Ближневосточные страны готовы развивать экономические связи с Индией, однако ей не занять место США, России, Китая или ЕС. И стоит ли? Нью-Дели вышел на многонаправленный путь своих отношений с Западной Азией, включён в многосторонние и министоронние форматы. Но «путь специй» сводится к небольшой «тропинке», в то время как параллельно развивается разветвлённая «дорога шёлка», пишет Руслан Мамедов, старший научный сотрудник Центра арабских и исламских исследований Института востоковедения РАН. Материал подготовлен по итогам первой Российско-индийской конференции Клуба «Валдай», организованной совместно с партнёром Клуба – Фондом Вивекананды.
Один из ключевых кризисов ближневосточной и мировой политики – палестино-израильский – серьёзно отразился на планах Индии. Нарастающая в последнее десятилетие активность Индии в регионе всё чаще сталкивается с реальностью – конфликтами, противоречащими интересами, то прагматичной, то жёсткой политикой заинтересованных сторон.
Индийская внешняя политика на Ближнем Востоке – в Индии этот регион называют Западной Азией – базировалась на традиционном курсе неприсоединения, стремлении не допустить сближения Пакистана с ближневосточными государствами, а также на укреплении стабильности поставок нефти из региона. Долгое время Индия придерживалась сбалансированного подхода к ирано-саудовской конкуренции, палестино-израильскому конфликту, сирийскому и другим кризисам. Но XXI век внёс свои коррективы. Основные постулаты индийской политики сохраняются, но на активность Индии в регионе существенно влияют несколько факторов.
Во-первых, на растущую роль Индии в делах Ближнего Востока был запрос со стороны США. Ключевой идеей США со времён президента Барака Обамы является «поворот в Азию» и купирование угрозы Китая, потому США стремились «опираться» на региональных и внерегиональных партнёров. Поскольку у Вашингтона и Исламабада возникли противоречия, Индия в этом плане отлично подходила для того, чтобы составить конкуренцию Китаю и поддержать сохранение американских интересов в регионе.
Во-вторых, Индия обладает собственным видением растущей роли Китая в Азии; можно предположить, что она видит ущерб, который Китай может нанести индийским интересам. Ближний Восток для Индии в этом плане – важный элемент противодействия планам Пекина, учитывая проект «Пояс и путь». Роль Китая в продвижении Китайско-пакистанского экономического коридора, как и его роль в дипломатическом сближении Ирана и Саудовской Аравии в 2023 году, не говоря уже о собственно территориальных проблемах Индии и Китая, только усиливают настороженность Нью-Дели.
В-третьих, Индия нацелена на развитие экономических связей со странами региона, помимо традиционного для Индии импорта нефти и газа из стран Персидского залива. Среди новых инициатив – экономический коридор Индия – Ближний Восток – Европа (IMEC), официально направленный на повышение связности, торговли и устойчивости между странами-участницами. Индия в этом плане нацелена на превращение в глобальный хаб мировой торговли (из ЮВА на Ближний Восток и Европу).
Между многосторонностью и министоронностью
Многополярный мир рождает конкуренцию в Азии, хотя и азиатские лидеры стремятся придерживаться более изысканной стратегии, чем прямое столкновение. Индия, например, в лучшем сценарии рассчитывает извлекать выгоду из кризиса в американо-китайских отношениях. Развивая свою индо-тихоокеанскую стратегию, Индия вступила в считающийся антикитайским Четырёхсторонний диалог по безопасности (QUAD), куда входят США, Австралия, Индия, Япония. В ближневосточном измерении Индия стала частью I2U2 (Индия, Израиль, ОАЭ, США). Именно экономическим продолжением политической группировки I2U2 можно назвать экономический коридор IMEC. Это косвенный ответ Нью-Дели на продвигаемый Пекином «Пояс и путь». Несмотря на то, что Индия включается в продвигаемые США министоронние (по принципу взаимодействия небольшого количества государств по определённым вопросам) форматы, Нью-Дели также поддерживает и развивает многосторонние форматы.
Индия развивает глобальное видение мировых проблем, сохраняя роль одной из ведущих держав многосторонних БРИКС и ШОС. В январе 2024 года арабские государства – Саудовская Аравия, ОАЭ и Египет – также стали членами БРИКС, что Индия как крупный экономический партнёр этих государств – особенно государств Залива – приветствовала. Стоит отметить, что Нью-Дели не поддержал Запад в антироссийской политике и санкциях против Москвы.
Позднее стало известно, что восемь отставных индийских военных, работавших по контракту на оборонные структуры Катара, приговорены в этой стране к смертной казни за шпионаж в пользу Израиля. Приговоры были смягчены, но подробной информации в СМИ не поступает.
В конце декабря 2023 года был нанесён удар по японскому танкеру, связанному с Израилем, вблизи берегов Индии. США обвинили в этом Иран, но Тегеран отверг обвинения.
Найти возможности
На официальном уровне Индия обосновывает свою дипломатию выражением Vasudhaiva Kutumbakam («Одна Земля, одна семья, одно будущее»). Этот подход можно обозначить как «многонаправленность» – поиск позитивных связей, а также возможностей для взаимовыгодного развития при отсутствии каких-либо противоречий в этом видении. Западная Азия в этом плане – ещё один важный элемент «одной семьи».
Получится ли у Индии зайти на Ближний Восток через американскую форточку – вопрос открытый. Очевидно, что Индия сама по себе не рассматривается ближневосточными лидерами ни как потенциальный противовес Вашингтону, ни как замена ему – на эту роль прочат Китай. Ближневосточные страны готовы развивать экономические связи с Индией, однако ей не занять место США, России, Китая или ЕС. И стоит ли? Нью-Дели вышел на многонаправленный путь своих отношений с Западной Азией, включён в многосторонние и министоронние форматы. Но «путь специй» сводится к небольшой «тропинке», в то время как параллельно развивается разветвлённая «дорога шёлка».
