Клуб «Валдай»

Россия для США является одним из ключевых и наиболее опасных соперников. Несмотря на слабость экономики, Российская Федерация – крупная военная держава, которая принимает решения самостоятельно и готова их отстаивать. С американской точки зрения, она представляет для США угрозу или вызов по большинству азимутов, а также в ключевых функциональных сферах – ядерной, цифровой, космической и т. п. Одновременно остаётся крайне мало сфер, где Россия всерьёз важна для США. Победивший на очередных выборах Джозеф Байден не вызывает ложных надежд и ожиданий в Москве. Его политика будет соответствовать структуре наших отношений и базовым константам политического курса США на российском направлении, пишет программный директор клуба «Валдай» Иван Тимофеев.

Президентские выборы в США регулярно ставят вопрос о влиянии фигуры нового президента на российско-американские отношения. Каждый новый политический цикл американской политики сопровождается надеждами на изменения к лучшему. Так было после победы Дональда Трампа, которого с подачи «свидетелей российского вмешательства» считали чуть ли не назначенцем Кремля. Так было с Бараком Обамой, чью эмпатию и молодость полагали хорошей основой для диалога. Так было и со многими другими президентами. Довольно скоро надежды улетучивались. Даже если между президентами и складывались дружеские связи, структура и колея внешней политики сглаживала их позитивный заряд.

Победивший на очередных выборах Джозеф Байден – тот редкий президент за последние несколько десятилетий, который не вызывает ложных надежд и ожиданий в Москве. Байден – опытный и профессиональный политик, прямо или косвенно влиявший на политику в адрес СССР и России почти полвека. Наблюдателям вряд ли следует питать иллюзии по поводу «свежего взгляда» на Россию. Он будет соответствовать структуре наших отношений и базовым константам политического курса США на российском направлении. Нужно трезво оценивать характер наших отношений, а также стратегические направления действий американской администрации.

Россия для США является одним из ключевых и наиболее опасных соперников. Несмотря на слабость экономики, Российская Федерация – крупная военная держава, которая принимает решения самостоятельно и готова их отстаивать. Хотя по своему идеологическому, военному и тем более экономическому влиянию Россия уступает СССР, она важна и как участник возможных антиамериканских коалиций. В Вашингтоне пока сквозь пальцы смотрят на перспективу альянса России и Китая. Последний в США тоже считается ключевым соперником, хотя и иного рода. Исходная посылка, по всей видимости, состоит в том, что подобный альянс пока не в интересах как Москвы, так и Пекина. Похоже, что в США уверены, что можно успешно сдерживать и постепенно перемалывать обе страны. Тем более, что их политика в военно-политической сфере пока далека от союзнической консолидации.

С американской точки зрения, Россия представляет для США угрозу или вызов по большинству азимутов: в Европе, в Азии, на Ближнем Востоке, а также в ключевых функциональных сферах – ядерной, цифровой, космической и т. п. Одновременно остаётся крайне мало сфер, где Россия жизненно важна или хотя бы просто важна для США. В лучшем случае, речь идёт о сохранении диалога по контролю над вооружениями, сотрудничестве в Арктике, эпизодическом взаимодействии по борьбе с терроризмом, неясном партнёрстве по климату, остатках взаимодействия в космосе и ничтожных экономических связях. Российская диаспора в Америке давно интегрировалась и самостоятельной лоббистской силы не представляет.

Джо Байден и его администрация в отношениях с Россией будут вести дело к выполнению следующих стратегических задач: 

1. Сдерживание России и балансирование её военного потенциала в качестве задачи-минимум и достижение полного превосходства по всем ключевым видам вооружений и военных технологий в качестве задачи-максимум. Строго говоря, задача-максимум здесь не является обязательной. Даже отставание США в некоторых новых видах вооружений вряд ли позволит России радикально изменить баланс сил, подорвать безопасность США и получить те или иные серьёзные дивиденды. В лучшем случае это позволит Москве сохранить собственную безопасность, эпизодически мешать США в достижении локальных задач. Вместе с тем идеальная задача для США на данном направлении, судя по всему, состоит в радикальном разоружении России по образцу Германии 1945 года. Это может быть достигнуто либо путём военного разгрома России, либо в результате радикального потрясения её политической системы и последующей переделки изнутри. Первый сценарий не стоит скидывать со счетов, но его цена для США значительна. Второй сценарий дешевле и безопаснее, тем более с учётом опыта развала и самоликвидации СССР. Отсюда вытекает важность второй задачи.

