То, что сейчас поставлено на карту на Украине – и со стороны НАТО – это подрыв права нации (России) гарантировать минимальные условия безопасности для своего населения и своей территории (фундаментальный принцип, на котором основана ОБСЕ, членами которой наряду с Россией являются европейские страны). Разве США не использовали подобные аргументы в ракетном кризисе на Кубе? О парадоксах «конца эпохи после холодной войны» размышляет профессор Федерального университета Пелотас (Бразилия) Чарльз Пеннафорте.
Встречу Владимира Путина и Си Цзиньпина в феврале 2022 года следует считать исторической с геополитической и стратегической точек зрения. Она знаменует собой конец «эпохи после холодной войны», начавшейся с падением в 1989 году так называемого социалистического блока и с распадом СССР в декабре 1991 года. В 1990-е годы мир находился под властью идеи о «конце истории» – с торжеством западного либерализма и глобализации и глобальными экономическими встрясками. Кульминацией этого «внеисторического» процесса стал финансовый кризис 2008 года.
Сегодня международные отношения вступают в стадию, которую можно охарактеризовать как «позднюю эпоху после холодной войны» – период, когда на смену американскому превосходству приходит новая реальность: геополитический упадок США. Иммануил Валлерстайн и Джованни Арриги указали на это более десяти лет назад. Теперь реальность подтвердила их выводы.
Однако сильная России с чёткой национальной политикой и твёрдым лидерством вызывает беспокойство в Вашингтоне. За последние десятилетия Россия восстановилась в экономическом, социальном и военном отношениях, вернувшись на глобальную арену в качестве великой державы. Прекращение «перехода к либерально-западному капитализму» России и Китая вызывает озабоченность у американцев: о «бархатных революциях» пока речи не идёт. Антисистемные страны, такие как Россия и Китай, со своими собственными национальными планами – вот реальная проблема, которая стоит за воинственной антимосковской и антипекинской риторикой как вашингтонских демократов, так и республиканцев.
Несмотря на крах СССР, идеологи в Вашингтоне не отказались от парадигмы столкновения капитализма с социализмом и от образа России как главного геополитического и стратегического препятствия для США в Европе. Если социалистический военный союз (Варшавский договор) развалился, то с НАТО этого не произошло. Организация даже усилила своё влияние на Восточную Европу: Латвия, Эстония, Литва и Венгрия, например, без видимых причин стали членами западного военного союза.
Риторика «российской угрозы» распространилась после присоединения Крыма в 2014 году (достигнутого посредством законного плебисцита) и поддержки Западом «цветной революции» в Киеве, которая привела к тому, что мы наблюдаем сегодня: провозглашению возможного вступления Украины в НАТО, что без всякой причины поставило бы в сомнительное положение безопасность России.
В альтернативном видении геополитической шахматной доски Россия вернула себе Крымский полуостров (с русским большинством), который принадлежал ей до 1956 года, когда был передан советской Украине.
НАТО превращает Украину в свой плацдарм против России с конца 2021 года, чему Кремль активно противостоит.
На Западе ведётся интенсивная информационная война с помощью проамериканских СМИ. Россия снова воспринимается как СССР времён холодной войны: она угрожает «свободному миру», демократической Украине. Нарратив Вашингтона о «неизбежном российском вторжении» постоянно муссируется в западных СМИ.
То, что сейчас поставлено на карту на Украине – и со стороны НАТО – это подрыв права нации (России) гарантировать минимальные условия безопасности для своего населения и своей территории (фундаментальный принцип, на котором основана ОБСЕ, членами которой наряду с Россией являются европейские страны). Разве США не использовали подобные аргументы в ракетном кризисе на Кубе? Итак, в чём же смысл существования НАТО в XXI веке?
