Чем меньше оставалось времени до президентских выборов в США и чем выше поднимался рейтинг кандидата от демократов Джозефа Байдена, тем большее внимание уделялось в Вашингтоне диалогу с Россией о контроле над вооружениями. Так Москва получила свой первый, но довольно значимый козырь. И теперь уже российские дипломаты могут поинтересоваться у американских коллег, насколько «отчаянно» те хотят заключить соглашение с Москвой до 3 ноября и что готовы предложить взамен, пишет Андрей Баклицкий, старший научный сотрудник Института международных исследований МГИМО.
Пытаться угадать, что происходило за закрытыми дверьми в Хельсинки, где в начале октября прошёл очередной раунд российско-американских переговоров по стратегической стабильности, – занятие неблагодарное. Однако – и это стало уже обычной практикой – американские источники поделились подробностями с журналистами, что вызвало ответную реакцию Москвы и подсветило не только встречу в столице Финляндии, но и весь процесс консультаций между Россией и США по контролю над вооружениями.
Американские СМИ – Wall Street Journal, Associated Press, Bloomberg, Axios – объявили о прорыве. По их информации, принципиальная договорённость между Россией и США была достигнута на встрече глав советов безопасности двух стран Николая Патрушева и Роберта О’Брайена в Женеве. После чего заместитель министра иностранных дел Сергей Рябков и спецпредставитель по контролю над вооружениями Маршалл Биллингсли были срочно направлены в Хельсинки чтобы доработать детали. Американские чиновники в разговорах со СМИ были оптимистичны, оставшиеся вопросы, по их словам, можно было урегулировать в течение недели. Позже, практически теми же словами, это повторил сам господин Биллингсли.
По словам Владимира Путина, «кандидат Байден публично сказал о том, что он готов к продлению СНВ или к заключению нового договора об ограничении стратегических наступательных вооружений, а это уже очень серьёзный элемент нашего возможного взаимодействия в будущем». Трудно представить, что последнее заявление было сделано в мире, где Россия только что достигла договорённости с действующей администрацией США. Роли Москвы и Вашингтона в диалоге о будущем контроля над стратегическими вооружениями как будто поменялись.
Ещё летом задача, стоявшая перед российской дипломатией, казалась невыполнимой. Москва была заинтересована в продлении ДСНВ – последнего договора, ограничивавшего стратегические вооружения двух стран. Россия также была готова вести переговоры о дальнейших шагах, но с учётом своих озабоченностей. Администрация Дональда Трампа, последовательно вышедшая из иранской ядерной сделки, Договора о ракетах средней и меньшей дальности и Договора по открытому небу, контролем над вооружениями явно не интересовалась. Маршал Биллингсли почти иронически спрашивал, почему Россия так «отчаянно хочет» продлить ДСНВ. Впрочем, США могли рассмотреть такой сценарий, но за это пришлось бы дорого заплатить. Москва должна была бы привести за стол переговоров Китай, согласиться на ограничение своего нестратегического ядерного оружия и принять обременительные меры контроля. Но и в этом случае администрация США не была готова продлить договор на полные пять лет.
При этом у российской стороны на переговорах почти не было козырей. Требования американских переговорщиков были невероятно амбициозными (в какой-то момент Маршал Биллингсли заявил, что России стоит просто отказаться от «Посейдона», «Буревестника» и других новых ядерных систем), но не критически важными для США. Москва в любом случае не смогла бы усадить Китай за стол переговоров против его воли. Российское нестратегическое ядерное оружие в массе своей было неспособно напрямую угрожать США. А с учётом того, что из-за эпидемии коронавируса взаимные инспекции ядерных сил прекратились ещё в марте без особого видимого беспокойства, акцент на верификации был скорее идеологическим, чем содержательным. Ну а в случае, если бы Москва попыталась нарастить свои стратегические силы после завершения действия ДСНВ, администрация США была готова разорить Россию в новой гонке вооружений. Так что Вашингтон мог выставлять максималистские требования, не опасаясь ничего потерять и надеясь кое-что приобрести. О принятии во внимание российских позиций по противоракетной обороне, космосу или американскому ядерному оружию в Европе и речи не шло.
Российским дипломатам было не позавидовать, но они методично продолжали делать свою работу: проводить встречи, отказываться от неприемлемых американских условий, готовить встречные предложения, доносить и разъяснять свою позицию. И ситуация начала меняться. Чем меньше оставалось времени до президентских выборов в США и чем выше поднимался рейтинг кандидата от демократов Джозефа Байдена, тем большее внимание уделялось в Вашингтоне диалогу с Россией. Республиканской администрации по-прежнему не был важен контроль над вооружениями, но любой внешнеполитический успех ложился бы в копилку президента Трампа, повышая его шансы на переизбрание. Тем более соглашение с Россией, которое демократы – сторонники контроля над вооружениями – не смогли бы открыто критиковать. Ради этого американские переговорщики были готовы даже снизить свои запросы, подчёркивая при этом, что после переизбрания президента цена вырастет.
Так Москва получила свой первый, но довольно значимый козырь. Раз американские требования не вытекали из обеспечения национальной безопасности США, можно было предположить, что администрация Трампа может ими пожертвовать в своих электоральных интересах. Россия могла оставаться на своих позициях и наблюдать как запросы США снижаются один за другим (это оказалось особенно заметно в отношении требований по участию Китая, которые ушли совсем на задний план). На каком-то этапе – продление ДСНВ (в идеале на пять лет) и максимально абстрактное обозначение параметров дальнейших переговоров – Москва могла бы без ущерба для себя согласиться на подписание соглашения с Вашингтоном. Но, судя по всему, пока американская позиция такого состояния не достигла и, возможно, не достигнет. В этом случае сохранится довольно большая вероятность победы на выборах демократического кандидата, пообещавшего продлить договор без предварительных условий.
Так что теперь уже российские дипломаты могут поинтересоваться у американских коллег, насколько «отчаянно» те хотят заключить соглашение с Москвой до 3 ноября и что готовы предложить взамен.
