Конфликт и лидерство
Отношения Турции и России при администрации Байдена

Если говорить о турецко-американском сотрудничестве с целью противодействия российскому влиянию или его ограничения, Чёрное море представляет собой очень интересный и важный пример, показывающий, как внешнеполитические предпочтения администрации Байдена могут влиять на отношения Турции и России, пишет Хабибе Оздал, доцент кафедры международных отношений Стамбульского университета Окан.

Отношения между Турцией и Россией имеют значение не только с точки зрения внешней политики этих государств, но также с точки зрения региональной стабильности и даже некоторых будущих глобальных событий. Современный характер двусторонних отношений имеет как минимум двадцатилетнюю историю, в которой неизбежно были и взлёты, и падения. Более того, конкретные внешние факторы оказывают прямое влияние и могут как способствовать укреплению сотрудничества, так и испытывать на прочность взаимное доверие между Турцией и Россией. Новую администрацию Соединённых Штатах можно считать одним из тех факторов, воздействие которых может иметь прямые и/или косвенные последствия, особенно в некоторых конкретных регионах. Несмотря на то что Турция является членом НАТО и страной – кандидатом в ЕС, Анкаре недавно пришлось столкнуться с санкциями со стороны ЕС и США, причём по разным причинам. Расхождения в восприятии угроз привели к определённому расколу между Турцией и её западными партнёрами, в то время как Анкара и Москва успешно преодолели разногласия и нашли способы сотрудничества. Однако с администрацией Байдена Турция может найти общую перспективу для сотрудничества в определённых областях, что может создать ещё один относительно новый вызов для отношений Турции и России. Черноморский регион представляется потенциальной областью сотрудничества для Турции и США, даже несмотря на продолжающееся ухудшение двусторонних отношений.

 

Вступление

 

Нынешняя тенденция в турецко-российских отношениях, которую можно определить как ориентацию на сотрудничество, а не на конфронтацию и соперничество, восходит к началу 2000-х годов. С тех пор Анкара и Москва значительно сблизились. Бурно развивающиеся торговые отношения и сотрудничество в области энергетики стали драйверами многопланового взаимодействия, которое длилось вплоть до инцидента с российским военным самолётом. Однако негативные последствия инцидента были преодолены через восемь месяцев благодаря письму, которое было отправлено президентом Эрдоганом. Можно спорить о том, вернулось ли взаимодействие между странами на прежний уровень, но после так называемой нормализации стало развиваться сотрудничество, особенно в Сирии. Однако существуют внешние факторы, которые играют иногда положительную, а иногда и отрицательную роль в двусторонних отношениях. Отношения Турции и России с Западом можно рассматривать как один из этих факторов. Стоит проанализировать возможные последствия политики администрации Байдена не только для турецко-американских отношений, но также для отношений Анкары и Москвы. Здесь на первый план выходит Черноморский регион.

 

Почему это важно: роль Соединённых Штатов в отношениях между Турцией и Россией

 

Двусторонние отношения между Турцией и Россией заслуживают развития независимо от участия третьих стран, поскольку прочные отношения между двумя странами служат не только экономическим и политически интересам обеих сторон, но также имеют решающее значение с точки зрения региональной стабильности и порядка. Верно и то, что чем больше ухудшаются их отношения с Западом, тем ближе друг к другу Анкара и Москва. Тем не менее нельзя утверждать, что отношения Турции с Западом (США и ЕС) можно заменить отношениями с Россией – слишком сильно различаются структурные рамки, история и институциональные основы этих отношений.

Отношения между Турцией и США ухудшились на фоне усугубившегося кризиса в Сирии, который породил разницу в восприятии угроз. Между интересами и приоритетами безопасности Турции и США существует огромный разрыв. Попытка государственного переворота в Турции и нежелание США поддержать избранное правительство ещё больше усилили кризис доверия. Хотя, как отмечали многие, лидеры США и Турции (Трамп и Эрдоган) имели схожие черты личности и характера и их общение было в конечном итоге положительным, в двусторонних отношениях наблюдалась иная картина. Например, после покупки Турцией российских систем противоракетной обороны С-400 администрация Трампа применила Закон о санкциях (CAATSA) и исключила Турцию из проекта F-35. Дело было не только в том, что ракеты российского производства не могут быть интегрированы с инфраструктурой НАТО, но и в том, что после решения Турции ещё больше государств, включая Индию, могли захотеть купить такие же ракеты. Более того, важную роль в мотивации Анкары к дальнейшему сотрудничеству с Москвой сыграл кризис доверия Анкары к её западным союзникам, особенно после попытки государственного переворота в Турции. Таким образом можно предположить, что после кризиса с военным самолётом, за которым последовала попытка государственного переворота, США и ЕС повлияли на развитие двусторонних отношений между Анкарой и Москвой. Другими словами, отношения Турции с США и ЕС всё больше влияют на отношение Турции к Российской Федерации. Самым ярким поворотным моментом в этом отношении стала попытка государственного переворота в Турции 15 июля 2016 года.

