Пару месяцев назад на сайте Международного дискуссионного клуба «Валдай» мной была опубликована статья «Дональд Трамп как глобальный революционер». В откликах на этот текст коллеги задавали мне два вопроса. Во-первых, может ли ультраправый политик считаться революционером? Ведь по классической ленинской теории революции она вырастает неизбежно и исключительно только из классовой борьбы. И потому только левые силы по-настоящему могут называться революционерами. А действия несистемных правых – не более чем верхушечный переворот, объясняемый противоречиями между различными группами правящего класса (элиты) в условиях империализма. И в этой логике был понятен упрёк: да как можно (how dare you!) называть вот этого Трампа революционером?! И марать об него великий термин. И второй вопрос: по той же классической теории Ленина, для того, чтобы свершилась революция, необходима объективно сложившаяся революционная ситуация. А есть ли она в современном мире, если мы говорим о Трампе как о протагонисте не только внутриамериканской, но и мировой революции? Одним словом, не опередил ли Трамп своё время?
Отчасти обоих этих вопросов я касался и в упомянутой выше статье. Но дискуссии затем показали их важность. К тому же за прошедшее после той публикации время случился трагикомический раздрай между Трампом и Илоном Маском. И фарсовость сложившейся ситуации делает вполне резонным восклицание: ну какие же они революционеры?! Два фрика-миллиардера, и не более того. Хотя и на этот раскол тоже, в принципе, можно посмотреть через призму исторических сравнений и вспомнить, к примеру, раскол между большевиками и меньшевиками, Сталиным и Троцким, Мао Цзэдуном и Ли Лифанем, а позднее между Мао и Лю Шаоци и так далее. В конце концов, любая революционная политика всегда отличалась крайне острой фракционной борьбой. Которая порой принимала вполне гротескный характер. И не слишком уж отличалась изначально от текущего раздрая между Трампом и Маском.
Если всё же отвечать на вопрос о том, имеет ли Трамп моральное право называться революционером, то здесь необходимо исходить из нашего понимания революции как социального явления. Если под революцией мы понимаем не только победу пролетариата в классовой борьбе, но любой насильственный слом одной социальной системы или порядка и их замену на нечто другое и новое и если мы всё-таки признаём, что левые силы не обладают своего рода «монополией» на использование термина «революция», то тогда нет сомнений, что Трамп – революционер. Что, впрочем, не избавляет нас от некоего морального дискомфорта, что мы признаём ультраправого политика революционером. Этот дискомфорт вполне ощущается и вполне понятен. Считать ли, допустим, того же Гитлера революционером? Или Муссолини?
Второй вопрос, на наш взгляд, сложнее. Наличествует ли революционная ситуация в современном мире? Выражает ли Трамп объективно назревшие интересы? Или же всё, что он делает, это лишь силовой лоббизм одной фракции элиты против другой? И не более того?
В вышеупомянутой статье мы уже разбирали эту проблему, но прежде всего во внутригосударственном аспекте, с точки зрения социального недовольства сложившимся порядком вещей как в самих США, так и в других странах. Но если мы говорим о Трампе как о протагонисте мировой революции, то есть ли глобальная революционная ситуация?
Здесь мы сталкиваемся с одной достаточно ощутимой трудностью. Несмотря на весь экспертный дискурс с начала 1990-х годов об эрозии государственного суверенитета, о формировании системы глобального управления, до сих пор не существует целостности мира как в политическом, так и в социальном смысле. Мир по-прежнему раздроблен на отдельные государства. И суверенитет государства, сколько бы ни говорили о его размывании, продолжает оставаться достаточно жёстким барьером на пути к глобальной мироцелостности.
В этом контексте будет вполне логичным сказать, что общеглобальная революционная ситуация сама по себе невозможна в принципе. Её можно воспринимать только как сумму революционных ситуаций в отдельных странах, в тех же США, условно говоря, в Венгрии или где-то ещё. О том, что внутри многих государств такого рода признаки наличествуют, мы писали ранее. Это проявляется в устойчиво значимом проценте голосов, который получают на выборах несистемные партии и кандидаты, как левые, так и правые. Причём мы видели, допустим, на примере Германии, что электорат немейнстримных левых может достаточно массово переходить к несистемным правым. То есть те страты общества, которые желают серьёзных перемен и отказа от сложившегося неолиберального мейнстрима в принципе не зациклены строго на левом или строго на правом варианте такой революции. Это важно в современном контексте, когда размытость и аморфность общественного мнения уже не ставит жёстких непреодолимых преград между различными идеологиями. По крайней мере, в их восприятии массовыми слоями общества.
