В современном международном развитии Африка занимает особое место, и всё реже она выступает с позиций «проблемного» региона, а чаще – как перспективный и многообещающий континент. Постепенно африканские страны приобретают новые черты, «перерастая» историю и трансформируя своё внутреннее развитие. Эти изменения привлекают внимание внешних участников. Кто-то из них уже имеет опыт присутствия на континенте, а кто-то только формирует политику на этом направлении, но все они понимают, что африканские страны меняются, Анна Барсукова, заместитель проректора НИУ «Высшая школа экономика».
После периода монопольного влияния западных стран в Африке начался новый этап конкуренции. Сложился иной расклад сил в завоевании африканского рынка, где присутствуют Китай, ОАЭ, Россия, Турция, Бразилия, Индия, ЕС и другие участники. Новые игроки активно используют в своих стратегиях влияние новых явлений – роста активного молодого населения, повышения значения социальных сетей в жизни общества, цифрового развития, – комбинируя их с более традиционными инструментами в области политики и даже с элементами идеологии.
Вместе с тем Африка до сих пор ощущает на себе последствия колониального наследия. Во-первых, развитие стран происходит неоднородно, что во многом стало результатом предыстории развития. Наблюдаются существенные разрывы в уровнях доходов стран континента и распределении доходов внутри государств. Во-вторых, это по-прежнему самый франкоговорящий континент. По всем мировым демографическим и лингвистическим прогнозам, такая ситуация сохранится до 2060 года и французский язык сохранит за собой статус lingua franca многих стран континента.
В чём особенности интеграционных объединений на африканском континенте?
Современная Африка – это пространство сразу нескольких интеграционных объединений. Сегодня на территории континента размещается порядка 11 союзов в разных сферах:
Интеграционные течения могут способствовать позитивным изменениям в Африке. Например, в рамках большинства союзов общими являются экономические и политические проблемы, решение которых может играть объединяющую роль для внутреннего развития как всего континента, так и отдельных стран. Ряд африканских объединений выступает с общей внешнеполитической повесткой. Так, например, в 2019 году были заключены соглашения между ЕАЭС и Африканским союзом. Эффективное развитие интеграций может положительно сказаться на совместном внутриполитическом и внешнеполитическом позиционировании африканских стран как региона.
Но есть и негативные аспекты объединений, которые только предстоит нивелировать. Несмотря на наличие немалого количества союзов, Африка – самый неинтегрированный континент. Исследователи отмечают следующие причины этого. Во-первых, разная скорость и разный уровень развития стран-членов. Во-вторых, наличие нескольких объединений в рамках одной и той же повестки для одних и тех же стран создаёт большое количество иногда противоречащих друг другу соглашений, что делает их исполнение запутанным, воспроизводя «эффект миски со спагетти» по обязательствам. Всё это снижает эффективность решений. Особняком стоят вопросы системности объединений, периодичности встреч, низкой степени взаимозависимости стран-членов, неуплаты членских взносов. Наконец, сказываются также политические разногласия и вооружённые конфликты внутри стран. Эти вопросы и их решение во многом определят глубину объединений стран в Африке.
Особую роль играет фактор разрозненности англоговорящих и франкоговорящих стран. В 2014 году во время переговоров Европейского союза с африканскими, карибскими и тихоокеанскими регионами по заключению соглашений по экономическому партнёрству самыми активными оказались страны Западной Африки (зона традиционного французского влияния). Они проявили солидарность в переговорах и получили больше результатов, в том числе участие в программах сотрудничества Юг – Юг, развитие инструментов партнёрства нового поколения в области услуг, инвестиций, развития конкуренции, государственных закупок и прав на интеллектуальную собственность. Стоит отметить, что эти переговоры от имени ЕС проходили в большей степени под эгидой ФРГ и в меньшей под патронатом Франции. Результаты показали, что франкофонная Африка более сплочённая, интеграционные процессы внутри этого ареала проходят быстрее, чем, например, на юге континента, где самостоятельность государств имеет более давние и иные корни. Во многом это результат непростого периода в истории франкоговорящих стран, который начался после их освобождения в Год Африки (L'Année de l'Afrique).
Почему франкофонные страны Африки объединяются быстрее?
На формирование современных африканских стран повлияла система Франс-Африк (France-Afrique), которую во второй половине XX века создала Франция и использовала на протяжении больше чем сорока лет. В 1950-е годы для президента Шарля де Голля политика на африканском континенте была частью внешнеполитического развития страны в рамках концепта величия Франции (grandeur de la France). Вместе с тем африканским странам в то время было сложно преодолеть влияние бывшей метрополии и выстроить собственное акторство в международной жизни, несмотря на грандиозные результаты 1960 года. Поэтому на протяжении долгого времени созданная система была связующим и во многом взаимозависимым звеном между Францией и рядом африканских стран.
Система Франс-Африк состояла из многих элементов, в том числе из объединительных. К ним можно отнести:
-
общий язык и его проявления в культуре;
-
экономику, где ярким примером стало создание прототипа Западноафриканского экономического и валютного союза (Union économique et monétaire ouest-africaine, UEMOA);
-
централизованное политическое влияние и военное урегулирование, которое с разной степенью жёсткости успокаивало больше, чем объединяло, но тем не менее было важным элементом системы.