Использует ли Эрдоган попытку госпереворота, чтобы укрепить свою власть?
Аманда Пол
Хотя сама попытка государственного переворота в Турции, предпринятая хунтой, не подчиняющейся армейскому командованию, оказалась неудачной, она стала шоком – никто в стране ожидал ничего подобного.
Мнения


Смена администрации США на фоне крайне низкого уровня взаимного доверия и общих интересов в вопросах безопасности и внешней политики поставила вопрос о том, ухудшатся ли отношения Турции ещё больше или Анкара и Вашингтон найдут способ справиться с проблемами, с которыми они сталкиваются.

Даже с приходом новой администрации Байдена вопросы, которые имеют приоритетное значение в повестке дня, решить нелегко. В их числе покупка Турцией систем противоракетной обороны С-400 и санкции, которые США начали применять, поддержка США сирийских курдов, судебное дело против турецкого государственного банка Halkbank, Восточное Средиземноморье, мнение Байдена о регрессе демократии в Турции[1]. Впрочем, несмотря на продолжающиеся серьёзные споры и разногласия, внешнеполитическая повестка администрации Байдена всё же во многом совпадает с интересами Анкары. Укрепление НАТО может открыть дорогу к перезагрузке с Турцией; возобновление взаимодействия с Ираном – ещё одна область, которая может активизировать сотрудничество с Турцией; стабильность в Ливии и предотвращение российского военного проникновения в эту страну также могут быть общими целями[2].

Если говорить о турецко-американском сотрудничестве с целью противодействия российскому влиянию или его ограничения, Чёрное море представляет собой очень интересный и важный пример, показывающий, как внешнеполитические предпочтения администрации Байдена могут влиять на отношения Турции и России.

Отношения Турции с Россией заслуживают особого обсуждения не только с точки зрения внешней политики Турции, но и с точки зрения двустороннего сотрудничества. Сосредоточение внимания на взаимной выгоде и на областях, потенциально интересующих оба государства, было основной характеристикой турецко-российских отношений на протяжении 2000-х годов.

Деление на корзины, позволившее Анкаре и Москве активизировать уже существующие отношения в сфере энергетики, сопровождалось бурно развивающимися торговыми отношениями. Более того, отношения успешно налаживались также в областях туризма и культуры. Основная цель такой раздельной политики состояла в том, чтобы предотвратить возможный вред, который может быть нанесён конфликтными моментами. Действительно, внешняя политика и политика безопасности Турции и России сильно расходятся, особенно в некоторых конкретных областях. С начала 2000-х годов между Анкарой и Москвой существует длинный список разногласий от Нагорного Карабаха до Кипра и от Сирии до Украины. Однако благодаря грамотной политике эти разногласия не заслоняли интенсивное сотрудничество вплоть до инцидента с военным самолётом, который произошёл в ноябре 2015 года. Через восемь месяцев президент Эрдоган отправил своему российскому коллеге письмо с извинениями, которое открыло путь к «нормализации».

Письмо Эрдогана к Путину: изоляция вредна
Яшар Якыш
27 июня 2016 года президент Турции Реджеп Эрдоган направил президенту России Владимиру Путину письмо, в котором, наконец, принёс свои извинения за смерть пилота сбитого в ноябре 2015 года российского бомбардировщика Су-24 и выразил готовность урегулировать ситуацию. Яшар Якыш, бывший министр иностранных дел Турции (2002–2003), обсудил с ru.valdaiclub.com перспективы российско-турецкого диалога после письма Эрдогана, а также улучшение турецко-израильских отношений.
Мнения


После возобновления турецко-российского диалога Анкара изменила свои приоритеты в Сирии. Теперь основной целью для неё стало не свергнуть режим Асада, а не допустить контроля курдами из «Отрядов народной самообороны» территории на севере Сирии. Эта цель должна была быть достигнута после нормализации и при поддержке Россией турецких военных операций в регионе. Однако, несмотря на высокий уровень доверия и сильную политическую волю к партнёрству между Турцией и Россией, в отношениях между ними всё же имеются определённые области, где существует множество препятствий. Некоторые из этих препятствий совпадают с общими интересами Турции и США при новой администрации. Новое испытание для отношений Анкары и Москвы, скорее всего, придёт из региона Чёрного моря.

