В феврале 2020 года Европейская комиссия приняла первый прикладной документ в рамках реализации европейской цифровой повестки – Стратегию Европейского союза по данным. В нём заложены барьеры для работы транснациональных компаний на территории ЕС. Этот подход может стать прецедентным для других сфер европейской повестки и заложить основу для европейского изоляционизма, пишет Севак Саруханян, консультант Фонда цифровых инициатив ЕАБР.
Как и на протяжении последних 5 лет, Европейский союз и в 2020 году продолжил относиться к цифровой повестке как к основному новому источнику экономического роста и укрепления своего потенциала. Однако именно в прошлом году, когда мир и сам ЕС столкнулись с существенным кризисом, вызванным пандемией коронавируса, Брюссель предпринял существенные шаги в направлении развития своей цифровой повестки.
Самым важным шагом Европейского союза в этой области является принятие в феврале 2020 года Стратегии Европейского союза по данным (EU Strategy for Data). Она носит фундаментальный характер и, вероятно, является первым по-настоящему прикладным документом, когда-либо принятым Европейской комиссией в рамках реализации европейской цифровой повестки.
Особое значение этого документа обусловлено не только заложенными в нём направлениями и шагами, которые должны создать условия для облегчённого и эффективного механизма «обмена данными» в режиме G2G, G2B, B2B. Эти условия и проектируемые механизмы data sharing важны, но всё же фундаментальное значение стратегии заключается в том, что в ней заложены конкретные барьеры для работы транснациональных, прежде всего американских и китайских, компаний на территории Европейского союза. Стратегия предполагает не только сбор данных и обмен ими, но и обеспечение их сохранности на территории самого Европейского союза, создавая институциональные барьеры для их перетекания на иностранные площадки.
Этот новый – барьерный – феномен, который начал играть важную роль в европейской цифровой трансформации, пока ещё не вполне оценён с точки зрения его долгосрочного и стратегического влияния. Последнее в какой-то момент может переступить за рамки цифровой повестки и стать прецедентным для других сфер европейской повестки, тем самим закладывая основу для возможного европейского изоляционизма.
С точки зрения истории европейской цифровой трансформации новый барьерный подход является результатом неэффективности механизмов, применяемых Европейской комиссией для поддержки цифровой повестки Союза. Отмена роуминга в Европе, которую предыдущее руководство Комиссии представляло в качестве своего большого достижения, является, конечно, важным событием. Но если отмену роуминга рассматривать в контексте того, что происходит на самом цифровом рынке Европейского союза, то её значение не настолько и впечатляющее. Для примера можно привести долю американских корпораций в таком важнейшем сегменте цифрового рынка Европы, как «облачные услуги». Здесь за последние годы образовалась тройка лидеров, фактически монопольно контролирующая весь европейский сегмент «облачных услуг». Состоит она из Amazon, Miscrosoft и Google. Ни одна из этих компаний не является европейской.
Все прежние программы Европейского союза, направленные на поддержку роста конкурентоспособности европейских компаний, не принесли Союзу желаемого результата. С одной стороны, Комиссия создавала хорошие условия для роста европейских стартапов, с другой стороны, растущие на территории ЕС компании поглощались и продолжают поглощаться – прежде всего американскими гигантами. В течение последних нескольких лет ведущими игроками из США были приобретены либо поглощены такие успешные европейские стартапы как Momondo (Дания), Beddit (Финляндия), SensoMotoric Instruments (Германия), Regaind (Франция), Shazam (Великобритания), Fayteq (Германия), Limes Audio (Швеция), Simplygon (Швеция), Goo Technologies (Швеция), Strong.codes (Швейцария) и т. д.
Однако Стратегия не является единственным шагом Европейского союза по созданию барьера для американских и китайских цифровых гигантов.
Сам управленческий подход европейцев к цифровой экономике и трансформации с новым составом Комиссии серьёзно изменился. За цифровую трансформацию в новом составе отвечает вице-президент Маргрет Вестагер. В прошлом она, курируя в Еврокомиссии конкуренцию, своими расследованиями и штрафами создала головную боль для американских технологических гигантов Apple и Facebook. Она известна как борец за конкуренцию и поклонник жёсткого антимонопольного регулирования. И если Стратегия по данным создаёт условия для того, чтобы данные оставались в Европе и для Европы, то проект Закона о цифровых рынках, представленный осенью 2020 года Вестагер и комиссаром по внутренним рынкам Тьерри Бретоном, предвещает изменение характера работы самих иностранных гигантов на внутреннем европейском рынке.
Закон, в частности, предполагает регулирование, согласно которому такие компании, как Apple, Amazon и Google, обязаны бесплатно передавать европейским рекламодателям и издателям показатели производительности своих платформ – источник построения тех самих алгоритмов. То есть они должны лишиться важнейшей монополии на данные и на источник их первичной переработки, которая фактически обеспечивает доминирование американских компаний не только на европейском, но и на мировом рынке. Несоблюдение этого требования может привести к штрафам в размере до 10% от мирового годового оборота компаний. Это астрономические размеры, с которыми ни одна транснациональная корпорация до сих пор не сталкивалась.
Закон о цифровых рынках, который является важнейшим практическим дополнением к Стратегии по данным, создаёт ещё один существенный барьер для сохранения и укрепления транснациональными гигантами своего доминирующего положения в Европе.
Насколько эффективными будет барьерный подход Европейской комиссии в отношении цифровой трансформации, на сегодняшний день сказать трудно. Ведь цифровая сфера сама активно меняется и может начать расти в таких сегментах, которые не регулируются принятыми документами. Однако можно с полной уверенностью сказать, что в старом формате цифровая повестка ЕС была обречена на провал, лучшим показателем чего была растущая зависимость европейского рынка от американских платформ.
Пример трансформации европейской цифровой повестки и практики имеет значение не только для Российской Федерации: ЕС – интеграционное объединение, и его практики важны прежде всего для ЕАЭС. Цифровая повестка последнего не может не меняться. Каким образом – должны решать сами страны. Однако очевидно, и пример ЕС это показывает, что создание единого конкурентного цифрового пространства без создания «барьеров» для транснациональных компаний становится проблематичным. Правда, под барьерами следует понимать чёткие и ясно выверенные меры по регулированию, а не запреты и искусственные препоны, которые если и решают задачи повышения конкурентоспособности, то только на время.
