Тенденция к «размыванию» почти восьмидесятилетнего господства американской валюты обрела глобальный характер, открыв горизонты для внедрения альтернативных схем финансирования. Украинский кризис ускорил данный процесс. О переходе на новые модели внешнеторговых расчётов между Россией и арабскими странами, пишет Игорь Матвеев, старший научный сотрудник ИВ РАН.
На фоне западных санкций ключевой задачей для России стал поиск альтернативных путей внешнеэкономической деятельности с ликвидацией привязки транзакций к «привычным» для большинства отечественных экономоператоров доллару США и евро. В качестве защитной меры после начала СВО на Украине 1 апреля 2022 года были переведены на российские рубли все расчёты за трубопроводные поставки газа в недружественные страны. К маю 2023 года, по данным Банка России, на рубль приходилось уже 49,8 процента расчётов за экспорт из РФ в Европу (в валютах недружественных стран – 45,1 процента). Показатели для Азии составили 36,3 процента / 30,2 процента, Африки – 24,2 процента / 58,9 процента. Общая доля транзакций в долларах и евро в нашем импорте с января 2022 года по май 2023 года сократилась с 67,3 процента до 35,9 процента.
Императив отказа от доллара и евро в пользу национальных валют в расчётах с союзниками и партнёрами согласуется с утверждённой 31 марта 2023 года Концепцией внешней политики Российской Федерации (п. 39.2). Речь в том числе о ближневосточном векторе, притом, что до СВО на государства региона приходилось не более 9 процентов российского экспорта и 3 процентов импорта (из них на ведущих арабских партнёров – ОАЭ, Египет, Алжир – 2,4 процента и 0,32 процента). Неслучайно, 18 января 2023 года валюты сразу трёх арабских стран (дирхам ОАЭ, катарский риал, египетский фунт) были включены Банком России в список валют для установления ежедневного курса к рублю, что, по мнению экспертов, отражает рост оборота с ними.
Чтобы оценить перспективы перехода на новые модели расчётов между Россией и арабскими странами, следует охарактеризовать вызовы и возможности, которые в большинстве относятся и к нашей стране, и зарубежным партнёрам.
Важно, что тенденция к «размыванию» почти восьмидесятилетнего господства американской валюты обрела глобальный характер, открыв горизонты для внедрения альтернативных схем финансирования. Украинский кризис ускорил данный процесс. Наглядный пример – юань КНР, доля которого с 2013 года по январь 2022 года (ещё до СВО) выросла с 0,63 процента до 3,2 процента, подняв Китай с 13-й на 4-ю позицию в рейтинге хождения валют – после доллара, евро и британского фунта. Знаковой стала первая сделка в юанях за поставки сжиженного природного газа в КНР из ОАЭ, которая была заключена в марте 2023 года на Шанхайской нефтегазовой бирже.
Налицо рост интереса участников ВЭД к криптовалютам, преимущества которых первыми на Ближнем Востоке попытались использовать иранцы. В 2018 году – сразу после выхода США из СВПД – Центробанк Ирана анонсировал запуск криптовалюты на базе риала, которая с 2019 года используется для финансирования экспорта и импорта. В 2018–2022 годах через биржу Binance в обход американских санкций были проведены транзакции на сумму, равную 8 миллиардам долларов.
Сходный тренд наблюдается в России, где 18 ноября 2022 года в Госдуму поступил законопроект, регулирующий майнинг криптовалют, и в арабском мире. Так, госминистр ОАЭ по внешней торговле Тани Аль Зайюди объявил на Всемирном экономическом форуме в Давосе 23 января 2023 года о намерении сделать свою страну «криптовалютным хабом».
Тенденция к ослаблению доллара не означает отсутствия вызовов для возвышения других валют. Практика второй половины XX и начала XXI века показала: переход ВЭД на национальные и клиринговые валюты требует наличия не только политической воли, но и экономических условий. Главным применительно к клирингу (взаимозачётам), когда денежные средства не пересекают границы, что незаменимо при санкциях, является сбалансированность экспорта и импорта.
Иначе не избежать проблем, обусловленных особенностями клиринговых валют, которые не являются свободно конвертируемыми. Именно такой статус рупий вызвал осложнения для СССР, что при однобокой привязке к индийским товарам привело к образованию миллиардного долга Дели перед Москвой. С тех пор ситуация с рупией не поменялась, сдерживая развитие товарооборота, хотя по итогам 2022 года Индия и стала вторым (после Китая) покупателем российской нефти.
По ряду прогнозов, в сходную ловушку Россия рискует угодить с юанем. В августе 2022 года юань впервые обошёл доллар по объёму торгов на Московской бирже. Но, несмотря на устойчивость валюты КНР, обусловленную золотовалютными резервами в размере 3,8 триллиона долларов, и её временную востребованность в РФ (в марте 2023 года китайский экспорт к нам вырос на 136 процентов в годовом выражении), вызовом остаётся всё та же проблема конвертируемости, чем можно объяснить волатильность юаня в мировом рейтинге валют. С 4 места в 2022 году он к апрелю 2023 года опустился на 5-е с долей 2,29 процента, уступив иене (3,51 процента). Данный вызов осознают арабские партнёры Пекина: после нашумевших переговоров в 2022 году о переходе на оплату за саудовскую нефть в юанях президент крупнейшей нефтегазовой компании Saudi Aramco Амин Нассер признал, что такие продажи до сих пор номинируются только в долларах. Причём связанные с юанем риски возрастают, поскольку его курс устанавливается властями КНР через Народный банк: в США давно обвиняют Пекин в «недооценивании» юаня, чтобы дать своим экспортёрам «неоправданные преимущества».
