Странам ОДКБ ради собственной стабильности и безопасности следует обратить внимание на медиасферу. При своевременном принятии мер ситуацию в медиапространстве стран – членов организации можно кардинально изменить, считают Елена Короткова и Кубатбек Рахимов.
Лидеры стран ОДКБ официально подтвердили курс на укрепление сотрудничества с Москвой, и их заявления неоднократно тиражировались в локальных средствах массовой информации. Однако в то же время ряд крупных изданий этих стран публикует материалы дезинтеграционного характера. Если говорить непосредственно о Центральной Азии, стоит выделить Казахстан, Киргизию и Таджикистан. В этих государствах такая тенденция возникла ещё в начале 2010-х годов с ростом популярности социальных сетей – изначально в виде публикаций в личных аккаунтах лидеров оппозиции и блогеров с достаточно широкой аудиторией, позиционирующих себя как обычных граждан.
Темами таких публикаций становились обсуждения необходимости выхода Астаны, Бишкека или Душанбе из ОДКБ, выражение отрицательного мнения о деятельности организации, либо критика наличия российских военных баз в Таджикистане и Киргизии. Ещё одной, часто поднимаемой в соцсетях и мессенджерах, проблемой было отсутствие делимитации и демаркации границ между Киргизией и Таджикистаном, вызывающее провокативные рассуждения о том, эффективна ли ОДКБ в данном случае и может ли конфликт между странами быть выгоден кому-либо из партнёров по организации.
2022 год принёс новые инфоповоды, позволяющие обсуждать ОДКБ – это попытка переворота в Казахстане, начало СВО в России и конфликт на границе Киргизии и Таджикистана. Освещение этих событий было разным: некоторые СМИ стран Центральной Азии придерживались официальной информации и нейтралитета, а некоторые публиковали материалы, где присутствовали такие слова-маркеры, как «несостоятельность ОДКБ», «насилие», «давление на оппозицию и инакомыслящих» и так далее.
Между тем многие СМИ региона, определяющие себя как оппозиционные, объединяет “MediaCAMP” – проект Агентства США по международному развитию (USAID), который с 2017 года реализует представительство Internews в Центральной Азии. По данным USAID, в последние годы редакциям Казахстана, Таджикистана и Узбекистана выдавались 15 миллионов долларов в виде грантов для создания «сбалансированных, информационно насыщенных и беспристрастных материалов по важным политическим и общественным темам».
Также проект предусматривал обучение населения медиаграмотности, эффективной работе с социальными сетями и навыкам создания контента, который сможет получить большое количество просмотров. Ещё одной составляющей центральноазиатской программы “MediaCAMP” была поддержка «совершенствования» законодательства стран – участниц проекта в медиасфере.
В Киргизии в это время функционировал другой проект– «Медиа К», в который с осени 2017 года по осень 2022 года было вложено 10,65 миллиона долларов. О деятельности этого проекта подробно писал Центр социально-экономических и геополитических исследований: по его данным, проект поддержали USAID и Internews, а также существующая с 1971 года американская некоммерческая организация FHI-360, сотрудничающая с «правительствами, частным сектором и гражданским обществом» для реализации обеспечения «позитивных социальных изменений».
Аналогичный тренд прослеживался и в медиаполе Таджикистана, где тоже распространялись мемы и посты оскорбительного характера, фейковые видео – чаще всего на тему мародёрства. Факты мародерства в те дни, и правда, в зоне боестолкновений были – потом Бишкек и Душанбе заявляли о возвращении украденного имущества. Но были ли это те же факты, что на видео, официально не подтверждалось. Координация процессов шла через «Твиттер» и чаты в «Телеграме» – желающим можно было перейти в ветку или в канал и поучаствовать.
Почему среди партнёров России по ОДКБ вообще сложилась такая ситуация? Начнём с того, что с момента распада СССР интерес на государственном уровне к контролю над медиасектором как над одним из столпов государственной безопасности в основном проявляли Россия и Белоруссия. Конкурировать с Internews, USAID, Фондом Сороса и другими крупными спонсорами развития медиасектора в бывших республиках СССР у Союзного государства получилось, правда, не в полной мере. На территориях самих РФ и РБ эти организации не функционируют. Вместе с тем в Рунете, несмотря на закон об иноагентах и иные новшества последних лет, активно распространены блоги так называемых лидеров общественного мнения, имеющих с этими организациями прямые и косвенные связи и продвигающих дезинтеграционную повестку среди своей аудитории.
На сегодняшний день Союзное государство и партнёры по интеграции тоже создали различные гранты для поддержки СМИ, организовали форумы и стажировки, медиапремии, однако их охват аудитории меньше. Сложно работать с оппозиционно настроенной аудиторией в возрастной категории «30–35+», поскольку у них уже сформировалось устойчивое мнение о геополитическом устройстве и явлениях, происходящих внутри страны. Отсутствуют обучающие проекты по медиаграмотности, которые спонсировались бы странами Организации, наблюдается и дефицит стремления к их появлению в странах ОДКБ. Более того, на законодательном уровне, кроме РФ и РБ, противостояние киберугрозам и дестабилизации с их помощью обстановки извне и изнутри прописано лишь в новой военной доктрине Казахстана.
Очевидно и то, что до недавнего времени в ОДКБ, да и в СНГ, ШОС и ЕАЭС, мало кто из лиц, ответственных за сотрудничество и интеграцию стран друг с другом рассматривал медиасектор, НКО и НПО в качестве этого самого интеграционного ресурса – в отличие от оппонентов евразийской интеграции и иных проектных швов, соединяющих постсоветское пространство и Россию. И пока оппоненты выигрывают среди молодёжи – благодаря красивой медиаподаче и использованию клипового мышления, которое распространено в странах ОДКБ преимущественно среди молодого населения. Недостаточная сформированность критического мышления ввиду отсутствия высшего образования и жизненного опыта у этой аудитории позволяет ей спокойно воспринимать любые факты, даже и слегка подтасованные.
Наконец, если говорить о Киргизии, то здесь другие причины большей популярности проектов прозападных НКО.
Первая – регионально-лингвистическая. Проекты, поддерживаемые НКО, работают с аудиторией в основном на киргизском языке. Либо контент создаётся изначально на киргизском, либо переводится на киргизский для большего охвата аудитории. Альтернативные условно евразийские проекты этот момент не учитывают. К тому же эти альтернативные проекты локализованы преимущественно в Бишкеке. Проезда в Бишкек, проживания и питания участникам из регионов зачастую в них не предусмотрено.
Вторая – в качестве альтернативы «Медиа-К» и другим проектам журналистам, блогерам и гражданским активистам предлагалось пока не столь уж многое. Из самых известных проевразийских проектов можно назвать обучение на базе киргизской редакции Sputnik по линии проекта SputnikPro. Проект отличается качественным подбором спикеров – профессионалов спортивной, политической, трэвел-журналистики, специалистов по производству подкастов и репортёров. Однако развитию проекта на полную мощность мешает так называемый идеологический окрас. Кроме того, весьма эффективной показала себя «Школа реальной журналистики» от «Русских репортёров», участники которой обучались сторителлингу, фотографии и монтажу, переупаковке и продвижению контента, медиаменеджменту. Авторы могли принести на медиакритический разбор экспертов свои фото, видео или лонгриды и поучаствовать в конкурсе работ с призом в виде поездки в Москву и стажировки в каком-либо крупном медиа.