 

Изменение военного баланса на Чёрном море: чего ожидать

 

В соответствии с совпадающими представлениями об угрозах Анкара и Вашингтон могут сотрудничать в определённых областях. Одним из важнейших регионов, в котором может происходить это сотрудничество, является Чёрное море. Собственно, у Турции и России очень долгое время было общее видение этого региона, включающее в себя ограничение роли и влияния иностранных игроков (особенно США и НАТО). Операция «Черноморская гармония» и Черноморская военно-морская группа оперативного взаимодействия (Blackseafor) были важными региональными инициативами. Однако с 2014 года после присоединения Крыма к России даже совместные учения с участием всех государств региона не проводились, потому что Украина отказалась в них участвовать.

Присоединение Крыма к России стало поворотным моментом в этом вопросе. Общая точка зрения на Черноморский регион была поставлена под сомнение из-за нарастания российской военной мощи. Москва расширила военно-морскую инфраструктуру, усилила военно-воздушные силы в Крыму, полуостров был оснащён различными системами противоракетной и береговой обороны. Москва также разместила в Крыму систему противоракетной обороны С-400, которая известна как одна из самых современных систем противовоздушной и противоракетной обороны в мире[3]. Несмотря на то что Турция традиционно считается крупнейшим игроком на Чёрном море, с конца 2000-х годов баланс сил неуклонно смещается в пользу России. Чтобы сохранить свой статус, Турции нужна не только поддержка стран НАТО, но и мобильность, позволяющая передислоцировать часть военно-морского флота с восточной и южной границ, из Мраморного и Средиземного морей[4]. В соответствии с этим в мае 2016 года президент Эрдоган всего за несколько недель до Варшавского саммита НАТО заявил, что «из-за невидимости НАТО Чёрное море превращается в российское озеро». Эрдоган подчеркнул необходимость снова превратить Чёрное море «в бассейн стабильности на основе сотрудничества прибрежных стран»[5].

Несмотря на то что политика НАТО в отношении Чёрного моря традиционно была сосредоточена на противодействии транснациональному терроризму и контрабанде, многое изменилось после присоединения Крыма к России. Государства – члены НАТО согласились инициировать «адресные меры по увеличению присутствия НАТО на юго-востоке Североатлантического союза на суше, на море и в воздухе с более многонациональными наземными учениями, комбинированными совместными усиленными учениями, большей морской деятельностью и усилением координации». Однако стоит упомянуть, что Анкара делает акцент на положениях Конвенции Монтрё и предупреждает всех членов НАТО избегать действий, которые могут спровоцировать новую напряжённость в отношениях с Россией[6]. Конвенция Монтрё устанавливает определённые ограничения как на водоизмещение, так и на временные рамки присутствия кораблей неприбрежных государств. В частности, она не позволяет размещать в Чёрном море авианосцы и военные корабли водоизмещением более 30 000 тонн на срок, превышающий 21 день. Это может подорвать усилия США по обеспечению постоянного присутствия в акватории. Нарушение Конвенции и/или необходимость пересмотра статуса проливов подобны ящику Пандоры. Более того, нарушение Конвенции не только вызовет высокую напряжённость между Анкарой и Москвой, но и принесёт дополнительные риски и повысит вероятность конфликта в Черноморском регионе. С одной стороны, высокие риски подталкивают страны с первым и вторым по величине флотами в Чёрном море (Турция и Россия соответственно) к поддержанию должного уровня сотрудничества[7].

С другой стороны, существующий порядок сам по себе предполагает угрозу безопасности Турции со стороны России. Поэтому Анкара, скорее всего, выберет сотрудничество с США и усиление роли НАТО в регионе при соблюдении Конвенции Монтрё.

Недавнее сближение между Турцией и Украиной вполне можно рассматривать как ещё одно следствие необходимости уравновешивать отношения с Россией отношениями с региональными игроками. С 2011 года Турция и Украина начали активизировать своё сотрудничество, создав Стратегический совет высокого уровня (который можно рассматривать как совместный кабинет министров) и ввели безвизовый режим. Хотя Турция не присоединилась к санкциям Запада против России, Анкара с самого начала заявила, что никогда не признает присоединение Крыма к России[8]. В настоящее время Турция и Украина укрепляют сотрудничество, включая сотрудничество в области обороны.

