Клуб «Валдай»

За короткий по историческим меркам отрезок с момента окончания холодной войны мир успел сменить как минимум три парадигмы рисков безопасности. В 1980-е годы ключевым считался риск ядерного конфликта. Мировая общественность аплодировала договорам по контролю над вооружениями, полагая, что самое страшное уже позади. На целое десятилетие фактор конкуренции великих держав ушёл на второй план. Внимание сместилось к негосударственным игрокам – террористам, радикалам, пиратам, международным преступникам и прочим. В конце 2000-х внимание вновь вернулось в государственным игрокам, но уже в иной плоскости. Теперь речь идёт о направляемых крупными государствами конфликтах малой интенсивности, киберугрозах, вмешательстве во внутренние дела, финансовых санкциях и прочих рисках. На первый взгляд они выглядят как более «вегетарианские» в сравнении с брутальной перспективой масштабного столкновения танковых армий в Европе и обменом ядерными ударами. Однако их крайне сложно контролировать, они порождают острые политические кризисы и быстро мутируют вместе со стремительно меняющимися технологиями. Иное качество приобретают старые добрые риски ядерной и конвенциональной войны. Парадоксальным образом к началу второго десятилетия ХХI века Россия оказалась едва ли не наиболее подготовленным государством, готовым противостоять сразу нескольким типам угроз. Но насколько устойчивым будет контроль рисков безопасности? Сможет ли Россия выдержать заданный темп? Насколько адекватна выбранная модель в быстро меняющейся международной среде? Большим вопросом являются также и психологические особенности нового поколения. Какой будет система координат поколения, которое социализировалось в 1990-е? Как на него повлияет отсутствие опыта большой «горячей» или «холодной» войны? Насколько вообще важными будут для него внешняя политика и международные риски?