Общества, похоже, устали от затянувшегося украинского кризиса, но это пока не привело к существенным сдвигам в общественном мнении европейских стран, а потенциал предоставления боеприпасов и оружия ещё не иссяк. Россия, прекрасно осознавая значительные издержки, также не исчерпала свою мощь. Скорее всего, этот конфликт ограничится территорией Украины только в том случае, если на линию фронта не выйдут вооружённые силы стран НАТО, пишет Андрей Сушенцов, программный директор Валдайского клуба.
С начала украинского кризиса в международной системе произошли значительные изменения. Первоначально в Москве считали, что дипломатический прорыв может быть достигнут в феврале, марте или апреле 2022 года. Примечательно, что в Стамбуле Россия и Украина были на удивление близки к достижению договорённостей по различным аспектам конфликта. Например, обсуждались демилитаризация Украины, то есть допустимая численность украинской армии, и статус нейтралитета.
Однако похоже, что США и Великобритания предоставили Киеву альтернативу, убедив украинское руководство в том, что оно может легко победить и что под давлением Запада Россия неизбежно потерпит экономический крах. К сожалению, неопытное украинское руководство, видимо, приняло эту точку зрения, несмотря на её практическую неосуществимость, учитывая имеющиеся украинские ресурсы и степень поддержки, которую Запад и НАТО реально могли оказать Украине.
Россия полностью осознаёт, что конфликт вряд ли завершится в ближайшее время, поскольку американские бюрократические процедуры, регулирующие выделение ресурсов для поддержки Украины, должным образом отражены в военном бюджете на предстоящий финансовый год. И Конгресс, и Белый дом демонстрируют единодушное стремление добиться «победы над Россией» на поле боя. Эта институциональная консолидация делает Соединённые Штаты грозным противником в конфликте, по крайней мере – в рамках предстоящего финансового года.
Тем не менее они, похоже, плохо понимают, что Россия обладает непобедимым военным потенциалом и недвусмысленно заявила о своей готовности добиваться своих целей любыми необходимыми средствами, даже если это связано с длительными военными действиями. При таких обстоятельствах переговоры с ней были бы более рациональным подходом.
В поддержку этого аргумента можно сослаться на просочившиеся в Wikileaks в 2008 году докладные записки тогдашнего посла США в Москве Уильяма Бёрнса: «Стремление Украины и Грузии вступить в НАТО не только задевают за живое Россию – они порождают серьёзные опасения по поводу последствий для стабильности в регионе. Россия не только ощущает попытки подорвать её влияние в регионе, но и опасается непредсказуемых и неконтролируемых последствий, которые могут серьёзно затронуть её интересы безопасности. Эксперты говорят, что Россия особенно обеспокоена тем, что разногласия на Украине по поводу членства в НАТО, когда большая часть этнических русских выступает против этого, способны спровоцировать серьёзный раскол, что приведёт к насилию или, в худшем случае, к гражданской войне». В целом, другими словами, эти документы поясняют, что принуждение Украины к членству в НАТО потенциально может привести к гражданской войне на Украине, в которую будет вовлечена Россия, чего Москва предпочла бы избежать.
Это позволяет считать, что США не только обладали глубоким пониманием разворачивающихся событий, но и сознательно добивались нынешнего исхода, используя Украину как средство сдерживания России. Предполагаемая цель состояла в том, чтобы нанести максимальный ущерб международному положению России, подорвать её отношения с Европейским союзом и заставить европейские страны присоединиться к стратегии Вашингтона в ущерб европейской экономике. Следовательно, их стратегия была направлена на то, чтобы нанести непоправимый ущерб связям России и Европы, и это Соединённые Штаты рассматривают как позитивное развитие событий.
Европейские страны, за возможным исключением Венгрии, Австрии и Швейцарии, заняли единую позицию в соответствии с интересами Соединённых Штатов. Они говорят в унисон, демонстрируя тенденцию избегать всякого инакомыслия или подвергать сомнению преобладающие нарративы.
Конечно, цена военной кампании превзошла первоначальные ожидания, а глубина и интенсивность конфликта оказались травмирующими для всех вовлечённых сторон. Общества, похоже, устали от затянувшегося кризиса, но это истощение ещё не привело к существенным сдвигам в общественном мнении европейских стран.
Недавние опросы указывают на существенную поддержку Украины, а потенциал предоставления боеприпасов и оружия ещё не иссяк. Россия, прекрасно осознавая значительные издержки украинского кризиса, вовсе не исчерпала свою мощь. Вместо этого она сохраняет стратегические резервы, фактически создавая вторую армию и сохраняя возможности для потенциального участия в других военных действиях или конфликтах в иных регионах. Эта готовность свидетельствует о приверженности России защите своих интересов и обеспечению способности адаптироваться к потенциальным будущим сценариям более широкого масштаба.
Каковы перспективы нынешнего обостряющегося кризиса? Исторические события часто характеризуются как непрерывные эксперименты, и можно наблюдать сходство между Корейской войной и украинским кризисом. Корейская война повлекла за собой значительное использование американских войск, что привело к значительным потерям – около 40 тысяч человек. Примечательно, что в войне участвовали и другие союзники, а Китай и Советский Союз поддерживали северокорейскую сторону.
Советские истребители значительно повлияли на боевые возможности Америки в воздухе, что привело к потере примерно 1 тысячи американских самолётов. Несмотря на чудовищный и разрушительный характер Корейской войны и сотни тысяч жертв с обеих сторон, кризис в итоге остался на корейском театре военных действий без дальнейшей эскалации за его пределы.
Но в отличие от войны в Корее украинский кризис ограничится территорией Украины только в том случае, если на линию фронта не выйдут вооружённые силы стран НАТО.
