большее число людей в Гонконге и на континенте осознают, что обвинять китайское правительство в неспособности Гонконга сохранить своё экономическое положение и нагнетать ненависть к Пекину и к людям с материка – это не только иррационально и беспочвенно, но и вообще не сработает.
Что касается демократии и прав человека, то Китай также открыто заявил о своей поддержке демократического процесса в Гонконге в соответствии с Основным законом; он дал правительству Гонконга абсолютные полномочия выполнять то, что оно считает нужным в этом отношении.
Если взглянуть на то, что происходило за эти годы, Китай, конечно, мог бы сделать больше, чтобы не допустить ухудшения ситуации в Гонконге до нынешнего состояния. Не стоит забывать, что до передачи власти в 1997 году Гонконг никогда не управлялся ни местным населением, ни губернатором единолично. Всё британское правительство было рядом, чтобы консультировать и принимать решения, когда дело доходило до торговой политики, экономического развития и общего управления тогдашней «британской территорией». Иметь команду профессиональных и компетентных государственных служащих – это одно; совсем другое дело – талант и опыт регионального и государственного управления. Естественно, было бы более конструктивно, если бы центральное правительство Китая играло более активную роль в стратегическом планировании развития и управлении Гонконгом и оказывало более эффективную поддержку правительству Гонконга с самого начала.
Хотя понятие «Одна страна, две системы» было концептуально дальновидным, в практическом смысле оно поощряло бездействие, поскольку Гонконг был чужд континентальным конституционным нормам. Таким образом, когда весь мир наблюдал за событиями в Гонконге, политика виртуозного бездействия со стороны Пекина была, вероятно, выбрана как наиболее безопасный вариант. Однако внести коррективы никогда не поздно.
Фактически для Гонконга остаётся неурегулированным вопрос о фундаментальном структурном изменении его экономики, которое, в свою очередь, требует от правительства Гонконга прежде всего понимания важности стратегического изменения ситуации. В этих обстоятельствах единственное эффективное решение – это дальнейшее укрепление экономических связей с быстро развивающимся материком. Именно в этом будущее Гонконга.
То, что там произошло, – урок, который следует усвоить всем заинтересованным сторонам. Правительство США должно осознать, что какие бы «карательные меры» оно ни принимало или планировало принять против Гонконга, они нанесут вред его экономике и, следовательно, населению. Американские компании, работающие там, также понесут убытки. Несмотря на экономические достижения последних сорока лет, мы должны помнить, что Китай по-прежнему является развивающейся страной со своим уникальным багажом проблем и идиосинкразий – это просто природа человеческого прогресса. При всём уважении к США как самой могущественной стране на земле, народ Китая задаётся вопросом, почему правительство США считает, что имеет моральное право навязывать свою систему и ценности Китаю. Похоже в Америке убеждены, что все люди созданы равными и наделены неотъемлемым правом на свободу, за исключением случаев, когда форма свободы не соответствует американским представлениям. Но это уже не свобода, а гегемония.