2. Расшатывание российского политического режима. Её выполнение зачастую ассоциируется с финансированием оппозиции, идеологической обработкой отдельных «прозападных» аудиторий, информационной войной и т. п. Но это лишь часть картины, причём не самая главная. Все эти меры можно рассматривать лишь как бациллы, которые едва ли могут навредить здоровому организму. Советский Союз рухнул далеко не из-за этих факторов, хотя они имели место. Он развалился под грузом собственных проблем, их запущенности и последующей потерей контроля над ними. В Вашингтоне могут исходить из того, что такой же сценарий может сработать и с современной Россией. Достаточно не мешать дальнейшему расцвету её системных проблем – коррупции, сомнительной эффективности управления, проблем с верховенством закона. Пылкие борцы с «западным вмешательством» лишь помогут этой цели. Подобно брежневским кадрам, они зачистят инициативу, забюрократизируют систему, ещё больше подорвут закон ради мнимой безопасности. Завзятые сторонники зачисток всего и вся – лучшие союзники США в решении обозначенной задачи.

3. Экономическое и технологическое сдерживание России. Данная задача может не без успеха решаться путём санкций и ограничений в торговле, инвестициях, финансах и технологиях. Однако и здесь это лишь часть проблемы. Ещё до большой ссоры с США и Западом в 2014 году, Россия не могла преодолеть свой периферийный экономический статус, даже несмотря на наличие значительных финансовых ресурсов, доступ к мировым рынкам капитала и другие блага. Сегодня ситуация сложнее. Конъюнктура гораздо менее благоприятна, а политические риски для внешнеэкономических связей становятся всё выше. США достаточно лишь постепенно подогревать «молоко в котле». 

Всё это, конечно, не исключает сотрудничества или хотя бы взаимодействия по отдельным вопросам. Здесь и отдельные очаги сотрудничества бизнеса, и образовательные проекты, и человеческие контакты. Две реальности вполне могут сосуществовать. Но политика неизбежно будет возвращать к трём «большим координатам» российско-американских отношений, обозначенным выше. Даже если допустить крупные уступки России по Донбассу или иным вопросам, они едва ли изменят этот вектор. Он укоренился в США достаточно прочно. А значит любые уступки ради номинального улучшения отношений с Вашингтоном неприемлемы.

Что делать России в подобной ситуации?

1. Сохранять и развивать оборонный потенциал с учётом новейших мировых достижений науки и техники. Это трудоёмкая и дорогостоящая задача. Многие системы вооружений не позволяют решать текущие внешнеполитические задачи. Но они гарантируют, что Москва на определённом этапе не превратится в Белград 1999 года. У России есть возможность асимметричного сдерживания США даже при условии их превосходства.

2. Последовательно выстраивать государство, основанное на главенстве закона, открытости общества, высокой эффективности управления. Такое государство будет сложнее расшатать извне, какой бы активной ни была пропаганда, информационная война и операции спецслужб. Зачистки и избыточная «вертикализация» дадут иллюзию безопасности. Но на деле подорвут её.

3. Сохранять связи с глобальной экономикой при том понимании, что глобализация сжимается под влиянием политической конкуренции крупных держав. Это означает необходимость диверсификации торговых связей, опоры на собственные силы в стратегических отраслях.

Вместе с тем эти меры носят сугубо оборонительный характер. Возможны ли действия наступательного характера? Вполне. Причём они вряд ли должны копировать американские задачи. Мы едва ли переиграем Вашингтон по абсолютным параметрам мощи. Американская политическая система обладает слишком большим запасом прочности, чтобы пытаться подорвать её теми же средствами, какие используют сами американцы в отношении противников. Нам также будет трудно выстроить жизнеспособные глобальные экономические альтернативы. Что остаётся?

Прежде всего, играть на трендах изменений современных международных отношений. Среди них – возвышение КНР, неустойчивость антикитайских коалиций, конкуренция технологических платформ, изменения идейных координат и ценностей и т. п. Далее – осуществлять точечные, но при этом концентрированные воздействия в регионах и функциональных сферах, в которых у России сложился опыт и есть заделы для активной политики. Наконец, важна привлекательность и конкурентоспособность самой российской модели, системы ценностей и образа жизни. Решение этой задачи требует от России заново познать и открыть собственную идентичность. Оно требует времени, терпения и огромного труда, которые далеко не всегда сводятся к парадным мероприятиям и пиару. Но именно оно приносит дивиденды на годы и десятилетия вперёд.