Корпорации и экономика
Что будет с банковской системой в условиях экономического кризиса?

До тех пор, пока не будет разработана и широко распространена вакцина от COVID-19, полной нормализации состояния мировой экономики вряд ли стоит ожидать. Это произойдёт не раньше 2021 года. Восстановление экономики может оказаться под угрозой из-за неопределённости этого срока. О том, чего ждать после кризиса, пишет Дирк Виллер, глава отдела Citi по стратегии на развивающихся рынках.

Сложно оценить масштаб тех потрясений, которые испытала на себе международная банковская система. Но этот кризис укладывается в сценарии, разработанные регуляторами для проведения стресс-тестов банковской системы, по крайней мере, в двухлетней перспективе, а значит, с этой ситуацией вполне можно справиться. Банковский сектор вряд ли погрузится в острый и широкомасштабный кризис, поскольку накануне его начала кредитование шло достаточно вяло, в то время как показатели капитализации у банков были гораздо лучше, чем в 2007 году. Меры поддержки направлены преимущественно на помощь не столько самим банкам, сколько их клиентам, хотя щедрое предоставление ликвидности успокоило финансовые рынки. В результате кредитование остаётся на высоком уровне, что отличает текущую ситуацию от Великого финансового кризиса 2008–2009 годов (ВФК). Однако отсрочка выплат по кредитам, а также сохранение нулевых или отрицательных ставок может существенно замедлить восстановление банков.

Очевидной точкой отсчёта при анализе положения банков во время текущего кризиса служит Великий финансовый кризис 2008–2009 годов. В 2008 году всё началось с кризиса именно в банковском секторе, который быстро перекинулся на экономику в целом.

Сегодняшний кризис в первую очередь затронул экономику за пределами банковского сектора, однако, если эта ситуация продлится достаточно долго, не исключено, что банковский сектор тоже не избежит кризиса.

Несмотря на это фундаментальное различие между двумя кризисами, сейчас события приняли знакомый оборот. Сначала банковская система испытывает сильный удар, а затем политики принимают меры, чтобы поддержать отрасль. На последнем этапе можно ожидать изменения нормативно-правовой базы с целью устранить те предполагаемые недочёты, на которые кризис пролил свет.

Мы проанализируем сходства и различия с событиями 2008 года в том, что касается негативного воздействия на банковский сектор, мер поддержки и возможных последствий. Это позволит понять, как международная банковская система будет выходить из кризиса, вызванного новой коронавирусной инфекцией COVID-19.

Если говорить о масштабах испытанного банковским сектором потрясения, исключительное значение приобретают допущения о сроках действия режимов самоизоляции, а также о возможности нового всплеска заболеваемости COVID-19, в особенности зимой 2020 года в северном полушарии. До тех пор, пока не будет разработана и широко распространена вакцина, полной нормализации состояния мировой экономики вряд ли стоит ожидать. Но это произойдёт не раньше 2021 года. Восстановление экономики может оказаться под угрозой из-за неопределённости этого срока.

Корпорации и экономика
Глобальная экономика в мёртвой точке: мировой финансово-экономический порядок после пандемии
Марк Узан
По мере того, как власти во всём мире усиливают меры по борьбе с кризисом и принимают важные решения для спасения национальных экономик, одно можно сказать наверняка. Мировая экономика выйдет из изоляции кардинально другой и изменится больше, чем когда-либо прежде, больше, чем после Великой депрессии и Великой рецессии, пишет Марк Узан, исполнительный директор Обновлённого Бреттон-Вудского комитета. С макроэкономической точки зрения, в большинстве стран ОЭСР и стран с развивающейся экономикой возникнет беспрецедентно жёсткий дефицит государственного бюджета и образуется чрезмерная задолженность в мировом масштабе.
Мнения участников


В качестве отправной точки при анализе перспектив глобального экономического роста можно взять апрельский аналитический обзор МВФ «Перспективы развития мировой экономики» (ПМРЭ), согласно которому в качестве базового сценария принято падение мирового ВВП на 3% по итогам 2020 года и рост на 4,8% в 2021-м. Согласно подготовленному тем же МВФ Докладу по вопросам глобальной финансовой стабильности, сценарий для банков развитых стран выглядит значительно хуже, чем предполагали результаты стресс-теста, проведённого в рамках «Программы оценки финансового сектора» (ПОФС). Однако тот факт, что это касается лишь первого года после начала кризиса, не может не обнадёживать. На второй год, с учётом кумулятивного эффекта, удар по банковскому сектору будет ниже заложенных в ПОФС допущений по отношению не только к базовому, но и к негативному сценарию по ПМРЭ. На развивающихся рынках даже в первый год удар будет не таким сильным, как это предполагается в стресс-тесте ПОФС. При этом необходимо учитывать, что реальные показатели могут оказаться ниже ожидаемых результатов. Судя по текущим данным, мы ближе не к базовому, а к негативному сценарию по ПМРЭ. При негативном сценарии банки на развивающихся рынках окажутся в более тяжёлом положении, чем согласно стресс-тестам ПОФС, но, как и в предыдущем случае, это касается только первого года. В целом по сравнению с 2008 годом риск утраты банковским сектором стабильности гораздо ниже, хотя сохраняется высокая степень неопределённости.

