Азия и Евразия
Две Индии и интересы России

Нью-Дели был бы рад, если бы Москва после окончания украинского конфликта, а лучше в процессе, перенесла фокус внимания на Восток, став важным игроком в регионе Индийского и Тихого океанов. С учётом той идиосинкразии, которую российские внешнеполитические органы питают к самой идее Индо-Пацифики и которая так огорчает индийских партнёров, наилучшим вариантом было бы создание собственной концепции, которая бы делала акцент на взаимодействии сухопутной, речной и морской составляющих и сочеталась бы с индийскими концептуальными положениями, пишет Алексей Куприянов, руководитель Центра Индоокеанского региона ИМЭМО РАН.

Чуть более 75 лет назад Джавахарлал Неру, едва выйдя из тюрьмы, отдал в печать «Открытие Индии» – четвёртую крупную свою работу, написанную в заключении. Она стала завершением своеобразного «тюремного цикла»: «Письма дочери», «Взгляд на всемирную историю», «Автобиография». В этих книгах будущий премьер-министр Индии изложил стройную концепцию, ставшую основой индийской внешней политики на все последующие годы. В соответствии с ней, до колониального завоевания Индия была одной из мировых сверхдержав, но потом из-за внутренних разногласий и непонимания её правителями важности единства в борьбе с внешней угрозой она пала жертвой британских завоевателей. Теперь, после получения независимости, главная цель Индии – вернуть себе утраченный статус великой державы, встав вровень с другими крупными странами.

Сейчас, в 2023 году, Индия как никогда ранее близка к получению этого статуса. В прошлом году она обошла по размерам ВВП бывшую метрополию Великобританию, став пятой экономикой мира, в этом – обогнала Китай по численности населения. Все остальные признаки статуса налицо (кроме пилотируемой космонавтики и места в Совете Безопасности ООН): арктическая и антарктическая программы, обладание ядерным оружием, успешная космическая программа и наличие интересов по всему земному шару. Во многом этим успехом Индия обязана стратегической прозорливости своих элит и их умению договариваться друг с другом: кто бы ни стоял у руля, он всё равно продолжает намеченный Неру курс, лишь слегка его корректируя в зависимости от изменения ситуации в мире. Именно благодаря такому подходу Индия успела вовремя сманеврировать в начале 1990-х, когда с карты мира исчез её крупнейший стратегический партнёр – СССР. Вместо того чтобы сползти в кризис следом за Советским Союзом или пережить весь набор унижений, который обычно следует за поражением в войне, Нью-Дели благодаря серии искусных манёвров сумел вписаться в новый мировой порядок, причём на выгодных для себя условиях, и найти там подходящую нишу для своей экономики. Растущая потребность в IT-специалистах самого разного профиля позволила индийцам развернуть масштабную экспансию на мировом рынке услуг, воспользоваться глобализацией и обеспечить своей экономике темпы роста до 9,6 процента в год. Сейчас они несколько снизились, но по-прежнему остаются для многих стран, включая Россию, недостижимым рубежом.

Глобальная Индия: два измерения

У индийских мировых амбиций есть два измерения: политическое и экономическое, и они отличаются как механизмами реализации индийского присутствия, так и его масштабом.

Индийские политические элиты мыслят мир в категориях концентрических кругов: сфера непосредственного соседства, сфера расширенного соседства и остальной мир. В первую входят страны Южной Азии (Непал, Бутан, Бангладеш, Мьянма, Шри-Ланка, Мальдивы) и региона Индийского океана (Сейшелы, Маврикий), ситуация и отношения с которыми критически важны для безопасности Индии. Нью-Дели стремится включить их в свою политическую и военную орбиту, в случае возникновения конфликта – тем или иным образом пытается восстановить выгодный себе статус-кво. Так, в 1988 году индийские спецназовцы ликвидировали государственный переворот на Мальдивах, годом раньше Индия вмешалась в конфликт на Шри-Ланке, в конце 1990-х поддерживала мьянманских сепаратистов. Во вторую – страны Восточной Африки, Ближнего Востока, Центральной и Юго-Восточной Азии, где наиболее активен индийский крупный и средний бизнес. Там Индия в первую очередь защищает свои экономические интересы. Наконец, в третьей сфере Нью-Дели стремится сформировать имидж Индии как ответственной великой державы, которая претендует на то, чтобы на равных с мировыми тяжеловесами решать судьбу планеты.

Эта концентрическая схема ложится на тщательно приготовленный индийскими историками и экспертами исторический субстрат. Как всякая полития Старого Света с историей, насчитывающей больше трёхсот лет, индийцы чувствуют себя комфортно, когда под их геополитические конструкты подведена надёжная культурно-философская историческая база. Именно поэтому Индо-Тихоокеанский регион в индийском восприятии столь локален и ограничен акваториями Индийского океана и Западной Пацифики, и поэтому индийские региональные проекты так плохо совмещаются с китайскими: если Пекин в своих инициативах по восстановлению Шёлкового пути делает акцент на исторически существовавшем торговом маршруте между Китаем и Европой, где политии Индостана выступали в лучшем случае транзитными пунктами, то Индия – на своей исторической роли центра разветвлённой торговой сети, охватывавшей весь Индийский океан, Восточное Средиземноморье и Западную Пацифику.

Это, с одной стороны, предопределяет неготовность Индии поступиться вопросами статуса, особенно когда речь заходит о сравнении с Китаем, с другой – позволяет сотрудничать со всеми державами, готовыми признать ведущую роль Индии в регионе.

