Современная КНДР является полноправным членом ядерного клуба. Её ракетно-ядерный потенциал перешёл планку минимального сдерживания и является важным фактором предотвращения военного конфликта на полуострове. США придётся научиться жить с осознанием того, что северокорейское ядерное оружие будет нацелено на континентальную часть Америки, пишет Константин Асмолов, ведущий научный сотрудник Центра корейских исследований ИКСА РАН.
Заявления Северной Кореи, воспринятые как возможная подготовка к войне, вызвали очередную дискуссию о мощи северокорейского ядерного потенциала. Под этим мы понимаем совокупность единиц ядерного оружия (ЯО), что подразумевает как оценку количества ядерных зарядов, так и количество и разнообразие средств доставки. Кроме того, для оценки потенциала важен и регламент применения ЯО, который мы рассмотрим отдельно.
Сама КНДР чётко позиционирует себя как ядерная держава: этот статус внесён в конституцию страны, а одно из шести ядерных испытаний было объявлено испытанием водородной бомбы. Тем не менее закрытость КНДР делает оценки приблизительными, поскольку основными источниками информации являются спутниковые снимки или официальные фотографии с ракетных пусков или посещений Ким Чен Ыном предприятий ВПК.
Предполагаемое число ядерных зарядов
Оценки ядерной мощи страны сильно связаны с пропагандистским образом КНДР. В результате ядерный потенциал или сильно занижают, потому что «тиранический режим не может создать что-то стоящее», либо, наоборот, завышают, потому что тиранический режим должен представлять угрозу миру. В результате, как видно по таблице различных оценок, сделанных в 2022–2023 годах[1], цифры различаются достаточно серьёзно даже у одного и того же оценщика.
Как отмечает российский военный эксперт Владимир Хрусталёв, более высокие цифры представляются более релевантными по двум причинам. Во-первых, в КНДР существует работающий военно-промышленный комплекс, сохранивший кадровую и инженерную базу, включая наличие станков с числовым программным управлением. Во-вторых, количество ядерных зарядов рассчитывается сообразно потенциальному объёму нарабатываемых оружейного урана и плутония. Однако представлять себе эти цифры исходя из характеристик атомных бомб первого поколения было бы некорректно. Ядерная программа Северной Кореи носит догоняющий характер, и в Пхеньяне способны учитывать новейшие достижения.
По оценкам экспертов американского Института науки и международной безопасности (ISIS), помимо известного центра в Ёнбёне, в КНДР с высокой долей вероятности функционируют одно-два секретных предприятия по обогащению урана, общим объёмом около 10 тысяч центрифуг. Из них 4 тысячи находятся в Ёнбёне, а остальные 6 тысяч в других местах, включая предполагаемый ядерный комплекс в Кансоне
Что значат условные 100 боеголовок? Это сравнимо с иными «малыми ядерными странами». Согласно данным FAS, наибольшим количеством ядерных боеголовок в мире обладают Россия (5889) и США (5244). За ними следуют Китай (410), Франция (290), Великобритания (225), Пакистан (170), Индия (164), Израиль (90).
По оценкам директора Центра стратегии безопасности Фонда исследования глобальной обороны (GDRF) Пак Чхоль Гюна, 170 боеголовок в случае необходимости позволяют нанести одновременный удар по основным аэродромам, портам и военным объектам Республики Кореи (РК) для предотвращения получения помощи и подкрепления от США, но для достижения этого КНДР потребуется более 10 лет.
Средства доставки
Северокорейскому ЯО соответствует большая номенклатура средств доставки как стратегической, так и оперативно-тактической направленности. К первой группе относятся МБР типа «Хвасонпхо», – жидкотопливная «Хвасонпхо-16» и твердотопливные «Хвасонпхо-17» и «Хвасонпхо-18». Хотя ракеты запускались по высотной траектории, расчёты показывают, что они могут достичь континентальной территории США. Дальность «Хвасонпхо-17» составляет 15 тысяч километров. По данным РУМО США (DIA), ракета может быть оснащена сверхтяжёлой ядерной боеголовкой или боевой частью с разделяющимися ядерными боевыми блоками.
Не все эксперты допускают, что обе северокорейские МБР способны выдержать повторное вхождение в атмосферу Земли. Однако рассматривается и вариант атмосферного взрыва на высоте в 40–50 километров, способного вывести из строя электронику на больших площадях.
При этом, помимо наземных пусковых установок, Северная Корея имеет на вооружении минимум одну подводную лодку, потенциально оснащённую ракетами «Пуккыксон» с ядерной боевой частью. Отрабатывались и пуски из шахт, находящихся под гладью озера.
Номенклатура ракет, рассчитанных на поражение ближних противников в лице США и Южной Кореи, существенно многообразнее. Здесь и крылатые ракеты «Хвасаль-1» и «Хвасаль-2» (дальность 1500 и 2000 километров), в том числе выпускаемые с борта подводной лодки, и подводный дрон-камикадзе «Хэиль», и ракета с гиперзвуковым глайдером, способная, по оценкам стратегов, поразить Сеул за одну-две минуты после старта.
Из баллистических ракет малой дальности отметим комплексы тактических ракет KN-23 дальностью 800 километров (так называемый «Кимскандер») и KN-24 дальностью свыше 400 километров (северокорейская версия ATACMS), а также сверхкрупнокалиберную РСЗО калибром 600 мм KN-25, которая фактически стреляет ракетами с интенсивностью «Катюши», стирая грань между ракетными комплексами и системами залпового огня.
