Несмотря на десятилетия положительного опыта по приёму и интеграции мигрантов, который накопили современные государства, мигранты остаются социально слабозащищённой группой. И от проблем исключительно социальных, которые характерны для всех категорий граждан, мы возвращаемся к вопросу экономическому, а именно к качественному прогнозированию, пишет эксперт клуба «Валдай» Мария Апанович.
18 декабря отмечается международный день мигрантов. За последние сорок лет их доля в мире выросла с чуть более 2 процентов до 3,6 процента. В абсолютных значениях их количество равнозначно населению небольшой европейской страны. За этот период государства накопили колоссальный опыт в части приёма иностранцев разных категорий, однако, как показывает практика, регулярно возникают факторы, влияющие на изменение тенденций и интенсивность потоков. Одними из самых сложных в решении являются социальные проблемы. Как раз им посвящён доклад Дмитрия Полетаева и Андрея Коробкова «Социальные проблемы мигрантов-иностранцев».
Первичной точкой отсчёта необходимости миграции традиционно является экономическая составляющая, и многие годы государства развивались в рамках этой парадигмы. Классики теоретических подходов (Равенштайн, Ли, Массей и др.) в той или иной степени говорили об индикаторах экономической привлекательности смены места проживания. Прошло почти столетие с момента открытия группы факторов «выталкивания» и «притяжения», мир перешёл от блокового противоборства к глобализации и обратно к локализации и многовекторности, а экономические теории продолжают давать ответ на каузальность миграции. Не будем слишком упрощать, эволюция подходов также наблюдалась. Более массовые миграционные потоки и их разнообразие в части категорий (трудовые, беженцы, студенты и т. д.) заставили более пристально обратить своё внимание на интеграционные практики. И здесь уже интерес вызывают более сложные в объяснении элементы: психология, желание и способность к интеграции и адаптации. Недавно вышла рабочая тетрадь РСМД «Международный опыт реализации миграционной политики», представившая примеры реализации интеграционных тактик разными странами.
Интеграция – это не только процесс приспособления, то есть адаптации к условиям, а более глубинное принятие. Она осуществляется через активное взаимодействие человека с социальной политикой государства, в котором он находится, и невозможна без оценки необходимых мер (со стороны государства). Это во многом отправляет нас обратно в поле экономики. Для точного определения ресурса, который необходим для интеграции мигрантов, страна должна рассчитать количество новых социальных объектов, количество необходимых специалистов в области юридической или психологической помощи мигрантам и т. д. Оценку государство проводит исходя из текущих миграционных потоков, их направленности и специфики.
Может ли государство ошибиться в своих расчётах? Очень даже может. Условия существования миграции в период пандемии коронавируса и формы трудовой занятости проявили здесь новое поле для рассмотрения. Если мы говорим о низкоквалифицированных работниках или квалифицированных работниках, чей труд связан с непосредственным присутствием на рабочем месте, то их численность поддаётся прогнозированию. Однако нередко они приезжают с семьями. Следовательно, необходимо также учитывать возможную нагрузку на социальные учреждения. За последние годы данному вопросу стали уделять гораздо больше внимания, эксперты проводят исследования, к примеру, в области расселения мигрантов, доступа детей мигрантов к социальным учреждениям (образование, здравоохранение). В преддверии международного дня мигрантов необходимо акцентировать внимание на данной проблеме.
Ещё одно направление дискурса, возникшее в 2022 году, касается квалифицированных и высококвалифицированных работников, которые покидают территорию своей страны, продолжая работать в удалённом формате. Подобные примеры существовали и ранее, но цифровизация периода пандемии открыла для людей больше возможностей проживать там, где им нравится с точки зрения условий жизни и климатических условий, сохраняя традиционную занятость. По большому счёту данная категория лиц даже не является трудовыми мигрантами. Зачастую они уезжают в безвизовые страны или по туристическому направлению, но ввиду того, что отъезд носит относительно длительный характер, задействована и социальная сфера государства приёма. Грушинская социологическая конференция ВЦИОМ в этом году посвятила обсуждению данного вопроса целую секцию по «релокации». В термин «релокация» даже вдохнули новые смыслы. В классической литературе его можно было встретить лишь относительно перемещения беженцев и вынужденных переселенцев, и касался он кейса Лампедузы 2013 года, когда Италия запрашивала помощь со стороны Европейского союза в вопросе разрешения кризисной ситуации.
Кроме «обновления» термина, текущая тенденция обозначила сразу несколько проблемных моментов. Во-первых, разрыв в статистических данных (выехавшие с территории Российской Федерации в Грузию или Казахстан и фактически «осевшие» в этих странах). Многие выезжали не напрямую в страну, куда планировали уехать, а через третьи страны. Во-вторых, результаты первых опросов Левады и ВЦИОМ показали, что значительное число граждан продолжает работать удалённо в Российской Федерации. С приездом в страны «релокантов» связаны в том числе и социальные эффекты. Страны приёма не учитывают их в числе трудовых мигрантов, а следовательно, не закладывают в планирование расширение социальной сферы для них. При этом находящимся в стране российским гражданам также необходим доступ к медицинским, дошкольным и школьным учреждениям.
Подводя итог, следует отметить, что, несмотря на десятилетия положительного опыта по приёму и интеграции мигрантов, который накопили современные государства, мигранты остаются социально слабозащищённой группой. И от проблем исключительно социальных, которые характерны для всех категорий граждан, мы возвращаемся к вопросу экономическому, а именно к качественному прогнозированию.