Правда, дело не только в масштабах кризиса, но и в том, окажутся ли банки в состоянии справиться с ним. К счастью, состояние международной банковской системы гораздо лучше, чем накануне кризиса 2008 года. Тому есть две основные причины.

Во-первых, кризису 2008 года предшествовал длительный период роста кредитования. В США годовые темпы роста объёмов кредитования превышали 10% на протяжении 5 лет до кризиса. Однако за последние 5 лет этот показатель составлял всего 7,6%. На развивающихся рынках разница ещё более явная: годовые темпы роста кредитования на развивающихся рынках не превышали 9%, тогда как перед кризисом 2008 года рост превышал 20% годовых. Как правило, показатель темпов роста кредитования накануне кризиса позволяет достаточно точно предсказать, насколько велики будут потери по кредитам, поскольку избыточный энтузиазм нередко подталкивает банки вести неосмотрительную кредитную политику. Как это ни странно, но благодаря замедлению темпов роста кредитования после ВФК, особенно на развивающихся рынках, банки стали менее уязвимыми.

Во-вторых, во многом в результате ужесточения регулирования после ВФК, показатели капитализации у банков оказались гораздо лучше, чем в 2008 году. Согласно докладу МВФ по вопросам глобальной финансовой стабильности, из 29 стран с наиболее развитой банковской системой у 25 коэффициент достаточности капитала за 2019 год был выше по сравнению с 2007 годом, при этом в большинстве случаев речь идёт о существенном превышении. В среднем по развивающимся рынкам этот показатель сейчас находится на уровне 14% против 10% в 2007 году. О росте устойчивости банковской системы также свидетельствуют показатели по резервам. У банков развивающихся стран отношение резервов на покрытие возможных потерь по ссудам к просроченной задолженности в 2019 году было почти вдвое больше, чем в 2007 году. Кроме того, регуляторы развивающихся стран стремились снизить долю долларовых кредитов среди компаний и банков, поскольку слабость национальных валют в 2008 году поставила ряд развивающихся экономик в очень тяжёлое положение. Таким образом, некоторые меры, предпринятые регуляторами после ВФК, оказались сейчас как никогда кстати.

Поскольку реальные масштабы кризиса пока не ясны, интересно сравнить реакцию рынков на происходящее сейчас и в 2008 году. Ни у кого на рынках не вызывает сомнения тот факт, что в 2008 году дела обстояли гораздо хуже, и это не может не обнадёживать. В ходе ВФК в развитых странах акции банков просели примерно на 75%, тогда как сейчас снижение составляет около 55%. На развивающихся рынках эти акции подешевели где-то на 73%, сейчас же снижение находилось в пределах 50%, хотя по падению котировок банковский сектор уступил только топливно-энергетической отрасли. Впрочем, возможно, ситуация с банковскими кредитами важнее ситуации с акциями, особенно с точки зрения риска банкротства. В этом плане разница с 2008 годом ещё более очевидна. В начале 2009 года банковские спреды у американских эмитентов инвестиционного уровня доходили до 680 базисных пунктов (б.п.) против пикового значения в 390 б.п. в марте 2020 года. Наконец, важно также учитывать рынок финансирования, поскольку недостаток средств всегда усугубляет существующие проблемы. В этом отношении для банков разворачивающийся сейчас кризис далёк от масштабов ВФК. Спред трёхмесячной LIBOR-OIS достиг своего пикового значения в 360 б.п. в октябре 2008 года, тогда как на фоне пандемии коронавируса этот показатель достиг своего максимума в марте 2020 года, составив лишь 140 б.п., а сейчас уже снизился до 33 б.п. В ходе ВФК это произошло только к июлю 2009 года, то есть уже после того, как острая фаза кризиса была явно пройдена. Возникшие в США опасения в отношении финансирования через кросс-валютные свопы в меньшей степени затронули другие страны, чем в 2008–2009 годах. Например, у евро в марте 2020 года этот спред находился на уровне 80 б.п., тогда как в 2008 году он достигал 200 б.п.