Все инструменты использовались в симбиозе: формальные и неформальные связи, жёсткие и мягкие способы влияния. С одной стороны, неометрополию и неоколонии объединяло отдельное министерство и кросс-секторальные договоры, а с другой – Международная организация Франкофонии и смешанные семьи. Именно такая синергия позволила системе Франс-Африк просуществовать на континенте всю вторую половину XX века и дать долгоиграющие результаты, которые проявляются и по сей день.
Но status quo ante bellum был недолгим по историческим меркам. Геополитические изменения конца XX – начала XXI века сменили акценты и стали причиной увеличения роли восточноевропейских государств в международных организациях и в мировой системе в целом, которая перестала быть биполярной. Это снизило значение африканских стран в раскладе сил. «Глобальность» Европы и Франции стала в начале 2000-х годов больше евразийской, чем межконтинентальной и африканской. Снижение внимания и уменьшение количества инструментов регулирования повлекли за собой расшатывание франко-африканского взаимодействия при французских президентах Жаке Шираке, Николя Саркози и Франсуа Олланде. Внутри Франции это обернулось жёсткой критикой системы, проявленной в презрительном неологизме «Франсафрик» и его интерпретациях на арго, а также подняло волну «раскрытия преступлений» разной степени давности. В африканских странах это постепенно привело к некоторой дихотомии: с одной стороны, рост самосознания и бесконечное обвинение французов за долгий и мучительный период зависимости, а с другой – постепенная дискредитация африканских политиков в связи со спекуляцией «постколониальной темой» и отсутствием собственных результатов в экономике и в политике. «Отмена» французского наследия развернула «скрытую войну» против Франции и повысила степень сплочения франкофонных стран Африки в «дружбе против метрополии». Это постепенно открыло новую страницу во франко-африканском взаимодействии.
Попытка президента Эммануэля Макрона перезапустить в 2017 году систему Франс-Африк и создать обновлённую схему взаимодействия Ambition Africa, помимо прочего, нацелена на объединение всех частей континента – и франкоговорящих, и англоговорящих. Основные компоненты схемы коррелируют с ещё недавно звучавшей внутри Франции критикой Франс-Африк, исправляя её ошибки, но также отражая и более стратегические элементы, которые вполне универсальны и могут быть применимы ко всем странам континента.
Речь идёт сразу о нескольких компонентах:
-
политика памяти – важный аспект для всех стран континента и бывших метрополий;
-
экология – объединяющая и относительно нейтральная сфера развития, вполне универсальная и являющаяся частью ооновской повестки для Африки;
-
экономика– вполне чувствительная зона, в том числе такие изменения последних лет, как:
– Реформа франка КФА и планы создания западноафриканской валюты эко;
– Повестка Африканского союза до 2036 года: формирование экономического и валютного союза на континенте с использованием разных форм интеграции – от зоны преференциальной торговли до общего рынка;
-
новые группы влияния: диаспора, молодёжь, гражданское общество;
-
опора на экспертное сообщество через консультативный орган при президенте. Речь идёт прежде всего о Президентском совете по Африке (Conseil Présidentiel pour l’Afrique), который состоит в том числе и из представителей разных слоёв элиты африканских стран;
-
лингвистический аспект: все открытые мероприятия современной Франции в Африке – намеренно? – проходят на английском языке, как бы нейтрализуя наследственные лингвистические границы континента;
-
«мягкая сила»: сюда, хоть и с оговорками, можно отнести по-прежнему действующие французские институты, Университетское агентство Франкофонии и Международную организацию Франкофонии.
Макрон попытался занять роль нейтрального собеседника (interlocuteur neutre) во всей Африке,опираясь на ещё действующее французское наследие: преодоление негативного прошлого, традиции централизации политики, единый язык, интеграционный опыт в рамках франкофонных объединений. Впрочем, это наследие до сих пор несёт в себе немало неразрешённых вопросов.
Насколько «французской» будет интеграционная Африка в будущем?
Не оставляя за рамками долгий франкофонный опыт и багаж взаимодействия в рамках существующих интеграционных объединений, страны Африки переживают сейчас период новой волны самоопределения. Складывающаяся суверенность африканских государств и неопанафриканизм постепенно формируют два крайних лагеря. С одной стороны, мягкое осмысление наследия. С другой – отстраивание от него. Под последним имеются в виду прежде всего разногласия по линии политики, экономики и идеологии, в том числе такие шаги как:
-
заявление от 2023 года Мали, Нигера и Буркина Фасо о создании своей валюты – сахеля – и замены ею до 2027 года ЭКО;
-
переименование улиц в честь национальных героев внутри стран;
-
выход Нигера и Буркина-Фасо из Международной организации Франкофонии в 2025 году.
Останется ли африканский регион частью ФРАНКОфонии или приобретёт новое название, близкое к АФРОфонии? Несколько факторов, от которых зависит дальнейшее интеграционное развитие Африки, с Францией или без неё: насколько сильна будет объединяющая повестка африканских стран, насколько единым будет французский язык, какие формы приобретёт соперничество новых стран на континенте, какой курс будут выбирать сами страны Африки. Ведь наследия post factum недостаточно для наследия perse как определяющего дальнейший путь развития.