 

Заключение

 

Отношения Турции с Москвой никогда не были безоблачными. У двух региональных игроков неизбежно пересекались интересы. Однако благодаря политической воле президента Эрдогана и президента Путина историческое соперничество было оставлено позади и предпочтение было отдано сотрудничеству. При этом Анкара и Москва могут столкнуться с относительно новым конфликтом интересов на Чёрном море. Черноморский регион пока не стал очагом серьёзной напряжённости в российско-турецких отношениях. Однако с присоединением Крыма к России Турция потеряла своё военно-морское превосходство в результате наращивания российской военной мощи. Несмотря на постоянное сотрудничество Москвы и Анкары и на диалог во многих областях от Сирии до Ливии, существуют и разногласия, которые трудно игнорировать. С новой администрацией США Анкара и Вашингтон могут попытаться открыть новую страницу в двусторонних отношениях.

Изменение военного баланса в пользу России на Чёрном море может стать общей проблемой для Турции и США.

Действительно, с присоединением Крыма к России баланс сил между Турцией и Россией на Чёрном море значительно изменился в пользу России. Таким образом, Турция и США могут счесть полезным сотрудничество в Черноморском регионе, чтобы сбалансировать влияние России. Несмотря на то что Турция и Россия имеют определённые связи в сфере безопасности, восприятие угрозы со стороны России (даже если только с точки зрения растущей военной мощи в Чёрном море) остаётся высоким. Похоже, что Турции будет необходимо удержаться на тонкой грани, если она хочет найти способ уравновесить доминирование России в регионе, не рискуя всеми достижениями, которые были достигнуты в двусторонних отношениях за последние 20 лет.

Санкции США против Турции: нулевая эскалация
Иван Тимофеев
Отказ США от военной поддержки сирийских курдов и последующая операция турецкой армии обострили отношения Анкары и Вашингтона. В качестве одной из сдерживающих мер власти США ввели санкции против трёх турецких министров и двух министерств, внеся их в SDN-лист. С одной стороны, мера выглядела достаточно безболезненной для турецкой экономики. С другой – речь шла о серьёзном политическом сигнале и перспективе более серьёзных ограничений. Сам факт введения санкций против крупного союзника – неординарное событие. Однако в истории были такие прецеденты. Заканчивались они в основном решением спорных проблем. Подобный сценарий повторился и сейчас, пишет программный директор Международного дискуссионного клуба «Валдай» Иван Тимофеев.
Мнения


[1] Galip Dalay, “US-Turkey Relations will Remain Crisis-ridden for a Long Time to Come”, Brookings, 29 January 2021, https://www.brookings.edu/blog/order-from-chaos/2021/01/29/us-turkey-relations-will-remain-crisis-ri...

[2] Sinan Ülgen, “A Path for Joe Biden to Reset US Relations with Turkey”, Financial Times, 31 January, 2021, https://www.ft.com/content/e4194007-b6be-4836-b936-cf0f2074df11

[3] Mitat Çelikpala, Emre Erşen, Turkey’s Black Sea Predicament: Challenging or Accommodating Russia?, Perceptions, Summer 2018, Vol. 23, No. 2, p. 80–81

[4] Ruslan Mamedov, Olga Pylova, “On the Road to Strategic Depth” in the Black Sea Region”, RIAC, 6 March, 2019, https://russiancouncil.ru/en/analytics-and-comments/analytics/on-the-road-to-strategic-depth-in-the-...

[5] “President Erdoğan Addresses ‘Balkan Countries Chiefs of Defense Conference’”, Presidency of the Republic of Turkey, 11 May 2016, https://www.tccb.gov.tr/en/news/542/43924/suriyede-tum-kirmizi-cizgilerin-asilmasina-ragmen-bir-adim...

[6] Mitat Çelikpala, Emre Erşen, Turkey’s Black Sea Predicament: Challenging or Accommodating Russia?, Perceptions, Summer 2018, Vol. 23, No. 2, p. 83.

[7] Ruslan Mamedov, Olga Pylova, “On the Road to Strategic Depth” in the Black Sea Region”, RIAC, 6 March, 2019, https://russiancouncil.ru/en/analytics-and-comments/analytics/on-the-road-to-strategic-depth-in-the-...

[8] Martin Russell, “Russia-Turkey Relations: Fine Line Between Competition and Cooperation”, EPRS/ European Parliamentary Research Service, February 2021, https://www.europarl.europa.eu/thinktank/en/document.html?reference=EPRS_BRI(2021)679090



Данный текст отражает личное мнение автора, которое может не совпадать с позицией Клуба, если явно не указано иное.