В экономическом измерении всё иначе. Индийскому бизнесу не нужно историко-философской базы для того, чтобы распространять торговые операции по миру. Везде, где есть представители индийской диаспоры (а они присутствуют почти во всех странах и регионах мира, включая Россию и Латинскую Америку), рано или поздно появляются узлы индийской финансово-экономической системы, в значительной степени неформальной. Государство слабо контролирует этот процесс: у структур, образующих неформальную систему, есть свои финансовые механизмы (хавала/хунди), позволяющие осуществлять транзакции без участия банков. Эта глобальная Индия охотно осваивает новые рынки, изобретает всё новые способы ухода из-под санкций и идёт на риск там, где это не готовы делать официальные органы.

Азия и Евразия
Индия между Россией, США и Китаем
Алексей Куприянов
За предыдущие десятилетия индийские политические элиты хорошо освоили тонкое искусство балансирования между несколькими полюсами, научившись обращать на пользу своей стране разногласия других великих держав. Нет сомнений, что они преуспеют и в этот раз, полагает Алексей Куприянов, руководитель Группы Южной Азии и региона Индийского океана Центра азиатско-тихоокеанских исследований ИМЭМО РАН.
Мнения


Пути взаимодействия

Форматы и пути взаимодействия с этими двумя Индиями нужны разные, но все они требуют куда большей гибкости, чем Москва демонстрировала до сих пор. В новых геополитических условиях выживание российской экономики зависит от бесперебойного функционирования морских и сухопутных путей, размывания санкционного режима с задействованием всех возможных средств, максимальной поддержки стран, которые в последние месяцы принято именовать «коллективным не-Западом» или «мировым большинством» – то есть тех, кто занимает периферийную позицию в существующей политико-экономической системе и недоволен своим местом в мире.

Интересы России и Индии в политическом измерении совпадают, но лишь частично. Индийская стратегия развития – долговременная, в её рамках Нью-Дели решает несколько задач, ключевыми из которых являются обеспечение стабильного экономического развития с выходом на третье место по ВВП в мире и принятие Индии в неформальный круг великих держав, решающих ключевые мировые вопросы. Решение первой задачи подразумевает наращивание экономических связей с США, Европой, Австралией и Японией, привлечение инвестиций и технологий; при этом, чтобы не попасть в зависимость от Запада, Индия стремится расширять связи с незападными игроками, включая Россию. Решение второй подразумевает понятные правила игры и постепенную трансформацию в целом стабильного мирового порядка, основанного на этих правилах, вместо его решительного слома.

Действия России на мировой арене решение этих задач затрудняют, вынуждая индийское руководство проявлять чудеса словесной эквилибристики: с одной стороны, упрекать западные страны в невнимании к конфликтам в других регионах, с другой – призывать к скорейшему окончанию украинского кризиса, так как «сейчас не время для войн».

Не нравится индийцам и российско-китайское сближение, и заигрывания с Пакистаном, но больше всего не нравится неопределённость. Нью-Дели был бы рад, если бы Москва после окончания конфликта, а лучше в процессе, перенесла фокус внимания на Восток, став важным игроком в регионе Индийского и Тихого океанов.

С учётом той идиосинкразии, которую российские внешнеполитические органы питают к самой идее Индо-Пацифики и которая так огорчает индийских партнёров, наилучшим вариантом было бы создание собственной концепции, которая бы делала акцент на взаимодействии сухопутной, речной и морской составляющих и сочеталась бы с индийскими концептуальными положениями.

Стремление обеспечить безопасность торговых путей, неприятие ограничительных мер, взаимное признание интересов друг друга в регионах непосредственного соседства, готовность к взаимовыгодному сотрудничеству по всему спектру вопросов – вот основа для российско-индийского политического взаимодействия.

С экономической составляющей всё и сложнее, и проще одновременно. Чтобы победить в войне экономик, где у противника на руках все козыри – от солидной доли в мировой торговле до печатного станка мировой резервной валюты, – нужна, как учит нас военная теория, ассиметричная стратегия. Бесполезно пытаться пробить санкционную стену: нужно учиться её обходить, взаимодействуя со структурами теневой экономики. Сделать это будет непросто, потому что управленческая машина современного государства к таким формам взаимодействия просто не приспособлена.

Но выбора нет: для того чтобы выжить в новых условиях, России имеет смысл кардинально изменить свою внешнеэкономическую политику, отладив механизм работы СЭЗ, распространив её на целые регионы и создав систему «чёрных ящиков» – закрытых квазирыночных структур, расположенных частью в России, частью за рубежом, непрозрачных для бдительного ока западных финансистов и спецслужб и позволяющих перекачивать технологии и инвестиции в Россию в обход действующих санкций. Конечно, для страны со столь исторически высоким уровнем централизации эти действия не пройдут безболезненно, но игра стоит свеч.

Азия и Евразия
Внешнеполитические дилеммы Индии: на защите национальных интересов
Алексей Куприянов
События последних лет и особенно этого года вывели Индию из зоны комфорта. Индия вполне уютно чувствовала себя в предыдущей реальности; новая ставит её перед большим числом вызовов, которые индийское руководство пока вполне успешно преодолевает, вновь демонстрируя исключительное умение не ссориться ни с кем больше необходимого и извлекать максимальную прибыль из конфликтов других великих держав, пишет Алексей Куприянов, руководитель Группы Южной Азии и региона Индийского океана Центра азиатско-тихоокеанских исследований ИМЭМО РАН.
Мнения
Данный текст отражает личное мнение автора, которое может не совпадать с позицией Клуба, если явно не указано иное.