Отношения США и КНДР зашли в тупик. На уровне риторики Дональд Трамп прибегает к доброжелательным высказываниям в адрес КНДР и даже однажды назвал Ким Чен Ына «великим человеком». На уровне практических действий продолжается крайне жёсткая линия по наращиванию «максимального давления» до полного исполнения Пхеньяном американских требований, то есть окончательного ядерного (и не только) разоружения. Северокорейские дипломаты подчёркивают, что наступило время встречных, конкретных и практических шагов со стороны Вашингтона, но их пока нет.
Аналитики многих стран отмечают растущие разногласия между Вашингтоном и Пхеньяном по проблеме денуклеаризации Северной Кореи. Во-первых, до сих пор не выработано и не согласовано универсальное определение понятия и термина «денуклеаризация». Одни трактуют её как ликвидацию боевого ядерного оружия, другие – всей ракетно-ядерной военно-промышленной инфраструктуры. США, как известно, настаивают на полной необратимой проверяемой денуклеаризации (CVID). В данном случае за рамками этой общей формулы остаются вопросы развития мирной ядерной энергетики КНДР.
Во-вторых, США и КНДР подошли к пределу нынешнего этапа на пути к денуклеаризации, который многие эксперты называют тупиком. Пхеньян неоднократно подчёркивал, что уже сделал достаточно в одностороннем порядке, чтобы подтвердить серьёзность своих намерений и твёрдую волю верховного руководителя Ким Чен Ына двигаться дальше: введение одностороннего моратория на ракетно-ядерные испытания действует уже в течение почти года, разрушение ряда известных ключевых объектов ракетно-ядерной инфраструктуры стало свершившимся фактом.
Со стороны США продолжается двухуровневая противоречивая политика. На уровне риторики Дональд Трамп прибегает к примирительными доброжелательным высказываниям в адрес КНДР и даже однажды назвал Ким Чен Ына «великим человеком». При этом на уровне практических действий неизменно продолжается крайне жёсткая и неуступчивая линия по наращиванию «максимального давления» и всеобъемлющих санкций до полного исполнения Пхеньяном американских требований, то есть окончательного ядерного (и не только) разоружения.
В ходе экспертных совещаний северокорейские представители твёрдо отвергали такой подход. Северяне настойчиво повторяют, что в Сингапурском совместном заявлении из четырёх пунктов от 12 июня 2018 года по итогам встречи на высшем уровне между президентом США Дональдом Трампом и верховным руководителем КНДР Ким Чен Ыном на первое место поставлено обязательство США и КНДР установить новые отношения, соответствующие стремлению народов двух стран к миру и процветанию, и только в третьем пункте указывается обязательство КНДР осуществить работу по полной денуклеаризации Корейского полуострова.
Поскольку в США доверие к Пхеньяну очень низкое, а затянувшаяся пауза в двустороннем диалоге ещё больше вызывает раздражение в Вашингтоне, американцы продолжают настаивать на одностороннем ядерном разоружении КНДР: прекращение производства расщепляющихся материалов, то есть ликвидация ядерного реактора в Ёнбёне, ликвидация ракет класса МБР, отвод из ДМЗ вглубь территории КНДР крупнейшей артиллерийской группировки, нацеленной на Сеул.
В настоящий момент, невзирая на бурный прогресс в межкорейских отношениях, широкую международную поддержку со стороны сопредельных стран, прежде всего – России и Китая, а также РК, ЕС и Японии, процесс денуклеаризации всё ещё находится на начальном этапе. При этом Пхеньян видит окончательное завершение процесса денуклеаризации как венец всей многотрудной, многолетней работы, включающей в себя установление дипломатических отношений Пхеньян – Вашингтон, Пхеньян – Токио, оформление всех компонентов двусторонних (США – КНДР) и многосторонних военно-политических гарантий Северной Корее. Естественно, предполагается, что к этому времени будут сняты все торгово-экономические санкции, а республика будет включена в структуры регионального хозяйственного развития.
Обосновывают северокорейские дипломаты подобный подход рядом аргументов, главными среди которых можно назвать следующие: объективные особенности конституционного устройства США и РК таковы, что не гарантируют преемственность внешней политики вновь пришедшей администрации, если она будет представлять иную партию. В этой связи представители Пхеньяна многократно приводили примеры и отказа администрации Джорджа Буша от «рамочного соглашения» с КНДР, подписанного в 1994 году Биллом Клинтоном, и действия правительства Дональда Трампа, вышедшего из Совместного всеобъемлющего плана действия относительно ядерной программы Ирана от 2015 года. Эти объективные факторы заставляют Пхеньян перестраховаться и не «сдавать своё "последнее средство" выживания» раньше времени (по примеру Ливии), до получения полной уверенности в гарантиях безопасности будущего своей республики.
Северокорейские дипломаты постоянно подчёркивают, что наступило время встречных, конкретных и практических шагов со стороны Вашингтона, которые бы позволили Северной Корее продолжить процесс дальнейшего ракетно-ядерного разоружения. Таких ответных практических действий пока нет. В Пхеньяне подчеркивают, что, отказываясь подписать Декларацию об окончании Корейской войны, США не желают её окончания и продолжают считать КНДР врагом. Подписание Декларации об окончании войны ознаменовало бы новый этап двусторонних отношений, символизирующий начало мирной эпохи между США и КНДР, и внесло бы большой реальный вклад в дело укрепления и взаимной веры друг в друга.
При этом нежелание правящей элиты Вашингтона обновить сам статус Корейской войны и отказ от подписания Декларации об окончании этой войны открывает перспективу изоляции США. И в этой ситуации от Белого дома, который де-факто не желает пересматривать свою неконструктивную и всё более непопулярную политику продолжения стратегии максимального давления на Северную Корею, вполне логично было бы ожидать различных манёвров с целью воспрепятствовать формированию единого – теперь уже антиамериканского – фронта с участием многих государств, выступающих в пользу поэтапного смягчения наложенных на КНДР санкций во имя продолжения процесса денуклеаризации Корейского полуострова. Часто американцы эффективно реализуют такую тактику, умело работая один на один с оппонентами.
