Вопрос о присоединении Израиля к БРИКС не является актуальным ни с процедурной точки зрения, ни в контексте интересов каждой из сторон. Однако расширение объединения на Ближний Восток и попытки выработать консолидированную позицию по проблемам региона ставят задачу изменения положения БРИКС в системе израильских внешнеполитических координат, пишет Елизавета Якимова, научный сотрудник отдела Израиля и еврейских общин в Институте востоковедения РАН.
БРИКС последовательно демонстрирует интерес к принятию в свои ряды новых участников, в том числе представителей Ближнего Востока. Однако Израиль, поддерживающий дружественные отношения с большинством нынешних стран – членов объединения и со всеми его основателями, не выражает готовности пойти на сближение с БРИКС. На текущем этапе данное обстоятельство можно списать на операцию ЦАХАЛ против ХАМАС, требующую не только концентрации усилий на боевых действиях, но и безоговорочной поддержки от ключевого глобального союзника – США, а также на завершение Ираном процесса присоединения к БРИКС. Впрочем, как кажется, израильская мотивация воздерживаться от интеграции в действительности существенно шире.
Зарождение объединения Бразилии, России, Индии и Китая пришлось для Израиля на период сосредоточенности правительства Эхуда Ольмерта на региональной проблематике, что обуславливалось Второй ливанской войной и участием МИД под руководством Ципи Ливни в подготовке конференции по ближневосточному мирному урегулированию в Аннаполисе. В результате появление БРИК практически не привлекло к себе внимания израильской дипломатии. Кардинально не изменил ситуацию и I саммит БРИК, прошедший в 2009 году в Екатеринбурге, проведение которого совпало с началом работы второго кабинета Биньямина Нетаньяху.
Несмотря на попытку тогдашних властей ближневосточной страны трансформировать свой внешнеполитический курс на контрасте с предшественниками, в случае с БРИКС не удалось пойти по пути «Таможенной тройки» – на определённом этапе наиболее популярного в Израиле интеграционного проекта с участием Москвы. Растущее стремление к сближению с союзом России, Белоруссии и Казахстана происходило под воздействием попытки Израиля диверсифицировать международные связи на фоне напряжённых отношений кабинета Нетаньяху с администрацией Барака Обамы. Не последнюю роль в расстановке приоритетов тогда сыграл Авигдор Либерман, руководивший МИД и продвигавший расширение взаимодействия с пространством бывшего СССР, откуда сам был родом. В случае с БРИКС аналогичных лоббистов в израильских политических кругах не нашлось.
Продолжая сравнения, не послужил катализатором заинтересованности и фактор расширения объединения. К примеру, внимание Израиля к Шанхайской организации сотрудничества стало нарастать в условиях возможности предоставления Египту статуса партнёра по диалогу ШОС. Превращение БРИК в БРИКС случилось после присоединения ЮАР, отличающейся напряжёнными отношениями с Израилем. Кроме того, БРИКС не предлагал дополнительных форм взаимодействия, более привычных для ближневосточного государства, входящего в Средиземноморский диалог НАТО и имеющего соглашение об ассоциации с ЕС.
В итоге лишь в 2017 году Израиль, наконец, стал заметным на государственном уровне образом придавать значение расширению контактов с БРИКС. Комментируя итоги IX саммита объединения в китайском городе Сямынь, министр промышленности и торговли Израиля Эли Коэн, несколькими месяцами ранее посетивший КНР с визитом, подчеркнул перспективность объединения Бразилии, России, Индии, Китая и ЮАР в контексте возможностей диверсификации международных экономических связей. При этом потенциально привлекательным для Израиля был шанс расширить сотрудничество с партнёрами вне своего региона, компенсируя тем самым потери от преимущественно недружественного соседства.
Ключевым партнёром в объединении власти Израиля, судя по всему, сочли Китай, что подкреплялось параллельно развивающимися двусторонними контактами правительства Нетаньяху с Пекином. Россия в израильском понимании БРИКС центральной роли не играла, что можно объяснить характером двусторонних отношений, в которых политико-дипломатический трек традиционно затмевает экономическую кооперацию. Однако на текущем этапе, характеризующемся противостоянием Москвы и Запада, подобная особенность имеет скорее положительный эффект для российско-израильских отношений.
С внешнеэкономической точки зрения в Израиле согласны с большим потенциалом БРИКС, который дополнительно укрепляет вовлечение новых стран. Однако специалисты из ближневосточной страны полагают, что реализация его в полной мере будет возможна около 2030 года, а значит, как минимум спешить с собственной интеграцией в сообщество нет нужды. Кроме того, на текущем этапе правительство Нетаньяху испытывает серьёзное воздействие со стороны США, стремящихся сдержать контакты Израиля и Китая. Наконец, ситуационным ограничителем наращивания связей с БРИКС остаётся незаинтересованность объединения в построении межрегиональных зон свободной торговли, в то время как для Израиля подобные соглашения имеют большое значение.
Впрочем, вопреки отсутствию шагов к сближению с БРИКС уже сейчас отчётливо заметны факторы, которые израильское руководство не может игнорировать. Прежде всего речь идёт о постепенной консолидации позиций стран – членов БРИКС по актуальной международной проблематике. Ноябрьский внеочередной саммит объединения по ситуации на Ближнем Востоке, продемонстрировал, во-первых, стремление учитывать мнение представителей региона, получивших приглашение на встречу до официального завершения процедуры вступления в БРИКС. Во-вторых, хотя итоговая декларация не была принята, стала заметна склонность участников идти на уступки в интересах выработки единого мнения, что имеет для Израиля двоякий эффект. С одной стороны, критически настроенная в отношении действий ЦАХАЛ ЮАР была вынуждена смириться со смягчением общей риторики. С другой стороны, Бразилия, ранее осудившая нападение на Израиль 7 октября 2023 года, согласилась с призывом к прекращению огня и защите палестинского мирного населения, руководствуясь в том числе соображениями своего председательства в ООН и участия в БРИКС.
Немаловажен эффект от присоединения к БРИКС для Ирана. Пока Израиль сосредоточенно противостоял ядерной программе и росту регионального присутствия своего главного противника, Тегеран сделал значимый шаг к укреплению международного политического и экономического положения, в том числе посредством сближения с дружественными Израилю ближневосточными государствами.
Таким образом, при наличии определённого интеграционного потенциала вопрос о присоединении Израиля к БРИКС не является актуальным ни с процедурной точки зрения, ни в контексте интересов каждой из сторон. Однако расширение объединения на Ближний Восток и попытки выработать консолидированную позицию по проблемам региона ставят задачу изменения положения БРИКС в системе израильских внешнеполитических координат.
