Острые дискуссии вокруг проблемы латиноамериканской иммиграции в США являются не только красноречивой иллюстрацией углубляющейся поляризации в стране. Их контекст выходит далеко за рамки миграционного кризиса на южной границе и касается противоречивых межамериканских отношений и шире – перспектив либерально-демократической модели развития (на уровне государств, их объединений, всего мира) как таковой, эталоном которой выступали США, пишут Лев Сокольщик и Василь Сакаев.
Проблема иммиграции находится в фокусе внимания практически каждой страны, поскольку она тесно связана с вопросами гражданства, национальной идентичности, развития социальной структуры, экономики, рынка труда и многими другими аспектами функционирования социума. Для США, государства, созданного потомками иммигрантов и в значительной мере до сих пор являющегося точкой притяжения иммигрантов со всего мира, эта проблематика особенно актуальна.
Представители двух ведущих политических сил страны – Республиканской и Демократической партий – в целом негативно относятся к проблеме нелегальной иммиграции. Однако они серьёзно расходятся в подходах к решению данного вопроса. Если попытаться определить основной партийный вектор, то его можно охарактеризовать следующим образом: республиканцы в целом выступают за пресечение нелегальной иммиграции, видя в ней экзистенциальную угрозу; демократы, как правило, считают необходимым бороться только с теми её сторонами, которые угрожают национальной безопасности – в первую очередь с наркотрафиком, трафиком людей, проникновением криминальных и террористических элементов, одновременно выступая за гуманное и справедливое решение и признавая право людей на стремление к безопасности и благополучию. Наиболее сложная ситуация с нелегальной иммиграцией в настоящее время складывается на южной границе США, где, по признанию текущей администрации, наблюдается гуманитарный кризис.
Особое отношение к тематике нелегальной иммиграции обусловлено отчасти и тем, что испаноязычные (те, кто сохранил этническую идентичность или родился в испаноязычной стране или семье) становятся всё более значимой группой в структуре американских избирателей. Так, в 2000 году они составляли только 7 процентов, тогда как в 2020 году – уже 13 процентов от общей численности корпуса избирателей, а общая численность испаноязычных в стране уже превысила 62,5 миллиона человек (19 процентов населения). При этом они преимущественно голосуют за Демократическую партию, хотя в долгосрочной перспективе эта поддержка имеет тенденцию к некоторому снижению. В 1976 году более 82 процентов испаноязычных голосовали за демократического кандидата, тогда как в 2020 году таковых оказалось только 63 процента. Важно отметить, что испаноязычные не гомогенная группа. В их число входят как коренные граждане Техаса, Флориды или Калифорнии и других южных штатов, так и иммигранты из почти двух десятков стран Латинской Америки – от граждан США по рождению до граждан в первом поколении и недавно прибывших иммигрантов, включая нелегальных.
Согласно данным Бюро цензов, в США в настоящее время проживают 37,2 миллиона людей с мексиканскими корнями, 5,8 миллиона пуэрториканцев, 2,5 миллиона сальвадорцев, по 2,4 миллиона доминиканцев и кубинцев, 1,8 миллиона гватемальцев, по 1,4 миллиона колумбийцев и гондурасцев и так далее. Среди испаноязычных, как показывают опросы, отношение к проблеме нелегальной иммиграции значительно разнится в зависимости от того, являются ли они гражданами США в трёх и более поколениях или приобрели гражданство относительно недавно. В целом, согласно статистике, 81 процент испаноязычных в США сейчас являются гражданами страны. Однако треть всех испаноязычных граждан – натурализовавшиеся, то есть получившие гражданство совсем недавно (причём среди сальвадорцев, доминиканцев, кубинцев, колумбийцев, гондурасцев этот показатель составляет 50 процентов и больше). Данные показывают, что позиция первых по проблеме нелегальной иммиграции (в особенности тех, кто является гражданами США в третьем и более поколении) во многом перекликается с мнением консервативно настроенной части белого населения страны. Эти группы испаноязычных, как правило, также выступают за ужесточение миграционного законодательства и за принятие «жёстких» мер для пресечения нелегальной иммиграции. Тогда как новые мигранты зачастую поддерживают идею либерализации миграционного режима и создания возможностей для воссоединения семей.
Говоря о нелегальной иммиграции, обычно выделяют три источника: нелегальное пересечение границы, легальное пересечение с последующим нарушением режима нахождения (например, работа вместо туризма или учёбы) и нарушение сроков пребывания в стране, когда легально прибывший мигрант нелегально остаётся в стране после истечения срока визы. С точки зрения политической ситуации, конечно, на первом месте по значимости в США стоит первый источник.