Очевидно, что ситуация на финансовых рынках не только позволяет оценить глубину кризиса (а её ещё только предстоит осознать) и исходное состояние банковской системы (гораздо более устойчивое), но и может служить мерилом степени государственной поддержки. 

Не стоит забывать, что некоторые банки смогли пройти самые жёсткие стресс-тесты лишь благодаря ощутимой поддержке со стороны властей.

На этот раз первым «столпом» мер государственной поддержки стало предоставление ликвидности банковскому сектору. Например, ФРС не только обнулила процентные ставки, но и снизила спред процентных ставок для первоклассных заёмщиков, которыми можно было воспользоваться в «дисконтное окно» при размещении федеральных фондов, а также снизила норму обязательных резервов до нуля. ФРС также выдаёт дешёвые 90-дневные кредиты первичным дилерам посредством механизма кредитования первичных дилеров (PDCF). Во многих других юрисдикциях банки также получили доступ к предоставленным центробанками экстренным источникам финансирования. Второй «столп» мер поддержки банковского сектора заключался в отсрочке выплат. Так, во многих юрисдикциях власти ввели кредитные каникулы для малого бизнеса и домохозяйств. Банкам рекомендовано реструктурировать кредиты, но теперь такие меры не приводят к необходимости соблюдать повышенные требования к достаточности капитала, как раньше. Отложено введение норм «Базель IV». Кроме того, поощряется использование банками различных резервных механизмов, созданных после ВФК. Пока этот подход даёт достаточно хорошие результаты. В ходе ВФК снижение объёмов кредитования продолжалось до начала 2010 года, и ограничение кредитования лишь усугубило и без того тяжёлый кризис. На этот раз объёмы кредитования в США растут. С конца января по начало мая объём кредитов, выданных коммерческими банками США, вырос на 8%. Это преимущественно объясняется использованием компаниями возобновляемых кредитных линий, а значит, речь идёт о кредитных договорах, заключённых до кризиса. В то же время надёжные компании легко привлекают рыночное финансирование: в марте рынок облигационных займов, выпущенных американскими компаниями инвестиционного уровня, показал очень высокие результаты. На некоторых развивающихся рынках, включая Китай и Корею, кредитование также активно росло, что выгодно отличает нынешнюю ситуацию от 2008 года. Следует отметить, что отсрочка платежей, возможно, способствует наращиванию объёмов кредитования, но не всегда выгодна для владельцев акций банков, которые зачастую предпочли бы признание в отчётности сразу всех убытков. В целом на этот раз меры поддержки в гораздо большей степени сконцентрированы на банковских клиентах, а не на самих банках, поскольку сами банки находятся не в таком плачевном положении. Тот факт, что оказание прямой поддержки банкам не потребовалось, не может не обнадёживать.

Чего же ждать после кризиса? После ВФК регуляторы внесли существенные коррективы в функционирование банковского сектора. На этот раз отрасль не требовала такой масштабной поддержки, а принятые ранее нормативно-правовые инструменты сработали. Соответственно, нет особой необходимости вводить дополнительные требования. В этом кризисе проблемы исходят не от банков. Это, однако, не означает, что после пандемии банки не будут сталкиваться с проблемами. Во-первых, негативное влияние на прибыльность будет оказывать рост объёма просроченной задолженности, которая пока не в полной мере сказывается на банковской отчётности из-за всевозможных отсрочек. Во-вторых, процентные ставки ещё долго будут близки к нулю и даже будут становиться отрицательными, причём число таких юрисдикций может вырасти. Даже некоторые развивающиеся экономики приближаются к нулевому пределу процентной ставки. Дальнейшее распространение отрицательных ставок, скорее всего, сильно скажется на среднесрочном прогнозе развития банковского сектора после коронакризиса. В краткосрочной перспективе ФРС на такой шаг не пойдёт, и акционеры банков могут только надеяться, что так будет и впредь.

Коронавирус vs экономика: бегство от риска или разворот к мировому кризису
Александр Лосев
Опасения, что распространение китайского коронавируса окажет негативное влияние на мировую экономику, заставляют инвесторов искать безопасные убежища для своего капитала, чтобы ограничить потери в случае дальнейшего падения рынков. Начинается всеобщее бегство от рисков, что негативным образом сказывается на фондовых площадках, котировках сырьевых товаров и валютах развивающихся стран. О том, станет ли коронавирус причиной нового экономического кризиса, пишет Александр Лосев, генеральный директор АО «Управляющая компания “Спутник – Управление капиталом”».
Мнения участников
Данный текст отражает личное мнение автора, которое может не совпадать с позицией Клуба, если явно не указано иное.