10 февраля на площадке клуба «Валдай» состоялась дискуссия «“Арабская весна” 10 лет спустя: каким будет “лето”?».
Научный руководитель Института востоковедения РАН Виталий Наумкин предположил, что «арабскую весну», возможно, следует считать частью глобального трансформационного процесса, который начался с Ближнего Востока, потому что этот регион был наиболее готов к переменам, и об итогах которого говорить пока рано. Две характерные черты этой трансформации – выплеснувшаяся на улицы, в массы политическая энергетика и рост значимости информационной составляющей в связи с распространением интернета. «Может быть “арабская весна” за эти десять лет немногого добилась, но она всколыхнула регион», – добавил он.
Заместитель директора департамента Ближнего Востока и Северной Африки МИД РФ Алексей Скосырев назвал предварительные итоги «арабской весны» по прошествии десяти лет неутешительными. Она расшатала систему региональной безопасности, породила множество вооружённых конфликтов, социально-экономических и гуманитарных проблем, привела к росту числа беженцев, а также к увеличению трафика наркотиков и оружия. Всё это превратило регион в одну из «болевых зон земного шара», заявил он.
«Арабская весна» была во многом спровоцирована внешними для арабского мира силами – Ираном, Турцией, Израилем, получившими в ходе неё большое влияние в арабском мире, полагает генеральный секретарь Лиги арабских государств в 2001–2011 годах Амр Муса. Теперь, утверждает он, процесс затронет и эти страны, так что «у них начнётся их собственная весна», считает он. Последствия «арабской весны», по его мнению, пока не проявились в полной мере.
Директор инициативы по диалогу в рамках второго направления дипломатии в Институте Ближнего Востока в Вашингтоне Рэнда Слим выделила две волны протестов в рамках «арабской весны». В основе обеих лежат социальные проблемы, но первая волна – революции в Египте, Тунисе, Йемене, Ливии и Сирии – была более идеологической, в ней больше участия принимали исламские партии. Для второй волны, «арабской весны 2.0», охватившей Судан, Алжир, Ирак и Ливан, характерны большая направленность на борьбу с системой, а не с конкретными личностями и меньшая роль внешних игроков, в частности Запада.
Директор программы конфликтного регулирования Центра Картера Хрэр Бальян проанализировал динамику общественного конфликта, лежащего в основе движений «арабской весны». По его мнению, региону нужен новый общественный договор, который позволил бы снизить социально-экономическое неравенство. В противном случае сохранится риск новых восстаний. При этом ни сами по себе революции, ни внешнее давление не обеспечивают необходимого эффекта.
В ходе дискуссии обсуждалась также обстановка в отдельных странах. Взгляд из Сирии представил сирийский политический и общественный деятель Али аль-Ахмед, указавший, что для того, чтобы «арабская весна» не повторилась через несколько лет необходимо уделять особое внимание социальным проблемам. Ливанскую ситуацию охарактеризовал советник президента Ливана Амаль Абу Зейд, а тунисскую – глава тунисского отделения Глобальных центров Колумбийского университета Юсеф Шериф.
