«Больше государства» – лейтмотив наступающего года. Не международные институты, не корпорации, не неправительственные организации стали агентами борьбы с пандемией. Именно от государств граждане ждут эффективных мер защиты и гарантий от экономических потерь. И итог борьбы за место в будущем порядке определит в том числе и выбор инвестиционной стратегии: в какой актив инвестировать ресурсы, чтобы в будущем получить дивиденды? Об этом пишет Андрей Сушенцов, программный директор клуба «Валдай».
Нам часто приходится иметь дело с последствиями глобальных политических событий, на которые мы не можем повлиять. Пандемия, обвал валют, санкции, конфликты соседей у наших границ. Эти и другие внезапные события воспитывают фатализм.
Однако о глобальных рисках можно и нужно мыслить чётко и предметно. По крайней мере для того, чтобы понять, как устроены «океанские течения» мировой политики и с какой стороны возможно появление «айсберга».
Ежегодно в январе аналитики МГИМО представляют свой прогноз ключевых политических рисков на предстоящий год. Наш новый прогноз «Международные угрозы 2021» посвящён узловым политическим вопросам, которые определят развитие глобальных событий в ближайшие месяцы. Назовём три ключевых.
1. Политический транзит в США пройдёт мирно?
Захват здания Конгресса США сторонниками президента Дональда Трампа 6 января 2021 года стал потрясением для американской политической системы. Выборы 2020 года показали, что трампизм – это новая константа американской политики. Если бы не пандемия, Трамп уверенно победил бы на выборах президента США. Джо Байден начнёт своё президентство, унаследовав не только последствия пандемии, но и низкую легитимность в глазах половины населения. Однако получившие контроль над Белым домом и Конгрессом демократы принялись вытеснять республиканскую повестку дня из публичной политики. Это грозит дальнейшей радикализацией позиции сторон.
Американская экономика пока не замечает этого конфликта. Фондовый рынок почти не отреагировал на волнения 6 января в американской столице. Гораздо важнее для инвесторов экологические приоритеты администрации Байдена, которые могут существенно сместить приоритеты глобальной экономики.
2. Китай останется осторожным или ответит на провокации США?
Стратагема Дэн Сяопина «скрывать свои возможности, держаться в тени» вновь становится актуальна. В документах пятого пленума ЦК КПК, определившего ориентиры развития Китая на ближайшие 15 лет, слово «безопасность» встречается чаше, чем «открытость» или «инновации». Именно интересы устойчивости и безопасности политической системы будут диктовать внешнеполитическую осмотрительность КНР.
Безопасность понимается в Пекине как отсутствие системных рисков, влияющих на модернизацию страны. Фокус внимания китайской элиты теперь не ограничен темпами роста ВВП и другими экономическими индикаторами. Накопив индустриальную, военную и технологическую мощь, Китай остро ощутил новую уязвимость – интегрировавшись в мировую торгово-финансовую систему, но не играя там ведущую роль, Пекин стал сильно зависимым от США. Резкая смена курса в Вашингтоне сильно ударит по китайским планам развития.
3. ФРГ продавит свою версию «зелёного курса» в ЕС?
Стратегическая задача Германии – превращение Европы в климатически нейтральный континент к 2050 году. Это дорогой и амбициозный проект; со стороны это часто называют экологическим помешательством. Однако результатом «зелёного курса» ФРГ станет новый экономический и экологический ландшафт ЕС с ведущей ролью немецкого бизнеса, который будет определять производственные стандарты.
Для Берлина это оптимальная стратегия лидерства. Не имея желания соревноваться с другими крупными игроками в способности проецировать силу, Германия делает ставку на формирование новой «зелёной» экономики, где будет устанавливать свои порядки по праву первооткрывателя и технологического лидера. Расчёт делается на то, что прислушиваться к немецким рекомендациям придётся не только Китаю и России, но и США.
Мы видим, что «океанские течения» мировой политики разворачиваются в сторону экологических приоритетов – международных режимов, государственного регулирования, экономических возможностей и санкционной политики. Таяние «айсбергов» геополитических рисков не должно успокаивать. Возникает новая форма международной конкуренции и связанные с ней правила игры. России важно не остаться на обочине этого процесса.
Борьбу государств за преобладание можно представить как борьбу за место в будущем порядке. Или как выбор инвестиционной стратегии: в какой актив инвестировать ресурсы, чтобы в будущем получить дивиденды? США, Китай, Россия инвестируют и в военную мощь, и в технологии. Но есть и страны, которые в качестве ключевого актива выбирают либо военную мощь (Турция), либо технологии (Германия). Мы полагаем, что будущий год принесёт первые плоды всех трёх стратегий.
«Больше государства» – лейтмотив наступающего года. Не международные институты, не корпорации, не неправительственные организации стали агентами борьбы с пандемией. Именно от государств граждане ждут эффективных мер защиты и гарантий от экономических потерь. Государства привносят в борьбу с пандемией свойственный им дух национального эгоизма и борьбы за первенство. Тенденцией нескольких последних лет было возвращение национализма, протекционизма и великодержавного соперничества с опорой на силу и борьбой за влияние. Пандемия только укрепляет эту тенденцию.
