Действия обеих сторон на Корейском полуострове в последние месяцы определяются старым принципом «каждое лыко в строку». В прошлом такой подход был более характерен для Пхеньяна, но сейчас Сеул близок к тому, чтобы перехватить пальму первенства, пишет Андрей Ланьков, профессор Университета Кукмин (Сеул).
19 декабря 2022 года в Северной Корее был произведён запуск прототипа разведывательного спутника. Вывод спутника на околоземную орбиту изначально не предусматривался. Ракета-носитель, двигаясь по баллистической траектории, достигла высоты в 500 км, откуда на протяжении примерно 800 секунд камеры прототипа вели съёмку территории Южной Кореи.
На следующий день северокорейская печать опубликовала снимки Сеула и Инчхона в низком разрешении (20 метров на пиксель), которые должны были продемонстрировать нарастающие возможности северокорейских военно-космических сил. Расположение снежного покрова и целый ряд других деталей не оставлял сомнений в том, что снимки были действительно сделаны 19 декабря.
Снимки, однако, не слишком впечатлили экспертное сообщество – главным образом, из-за низкого разрешения. Эта прохладная реакция неожиданно задела северокорейское руководство. Ким Ё Чжон – сестра Ким Чен Ына, которая часто исполняет роль неформального пресс-секретаря северокорейского правительства, заявила, что северокорейцы, дескать, и не собирались устанавливать дорогую оптику с высоким разрешением на устройство, которое должно было работать на протяжении всего лишь 800 секунд.
Тем не менее южнокорейское правительство не удержалось от соблазна и опубликовало в печати свежие снимки северокорейской столицы, продемонстрировав, что южнокорейские средства технической разведки существенно превосходят всё то, что в настоящий момент имеется в распоряжении Севера. Южнокорейские снимки были многоцветными и сделанными в высоком разрешении. Очевидно, что их публикация должна была унизить северокорейскую сторону и показать её техническую недоразвитость.
Этой обиды северокорейцы стерпеть не могли. Днём 26 декабря состоялся рейд разведывательных беспилотных летательных аппаратов на территорию Южной Кореи. Надо сказать, что северокорейские разведывательные дроны и ранее временами появлялись над южнокорейской территорией. Дешёвые дроны, оснащённые простыми фотокамерами, являются заменой дорогостоящих средств космической разведки, которых в распоряжении северокорейских военных пока нет. Впрочем, последний случай проникновения северокорейских дронов в южнокорейское воздушное пространство имел место в 2017 году.
На этот раз над территорией Юга появилось пять северокорейских дронов, один из них – над Сеулом. Дрон приблизился к району Ёнсан в центральном Сеуле, где располагается резиденция южнокорейского президента и ряд важных военных объектов, включая и Министерство обороны. Южнокорейские ПВО не смогли сбить дрон, а южнокорейские локаторы время от времени теряли его из виду – что стало немалым унижением для южнокорейских военных.
Все пять дронов вернулись на базу благополучно, так что не исключено, что в обозримом будущем северокорейская сторона порадует нас публикациями весьма качественных фотографий центрального Сеула. Понятно, что такая публикация станет ответом на публикацию Сеулом спутниковых фотографий Пхеньяна, которая, в свою очередь, была ответом на публикацию Пхеньяном спутниковых фотографий Сеула.
Легко догадаться, что в Сеуле не собираются оставить без ответа этот северокорейский ответ на южнокорейский ответ. Сразу же после того, как в воздушное пространство Юга проникли северокорейские дроны, южнокорейские беспилотники совершили рейд на территорию Севера. Таким образом, обе стороны демонстративно нарушили межкорейское соглашение 18 сентября 2018 года, которое ограничивало ряд видов военной деятельности.
Более того, президент Юн Сок Ёль заявил, что в будущем на проникновение одного северокорейского дрона на территорию Юга следует отвечать отправкой двух южнокорейских дронов в рейд на Север.
Итак, действия обеих сторон на Корейском полуострове в последние месяцы определяются старым принципом «каждое лыко в строку». В прошлом такой подход был более характерен для Пхеньяна, но сейчас Сеул близок к тому, чтобы перехватить пальму первенства. Администрация Юн Сок Ёля состоит из сторонников жёсткого курса в отношении Северной Кореи. Они уверены, что любые попытки вести с Пхеньяном переговоры, поддерживать контакты и искать компромисс обречены, что северокорейская сторона использует помощь Юга для наращивания собственного военного потенциала.
Несколько комическая публичная демонстрация разведывательных возможностей, которую мир наблюдал в конце декабря, является не более чем очередным проявлением данной тенденции. На протяжении последних нескольких месяцев южнокорейская сторона проводила масштабные военные учения (чаще всего – совместно с США), на что северокорейская сторона реагировала проведением массовых запусков баллистических ракет – не забывая при этом отметить, что тот или иной запуск имитировал нанесение тактических ядерных ударов по южнокорейским городам и военным объектам. Южнокорейская сторона в ответ либо увеличивала продолжительность и масштабы учений, либо объявляла о проведении дополнительных манёвров. Как оно часто и бывает, во многих случаях трудно сказать, кто первый начал игру мускулами и кто запустил данную цепь провокаций и контрпровокаций – важно, что обе стороны старались оставить последнее слово за собой.
Итак, на Корейском полуострове сложилась ситуация, когда обе стороны раскручивают маховик напряжённости, будучи уверенными в том, что таким образом им удастся повергнуть своего соседа в трепет и принудить его если не к уступкам, то к более осторожному поведению.
Ни войны, ни масштабного конфликта при этом обе стороны не хотят. Однако исходя из логики ситуации можно предположить, что в ближайшее время в Корее произойдёт вооружённый конфликт малого масштаба, который, скорее всего, будет сопровождаться человеческими жертвами. В последний раз мы это видели в 2010 году, когда северокорейская артиллерия обстреляла южнокорейский остров Ёнпхёндо.
Конфронтация может стать случайностью, результатом ошибок командиров низшего и среднего звена, а может быть и результатом сознательного решения Пхеньяна, решившего «проучить» своего южного соседа, который всё больше впадает в воинственный кураж, обычно не свойственный Сеулу.
Впрочем, есть и хорошие новости: шансы эскалации в случае подобного конфликта, скорее всего, невелики.
Для Южной Кореи подобный поворот событий, однако, будет иметь совершенно иные политические последствия. Гибель некоторого количества (возможно, нескольких десятков) южнокорейских граждан, скорее всего, приведёт к тому, что правительство Юн Сок Ёля окажется под огнём критики со стороны левонационалистической оппозиции, которая выступает за куда более спокойное и примирительное отношение к Пхеньяну. Президента Юн Сок Ёля и его администрацию обвинят (скажем прямо, не без некоторых оснований) в том, что их не слишком продуманные действия привели к гибели южнокорейских граждан, члены семей которых, как легко догадаться, едва ли будут хранить молчание. Разница в политических системах Севера и Юга означает, что в случае серьёзного конфликта правящая элита Юга, вероятно, существенно больше пострадает от его политических последствий.
Тем не менее эти – пусть и несколько циничные, но вполне очевидные – соображения по каким-то причинам никак не снижают той боевитости, которая сейчас царит в сеульских «коридорах власти». Кажется, Корейский полуостров полным ходом идёт к очередному кровопролитию местного масштаба. Что же, это происходит далеко не в первый, и, скорее всего, не в последний раз.