Как минимум на KN-23, KN-24 и KN-25 может ставиться тактическая ядерная боеголовка «Хвасан-31», маркировка на которой может указывать на серийное производство. Согласно предварительным оценкам, её предполагаемая мощность не превышает 10 килотонн, а диаметр составляет около 40–50 см, что позволяет установить её на целый ряд носителей.
Только в начале 2024 года Северная Корея провела испытания целого ряда разрабатываемых ракет, включая твердотопливную баллистическую ракету средней дальности, оснащённую гиперзвуковой манёвренной управляемой боеголовкой, подводный ударный ядерный беспилотник и крылатые ракеты подводного базирования.
При этом тренировочные пуски и учения по проверке боеготовности проходят регулярно, часто в присутствии Ким Чен Ына, военное образование которого позволяет ему осуществлять профессиональное, а не «общее» руководство процессом. А число отстрелянных ракет говорит, что речь идёт не о единичных экспериментальных образцах, а о серийном производстве.
Регламент применения
Правила применения ЯО отражены в принятом в сентябре 2022 года «Законе о политике КНДР в области ядерных вооружений». В документе подчёркивается статус Севера как ядерной державы, а ядерное оружие позиционируется в качестве центрального компонента всей системы национальной обороны страны. Как ответственная ядерная держава, КНДР обязывается не передавать военные ядерные технологии третьим странам и соблюдать режим нераспространения, а равно не применять ядерное оружие против неядерных государств. Исключая тех, кто проводит в отношении неё враждебную политику, находясь в союзе с ядерными государствами (то есть союзников США, в первую очередь Японию и РК). Кроме того, официально объявлено, что ЯО не является предметом торга и любые разговоры о денуклеаризации бессмысленны.
Силы ядерного сдерживания выполняют две основные задачи: снижение угрозы и вероятности нападения на КНДР, а также нанесение противнику неприемлемого урона и сокрушительного поражения в случае, если нападение совершилось. Непосредственные условия, при которых Пхеньян может применить ядерное оружие, таковы:
-
в случае совершения или высокой вероятности нанесения по КНДР ядерного удара, а также удара с использованием других видов ОМП;
-
в случае совершения или высокой вероятности ядерного или неядерного нападения на руководство государства и вооружённых сил;
-
в случае совершения или высокой вероятности атаки на важные стратегические объекты государства;
-
в целях предотвращения эскалации войны, в целях проведения операций по перехвату инициативы в боевых действиях;
-
при иных обстоятельствах, способных вызвать катастрофический кризис, ставящий под угрозу существование страны и народа.
Как можно заметить, в целом эти регламенты напоминают российскую доктрину ядерного сдерживания и КНДР декларирует соблюдение режима нераспространения. Однако у северокорейской ситуации есть одно важное отличие – в отличие от России, КНДР не обладает средствами эффективного контроля, способными отследить ядерную атаку противника.
В завершение несколько слов о перспективах развития ядерного потенциала. Несмотря на постоянные прогнозы западных аналитиков, «назначавших» ядерный взрыв на ту или иную дату, в 2022–2023 годах седьмое ядерное испытание так и не произошло. Это может быть объяснено как позицией Москвы, так и наличием возможностей компьютерного моделирования подобных процессов. Тем не менее считается, что вероятность испытания остаётся высокой, так как требуется испытать вариант тактического ЯО.
Укрепление отношений Пхеньяна и Москвы также является источником слухов о возможном сотрудничестве в ракетно-ядерной области, однако пока зримых плодов у этого сотрудничества нет. Рассуждения о русском следе северокорейских ракет не подкреплены достаточной аргументацией, а с учётом фактора бюрократической инерции, даже если такое решение было бы принято во время саммитов Владимира Путина и Ким Чен Ына на космодроме Восточный, передача технологий не смогла бы пройти так быстро и тем более их имплементация была бы невозможна. К тому же сотрудничество двух стран в сфере гражданского космоса и запуска спутников представляется более вероятным, чем в области военного назначения.
Таким образом, современная КНДР является полноправным членом ядерного клуба. Её ракетно-ядерный потенциал перешёл планку минимального сдерживания и является важным фактором предотвращения военного конфликта на полуострове. США придётся научиться жить с осознанием того, что северокорейское ядерное оружие будет нацелено на континентальную часть Америки.
[1] См. подробнее:
Совет по международным отношениям (CFR). URL: https://www.yna.co.kr/view/AKR20220629067900009?section=nk/news/all
Американское общество учёных-ядерщиков (BAS). URL: https://www.rbc.ru/politics/02/01/2023/63b2ad959a7947d545928fa3?from=newsfeed
Корейский институт оборонных исследований (KIDA). URL: https://www.donga.com/news/Politics/article/all/20220921/115556335/1
Корейский институт оборонных исследований. URL: https://www.donga.com/news/Politics/article/all/20221216/117031778/1
Ким Дон Ёп, профессор Университета северокорейских исследований. URL: https://news.kmib.co.kr/article/view.asp?arcid=0017851987&code=61111611&cp=nv
Корейский институт оборонных исследований (KIDA). URL: https://www.yna.co.kr/view/AKR20230112154500504?section=nk/news/all
Институт науки и международной безопасности (ISIS). URL: https://www.ytn.co.kr/_ln/0101_202304120841354933
Федерация американских учёных (FAS). URL: https://www.yna.co.kr/view/AKR20230405027700504?section=nk/news/all
Профессор Корейской национальной дипломатической академии (KNDA) Чон Бон Гын. URL: https://www.koreatimes.co.kr/www/nation/2023/12/103_365893.html