В последние десятилетия основной поток нелегальной иммиграции в США идёт через мексиканскую границу, причём пик приходится на последние годы. Так, в 2020 году было зафиксировано 400 тысяч попыток нелегального пересечения границы, в 2021 году – 1,6 миллиона, в 2022 году – 2,76 миллиона.Отметим, что данные за 2020 год специфичны из-за влияния антиковидных ограничений, однако показатели 2022 года не имели прежде аналогов в истории США, а в 2023 году ситуация стала ещё более острой, приблизившись к критическому уровню. При этом ожидать спада напряжённости пока не приходится, поскольку многочисленным группам мигрантов, скопившихся на мексиканской границе, нет пути назад. Как показывает опыт арабской и африканской иммиграции в ЕС, переселение зачастую осуществляется на последние сбережения человека или даже является результатом коллективных усилий родственников, «спонсировавших» перемещение. В результате, как показывает статистика 2022 года, до 20 процентов задержанных за попытку нелегального пересечения границы предпринимали её уже второй раз за год. Острота кризиса выражается и в изменении структуры иммиграции, так как в прежние годы лидерами по числу задержанных за попытку нелегального пересечения границы были мексиканцы. В последние три года в статистике лидируют граждане стран Северного треугольника (Гватемала, Сальвадор, Гондурас), а с текущего года – ещё и граждане Венесуэлы. 2021 год стал рекордным по числу задержанных на границе нелегалов – 1,65 миллиона человек (прежние пиковые значения: 1986 год – 1,61 миллиона человек и 2000 год – 1,64 миллиона человек), а 2022 и 2023 годы были ещё более сложными. Всё это провоцирует широкую общественно-политическую дискуссию в американском обществе о путях решения проблемы.
Несмотря на то что с 1960-х годов (с момента принятия Закона об иммиграции и гражданстве в 1964 году) за редким исключением (в качестве такого можно вспомнить попытку всеобъемлющей иммиграционной реформы Джорджа Буша – младшего в начале 2000-х годов) принимавшиеся в США законодательные акты способствовали ужесточению миграционной политики, остановить рост потока нелегальных иммигрантов не удаётся. А на каждую правительственную меру у иммигрантов находится свой «ассиметричный ответ». Например, когда в 2001 году в целях снижения иммиграции ввели ужесточение требований к въезду на территорию страны, многие мексиканцы вместо стратегии многократных въездов перешли к стратегии «въехать и остаться».
Текущая кампания по выборам президента США идёт, скорее всего, к тому, что в решающей схватке сойдутся два политических тяжеловеса – экс-президент Дональд Трамп и действующий глава исполнительной власти Джозеф Байден. В своей политике по отношении к иммиграционному кризису они продемонстрировали разные стратегии. Трамп отстаивает идеи максимального ужесточения подходов. В период своего правления он инициировал строительство заградительной стены на границе с Мексикой, подписал ряд ограничительных указов и стремился переложить ответственность за кризис на страны исхода и транзита. Байден, в свою очередь, попытался провести либерализацию иммиграционной политики, что во многом отвечает электоральной стратегии Демократической партии. В частности, было отменено чрезвычайное положение на границе, остановлено возведение стены, произошёл отказ от политики противодействия воссоединению семей и прочее. Однако ни жёсткие меры Трампа, ни более мягкая политика Байдена не привели к успеху. Ситуация от года к году ухудшается.
Ухудшение ситуации на южной границе провоцирует значительную поляризацию мнений в современном политическом спектре в США – от «нулевой терпимости» Трампа и идей Рона Десантиса бросить в дело национальную гвардию до «безопасной и гуманитарной миграционной системы» Байдена, «сострадательной политики» Марианны Уильямсон и предложения Роберта Кеннеди легализовать уже находящихся на территории страны нелегалов. Причём в силу возраста Трампа и Байдена можно допустить смену лидеров гонки от обеих партий по естественным причинам. Тогда позиции партий по иммиграционному вопросу могут ещё больше эволюционировать вправо и влево соответственно, увеличивая идейный разрыв.
Кроме сиюминутной политической конъюнктуры, наблюдается влияние проблемы на долгосрочное и фундаментальное развитие американского общества.
Во-первых, нелегальная иммиграция воздействует на этнорасовую структуру населения США. Согласно прогнозам, белые американцы станут расовым меньшинством в стране примерно к 2045 году. Нелегальная иммиграция будет способствовать росту численности испаноязычных, тем самым меняя состав населения страны в целом и структуру населения отдельных штатов и муниципалитетов, преимущественно южных (так с 2010 года по 2019 год белые стали меньшинством в 32 округах США). Важен вопрос о том, насколько мексиканцы, наиболее значительная по численности и продолжительности нахождения в американском обществе группа испаноязычных, способны стать стержнем, конституирующим разрозненное сообщество испаноязычного населения, и способствовать успешной интеграции новых волн иммигрантов из Латинской Америки.
