Гибель российского военного самолета Ил-20 в Сирии – трагический, но, вероятно, предсказуемый инцидент непрекращающейся войны. Даже в традиционной войне с чёткой линией фронта и явным противником возможны случаи, когда «артиллерия бьёт по своим». А если уж говорить о войне в Сирии, где переплетено множество противоположных интересов, участвует большое количество противоборствующих сторон, а военные операции носят спорадический характер, это тем более не странно.
Резкая реакция российского Министерства обороны, обвинившего израильских лётчиков в провокационном манёвре и намеренной подставе российского самолёта под огонь сирийской ПВО, была смягчена последовавшим заявлением российского президента, указавшим, что инцидент скорее был следствием цепи трагических случайных обстоятельств. Владимир Путин также заявил, что ответные российские действия будут направлены прежде всего на обеспечение дополнительной безопасности наших военнослужащих и объектов в Сирийской Арабской Республике. Тем не менее российские военные продолжают настаивать на вине израильтян, несмотря на опровержение этого в документах расследования, представленных делегацией армии обороны Израиля, посетившей Москву 20 сентября. Некоторые российские эксперты считают также, что инцидент мог произойти по причине недостаточной технической подготовки сирийских военных.
Катастрофа над Средиземным морем и гибель российских офицеров – тяжёлая утрата национального масштаба. Необходимо разобраться, кто несёт ответственность за случившееся. Израиль, как представляется, вряд ли был заинтересован в столь сокрушительном взломе взаимодействия с Россией, сложившегося с 2015 года. На протяжении всех этих лет механизм предотвращения конфликтных ситуаций, созданный российскими и израильскими военными, функционировал довольно успешно. Россия с пониманием относилась к настойчивым требованиям израильского руководства учитывать интересы Израиля в процессе сирийского урегулирования. Для Израиля неприемлемо сохранение здесь присутствия Ирана, который рассматривается сегодня как источник экзистенциональной угрозы еврейскому государству, а также использование сирийской территории в качестве транзитного коридора для пополнения арсеналов «Хезболлы», занимающей непримиримую антиизраильскую позицию.
Особенность ситуации состоит в том, что, заключая договорённости с Израилем о предотвращении конфликтных ситуаций, российская сторона была осведомлена о том, что Израиль на протяжении многих лет наносил удары по конвоям, переправлявшим оружие для «Хезболлы» как через Сирию, так и по другим каналам. Нарушение норм международного права здесь очевидно, и поэтому израильские власти в официальном порядке никогда не брали на себя ответственность за эти действия, избегая негативной реакции международного сообщества. Только лишь в сентябре этого года, накануне трагического инцидента с российским самолётом, в израильской прессе появились сообщения о так называемой «битве между войнами», которые подтвердили, что с начала 2017 года израильские ВВС атаковали цели на территории Сирии более 200 раз. Основная часть этих рейдов была направлена на подрыв иранского присутствия в Сирии. Не исключено, что определённую роль в этих откровенных признаниях Израиля сыграли и договорённости с Россией, фактически учитывавшие сложности ситуации для израильской безопасности.
Ближний Восток в последние десятилетия часто оказывается за рамками правового поля. Можно ли считать правомерным нацеленность Ирана на оснащение современным высокоточным оружием «Хезболлы», базирующейся в Ливане шиитской организации, с которой Израиль уже вёл войну в 2006 году и которая рассматривается как один из главных врагов в израильской доктрине безопасности? Какое государство будет безучастно смотреть на создающуюся вблизи его границ враждебную инфраструктуру, что просматривается в действиях Ирана на сирийской территории? В отличие от своих соседей Египта и Иордании Израиль не связан мирными договорами ни с Сирией, ни с Ливаном. Не удивительно, что инцидент с российским самолётом уже всколыхнул новую волну угроз в адрес Израиля как со стороны руководства «Хезболлы», так и в сирийских СМИ.
Возникает вопрос, не является ли гибель российского самолёта следствием того правового беспредела, который царит в отношениях между действующими лицами на Ближнем Востоке? Вступив на эту почву и постоянно подчёркивая соответствие своих действий нормам международного права, Россия волей-неволей оказывается жертвой игры без правил, которая охватила Ближний Восток.
Вследствие происшедшего инцидента Россия временно закрыла часть воздушного пространства над Сирией, уведомив об этом Израиль и НАТО. В Израиле высказываются опасения, что прежняя свобода действий его ВВС будет ограничена. С российской стороны уже принято решение о поставках в Сирию системы ПВО С-300. Однако ни Россия, ни Израиль не заинтересованы в разрыве установившегося между ними взаимодействия.
Преодоление царящего на Ближнем Востоке хаоса, прекращение войн и вооружённых конфликтов – задача на отдалённую перспективу. Но уже сегодня международному сообществу необходимо задуматься о далеко идущих, долгосрочных планах восстановления Ближнего Востока. Вряд ли продуктивно подталкивать Израиль к союзу с арабскими суннитскими странами для противоборства с Ираном, как это делает сейчас американская администрация. Единственно верный путь – это работать над созданием региональной системы безопасности, которая будет способствовать обеспечению нормального существования всем расположенным здесь государствам. Идея не нова. В своё время её выдвигало советское руководство, её поддерживал крупнейший израильский политик и государственный деятель Шимон Перес. История свидетельствует, что другой альтернативы хаосу и бесконечным войнам нет.