В итоге же если суммировать голоса противников мейнстрима во многих странах, то их количество окажется вполне значимым и на глобальном уровне. Но составляют ли все они общеглобальную базу для мировой революции Трампа? С точки зрения пассивного восприятия можно сказать, что да. Во всяком случае то, что заявляет Трамп (делает он в итоге на порядок меньше), на наш взгляд, находит достаточно позитивный отклик среди противников сложившегося мейнстрима.
Следующий аспект, если мы рассматриваем мировую революционную ситуацию как сумму внутригосударственных, связан с лидерами трампистского типа. Кто сейчас является союзником Трампа со стороны руководителей других стран? Кроме Орбана и ещё, пожалуй, пары человек, трудно кого-то назвать. Кое-кто из руководителей международных организаций, для которых крайне значимы США, делает это в силу служебного положения. Здесь самый показательный пример – Марк Рютте, бывший премьер-министр Нидерландов, ставший генсеком НАТО. То, что Рютте говорит сейчас (с очевидным желанием понравиться Трампу), порой абсолютно противоположно тому, что тот же Рютте говорил ещё год назад. Что само по себе крайне гротескно и порой заставляет вспомнить поговорку, что собака лает там, где привязана. Но хотя бы так. А больше союзников Трампа и не видно. При этом Россия, которая, на наш взгляд, является очевидным бенефициаром трампистской мировой революции, занимает по отношению к глобальным инициативам Трампа отстранённую и сдержанную позицию. Что, впрочем, тоже объяснимо.
Далее, если нет действующих лидеров-союзников, то теория революции говорит нам, что их нужно формировать. И здесь Ленин делает ключевой акцент на революционной партии, а в международном аспекте – на союзе такого рода партий – на «Интернационале». О проблемах в формировании трампистского интернационала мы уже писали в упомянутой статье. Здесь ещё даже не начало пути.
Вернёмся к социальной базе. В классической революционной теории Маркса и Ленина основной движущей силой революции выступал пролетариат, поскольку именно ему было нечего терять, кроме собственных цепей. В переосмыслении марксизма Мао Цзэдуном и рядом африканских лидеров подобная же роль отводилась бедному крестьянству – и по тем же основаниям. Очевидно, что современный «диванный критик» мейнстрима на эту роль не подходит. Ему уже вполне есть, что терять. И диван, и жильё, и доступ к банковским кредитам, и зарплату. Как правило, это страта среднего класса, может быть, его низы, но отнюдь не классический пролетариат. Накопивший справедливое недовольство мейнстримом средний класс, согласно теории, вряд ли сможет стать драйвером революции. По крайней мере, в её классической левой трактовке.
Но кто же тогда вместе него? И есть ли такая сила? В экспертном пространстве международных левых сил уже доводилось видеть вполне аргументированные суждения, что критериям пролетариата в его изначальной марксовой трактовке сейчас отвечают только рабочие-мигранты. Только им, по сути, нечего терять, кроме собственных цепей. При этом выраженная антимигрантская риторика Трампа (да и всех ультраправых в целом) делают эту социальную страту отнюдь не его союзником. Левые, впрочем, тоже с мигрантами по большому счёту не работают, за исключением симулякров электоральных кампаний. Но так или иначе, возможно, единственная реальная движущая сила мировой революции находится отнюдь не в нише трампизма.
Значит ли это, что Трамп как революционер обречён? Ленин написал в своё время известную фразу об эволюции революционных настроений в России в течение XIX века: «Декабристы разбудили Герцена. Герцен развернул революционную агитацию. Её подхватили, расширили, укрепили, закалили революционеры-разночинцы, начиная с Чернышевского и кончая героями “Народной воли”». По этой логике, может быть, и Трамп кого-то разбудит? Может быть, он лишь предтеча того, кто придёт после него. И тогда уже ультраправая (или иная) мировая революция получит более мощную социальную базу и глобальное политическое представительство. Посмотрим, время покажет.