Во-вторых, значимым вопросом является проблема этнорасового неравенства в доходах, поскольку, согласно статистическим данным, испаноязычные, наряду с афроамериканцами, имеют самые низкие доходы, которые растут за последние десятилетия медленнее в сравнении с белым населением США.
В-третьих, проблемой является «размывание» среднего класса, поскольку нелегалы, прибывающие из стран Латинской Америки, зачастую конкурируют за рабочие места не только с бедными слоями населения, но и с низшими стратами среднего класса, доходы которых от высших страт бедного населения отличаются в среднем всего в 1,5 раза. При этом статистика свидетельствует, что доходы среднего класса в стране за последние 30–40 лет практически не выросли. Иммиграция, в том числе нелегальная, опосредовано влияет на эти процессы, особенно применительно к доходам низших страт среднего класса.
В-четвёртых, нелегалы увеличивают численность бедного населения в США, которое и так составляло на 2021 год 11,7 процента (37,9 миллиона человек). При этом доля бедных среди испаноязычных составляет 18 процентов, а среди некоторых этнических групп – более 20 процентов (гондурасцы – 26 процентов, гватемальцы – 23 процента, пуэрториканцы – 21 процент, доминиканцы – 21 процент).
В-пятых, испаноязычные иммигранты, как правило, имеют невысокий уровень образования, а, как известно, при ухудшении экономической ситуации от потери работы в первую очередь и в большей степени страдают низкоквалифицированные слои населения с образованием на уровне средней школы и ниже. Соответственно, прибытие волн необразованных иммигрантов ухудшает ситуацию с безработицей и создаёт предпосылки для её роста в стране в случае новых экономических катаклизмов.
В-шестых, в результате снижения значения среднего класса в качестве базиса партийно-политической системы США (как и других развитых стран) усиливаются популистские тенденции и подрывается устойчивость демократической системы. С одной стороны, ведущим партиям приходится всё больше лавировать, формируя свою программу из мозаичных запросов множества групп интересов. С другой стороны, популистские лидеры стремятся «оседлать» протестные настроения средних и низших слоёв населения, которые пребывают в депрессивном состоянии ещё с кризиса 2008–2009 годов. В этом плане давление на социально-экономическую сферу США со стороны иммигрантов, особенно нелегальных, резко поляризует политический спектр страны.
Глубинные сдвиги в этнорасовой структуре страны, при которых белое население протестантского вероисповедания на горизонте двух-трёх десятилетий перейдёт в категорию меньшинства, становятся всё более серьёзным вызовом для Республиканской партии. Очевидно, что она будет вынуждена пересматривать свою долгосрочную позицию по миграционной политике. Одним из выходов для республиканцев, возможно, станет переосмысление концепции «белого большинства» через инкорпорацию в неё части испаноязычного населения консервативной ориентации. Однако это может вызвать недовольство других электоральных групп, ориентирующихся на республиканцев (например, населения американской глубинки – «ржавого пояса»). Демократы при этом не будут оставлять попыток расширить свою электоральную базу за счёт этнорасовых меньшинств, в том числе испаноязычных, выдвигая всё новые либеральные меры в области иммиграционной политики.
При этом важным моментом, связанным с иммиграцией испаноязычных, является проблема реиндустриализации в США. Осуществить её можно будет в значительной степени за счёт дешёвого труда новых иммигрантов, а для этого, вопреки общественным настроениям, в долгосрочной перспективе требуется либерализация иммиграционной политики. Стратегически мыслящие политики и корпоративные элиты наверняка уже задумываются над этим вариантом и возможностями его осуществления, которое, в свою очередь, может провоцировать новые поляризационные эффекты.
Таким образом, острые дискуссии вокруг проблемы латиноамериканской иммиграции в США являются не только красноречивой иллюстрацией углубляющейся поляризации в стране. Их контекст выходит далеко за рамки миграционного кризиса на южной границе и касается противоречивых межамериканских отношений и шире – перспектив либерально-демократической модели развития (на уровне государств, их объединений, всего мира) как таковой, эталоном которой выступали США.
Примечание
В работе использованы результаты научного проекта «Эффекты внутриполитической поляризации в США для американской внешней политики в средне- и долгосрочной перспективе: значение для мира и России», выполненного в рамках программы исследований факультета мировой экономики и мировой политики НИУ ВШЭ в 2023 году.
