Мир снова оказался в смутном времени. И политически, и климатически. И неизвестно, что важнее, пишет председатель Фонда Клуба «Валдай» Андрей Быстрицкий. Статья подготовлена в продолжение сотрудничества между клубом «Валдай» и Корейским институтом международной экономической политики в рамках Валдайского проекта Think Tank.
Беда, как известно, никогда не приходит одна. Мало было миру до 2020 года всё ускоряющегося распада мирового порядка, как добавились ковид и более или менее катастрофическое изменение климата. Во всяком случае, это лето довольно убедительно демонстрирует нам новые и довольно опасные изменения погоды: одно наводнение в Германии чего стоит. Другой вопрос, почему эти изменения происходят? Однозначного ответа всё же нет. Но вне зависимости от этого ответа человечеству лучше было бы сделать всё возможное, чтобы уменьшить своё влияние на природу, – как минимум не подкидывать дрова в пламя климатических изменений.
Увы, надежды на благоразумие людей едва ли оправдаются, потому что надвигается катастрофа покруче изменения климата. Катастрофа, которая удесятерит силу воздействия природных факторов.
В глобальном масштабе в современном мире рассчитывать на подобное нет ни малейших оснований. На региональном уровне ещё можно на что-то рассчитывать, и то с осторожностью, но тем не менее это не решает проблемы: вызовы, с которыми столкнулось человечество, – общемировые.
Ковид, кстати, оказался великолепной иллюстрацией недостаточности способности к кооперации: ни в помощи слаборазвитым странам, ни во взаимном признании вакцин, ни в принятии мер для восстановления мировой экономики, ни в чём бы то ни было ином. На региональном или межстрановом уровне примеры кооперации есть, но они, по понятным причинам, ограничены и, кстати, даже в рамках ЕС не очень-то успешны.
Но сейчас не о ковиде как таковом, а о том, что и эпидемия, и климатические проблемы только выявили нарастающий мировой раскол. И этот раскол может быть даже глубже, чем раскол времён борьбы капиталистической и социалистической систем, хотя бы потому, что обе модели имели во многом общие ценности и были интеллектуально сформированы в рамках одного типа мышления. В общем, именно западноевропейская философская, политическая мысль так или иначе оформила обе концепции во всех их разновидностях.
Сегодня, прежде всего вследствие подъёма Китая, но не только, стало ясно, что мы все оказались в совершенно иной ситуации, в которой развивается новое противостояние.
Ничто так не иллюстрирует ситуацию, как массовая культура. Она, хоть и с искажениями и преувеличениями, но довольно наглядно показывает картину мира, в которой живут люди. Или даже скорее картины мира.
Причин нового противостояния много.
Во-первых, новая коммуникационная среда, в которую мы все погружены, резко интенсифицировала информационный обмен, сделала всех нас куда более открытыми, «прозрачными» друг для друга.
В-третьих, по ряду причин, самосознание быстро развивающихся обществ таких стран, как, к примеру, Индия или Китай (но далеко не только их), стало вырабатывать свои представления о желаемом мироустройстве, социальных и политических порядках и так далее.
Я недавно прочитал несколько популярных китайских романов, в которых так или иначе трактуется современный мир. И первое, что бросается в глаза, можно было бы назвать разницей в понимании, скажем так, «демократии» и того, что такое «хорошо» сегодня. В наиболее распространённом на Западе понимании «демократии», «хорошего» важны слова «свобода», «права», «выборы» (особенно «честные»). В прочитанных мной китайских новеллах при описании обществ важны слова «справедливость», «мудрость», «достоинство». Подчёркивается, что колоссальный Китай нуждается в эффективном управлении, что всякий сбой в нём ведёт к гибели людей. Указанная мной разница между условно «западным» и «китайским» мировоззрением сама по себе не столь драматична. Но в китайских новеллах отчётливо звучит рефрен: не могут никакие условные «американцы» полагать, что их мир лучше, ценнее китайского. Более того, китайцам из романов кажется, что «американцы» слишком агрессивны, недальновидны, в то время как китайцы (при всех своих признаваемых ими же недостатках) культурнее, имеют куда более длительную историю и несравненно большую социальную и политическую мудрость.
Конечно же, повторю, дело идёт о романах, о массовой культуре, созданной на потребу широкой публике. Но именно это и заставляет вглядываться в такие произведения. Кстати, могу порекомендовать посмотреть китайский блокбастер «Блуждающая Земля» (по мотивам романа Лю Цысиня) о том, как люди, прежде всего китайцы, спасают Землю. Согласно фильму, дело в том, что Солнце должно вот-вот взорваться, следовательно, приходится приделать к Земле двигатели и улететь от Солнца. Но по дороге к дальним звёздам Юпитер начинает разрушать Землю. Вроде способа спасения нет. Загадочное мировое правительство (намёк на американцев тут есть) решает пожертвовать жителями Земли и спасти эмбрионы, припрятанные на прокладывающей путь Земле станции. Но отчаянные китайцы решают всё же спасти Землю с реальными и пока ещё живыми людьми. Один из них даже жертвует собой, превращая упомянутую станцию в инструмент спасения. Что характерно, в мировом правительстве происходит раскол: и голос с французским акцентом одобряет действия китайского героя. И ещё одна деталь: для спасения мира жертвует собой и героический русский космонавт, самый опытный и подготовленный. Без него ничего бы не вышло.
Имплицитно в этом фильме явно подчёркивается эффективность китайского мироустройства и, кстати, ставится вопрос: а какова должна быть модель самоуправления мира, в котором живут семь с половиной миллиардов людей? Как должны соблюдаться справедливость и право на собственное достоинство, например? И что с выживанием, преодолением проблем?
Если сопоставить расхождение моделей мироустройства с текущим политическим обострением, то возникает ощущение, что мы погружаемся в ситуацию, при которой всякое позитивное взаимодействие в мировом масштабе будет крайне затруднено.
Сегодня Запад стремится защитить, закрепить свою роль и ведущей мировой политической силы, и главного судьи происходящих событий, тех или иных действий тех или иных стран. Но главное тут сегодня – оборона: Запад понимает, что вместе с арктическими ледниками тает и его сила. Отсюда отчаянные попытки навязать свою повестку дня и свою уникальную и лидирующую роль. Но незападные страны, особенно крупные, точно не хотят и не потерпят такого.
Беда в том, что мы переместились в зону нового противостояния, причём пока мы даже не можем внятно определить его границы. Это, конечно же, не просто конкуренция США и Китая, это не просто борьба даже каких-то групп стран между собой. Похоже, что новое противостояние прежде всего связано с пониманием будущего и роли людей в его создании.