Хотя представители деловых кругов Сирии и Ирака в беседах с автором статьи не раз призывали к запуску бартерных схем ВЭД с Россией, стоит согласиться с отечественными экспертами в том, что нивелирование минусов валютного клиринга за счёт бартера (товарообмена) при отсутствии в РФ в отличие от СССР государственной монополии внешней торговли представляется маловероятным.
Сходные с рупией и юанем минусы неконвертируемости есть у рубля РФ. Они, к сожалению, увеличиваются на фоне жёстких западных запретов на финансовые потоки – от отключения отечественных банков от SWIFT до угроз применения вторичных санкций. Данный фактор сдерживает развитие внешней торговли России, но и стимулирует работу по поиску «противоядий» с использованием в том числе блокчейн-технологий.
Здесь российская сторона действует в унисон с арабами, например в вопросе запуска национальной цифровой валюты, эмитентом которой в отличие от криптовалюты является государство. В текущем году запланировано внедрение цифрового рубля (11 июля Госдума приняла в третьем чтении соответствующий закон, который вступит в силу с 1 августа 2023 года). По аналогичному пути идут аравийские монархии во главе с Саудовской Аравией и ОАЭ (проекты Aber, Bridge, Digital Dirham).
Недостатки рубля как не свободно конвертируемого нивелируются его использованием во взаимных расчётах в ЕАЭС. Так, в 2021 году доля соответствующих платежей в основном с участием России достигла 71,3 процента, хотя в структуре транзакций без РФ по-прежнему преобладали доллары. Почву для оптимизма даёт запуск перспективных платёжных механизмов: в 2022 году в Армении проведена эмиссия карт платёжной системы ArCa с приложением российской платёжной системы «МИР», которая в свою очередь была состыкована с белорусской системой «Белкарт»; завершилась интеграция киргизской системы «Элкарт» с ArCa, «Белкарт» и «МИР». Это повышает привлекательность ЕАЭС для арабских государств в свете их общего интереса к геополитическому пространству Евразии. С 2019 года состоялось пять раундов переговоров между Египтом и ЕАЭС о заключении соглашения о зоне свободной торговли – по примеру документа с Сербией, вступившего в силу в 2021 году. Продолжается работа над соглашением о свободной торговле ЕАЭС – ОАЭ, которое в Минэкономразвития России предлагают дополнить двусторонним соглашением о торговле услугами и инвестициях.
Непростым, но перспективным представляется продвижение российско-арабской торговли с позиций ШОС. Из всех евразийских организаций именно ШОС ввиду участия новых центров многополярного мира в лице Индии, Китая и России вызывает наибольший интерес у арабов, в особенности из ССАГПЗ (кроме Омана). С сентября 2022 года странами – партнёрами по диалогу ШОС являются Египет и Катар; в марте 2023 года к ним присоединилась Саудовская Аравия, в мае – Кувейт и ОАЭ. На очереди Бахрейн. Заявки на участие в ШОС в статусе наблюдателя подали Ирак, Сирия и Алжир.
Несмотря на наличие политической воли, мозаичность интересов членов ШОС пока не позволяет создать совместную платформу финансирования ВЭД. Президент Казахстана Касым-Жомарт Токаев на саммите ШОС 4 июля 2023 года в Индии публично признал: «За более чем двадцать лет не удалось реализовать ни одного крупного экономического проекта именно под эгидой ШОС». В этой связи партнёрство с капиталоизбыточными странами ССАГПЗ позволило бы воплотить в жизнь идею главы Казахстана о создании фонда ШОС для стимулирования инвестиций, которая в принципе была поддержана в Москве.
Ввиду несовпадения интересов стран БРИКС не удалось реализовать проект по выпуску общей валюты, аналогичной евро. Но потенциал сотрудничества в финансовой сфере накоплен, и немалый, что, как и в случаях с ШОС и ЕАЭС, привлекает внимание арабов (заявки на вступление в БРИКС подали Алжир, Египет, Бахрейн, Саудовская Аравия и ОАЭ). Речь, в частности, о создании интегрированной цифровой системы платежей (BRICS Pay), позволяющей проводить транзакции без конвертации нацвалют в доллары, тогда как сейчас средства в нацвалютах составляют лишь 22 процента капитала учреждённого в 2014 году БРИКС Нового банка развития. С 2019 года обсуждается возможность использования межнациональной цифровой валюты БРИКС.
Какие меры могли бы в непростой для России ситуации помочь решить задачи по налаживанию внешней торговли с арабским миром? Среди них выделим следующие.
1. Использование выигрышных по характеристикам нацвалют арабских стран в качестве платёжного средства в двусторонних товарооборотах России с иностранными государствами. Например, дирхама ОАЭ в российско-индийской торговле во избежание «ловушки дисбаланса» между экспортом и импортом. 4 апреля 2023 года на Московской бирже начались торги фьючерсами на валютные пары дирхам ОАЭ – российский рубль и индийская рупия – российский рубль.
2. Выбор оптимальных нацвалют неарабских стран для обеспечения транзакций с арабскими странами, в частности Сирией. Вопрос использования юаня обсуждался в Дамаске 29 апреля 2023 года на встрече президента Башара Асада с представителем правительства КНР по Ближнему Востоку Чжай Цзюнем.
3. Продвижение проектов с арабскими странами по цифровым валютам при техническом содействии России (по аналогии с российско-иранским соглашением 2018 года).
4. Поощрение арабского участия в многосторонних финансовых, экономических и инвестиционных проектах в БРИКС, ЕАЭС и ШОС.
5. Подключение арабских компаний и банков к нацпроектам в РФ, например действующей с 2014 года Системе передачи финансовых сообщений – альтернативе SWIFT. Сейчас в ней участвуют 469 компаний и банков из России и 12 иностранных государств.
