В ближайшие годы цены на энергоресурсы и продовольствие в мире будут достаточно высокими – выше тех, к которыми мы привыкли за последние годы. Соответственно, продовольственная и энергетическая безопасность объективно будет снижаться. О том, что может сделать Россия для преодоления глобальных проблем, пишет Марсель Салихов, директор Центра экономической экспертизы НИУ ВШЭ. Материал подготовлен специально к XIX Ежегодному заседанию клуба «Валдай».
Текущие геополитические разногласия приводят к тому, что глобальные рынки перестают функционировать в нормальном режиме. Сами рынки становятся фрагментированными, цепочки поставок – более рискованными, сокращаются стимулы к инвестициям и расширению производства.
Подобные опасения касаются многих товаров, но наиболее важными являются рынки энергоресурсов и продовольствия, критически важные абсолютно для всех стран. Продовольствие и энергоресурсы связаны между собой. К примеру, производство удобрений, необходимой части современного сельского хозяйства, является энергоёмким процессом. Поэтому цены на удобрения в значительной степени зависят от стоимости энергоресурсов. В свою очередь, продовольствие во многих странах является крупнейшей составляющей расходов потребителей. Общее ускорение инфляции увеличивает издержки производства, в том числе для добывающей промышленности. Подобным образом создаётся положительная обратная связь между этими рынками и усиливается инфляционное давление.
С начала 2022 года общая стоимость энергоресурсов в мире выросла почти на 40 процентов. Рост стоимости сельскохозяйственного сырья достигал 20 процентов в мае – июне. С тех пор цены снизились, но насколько это снижение является устойчивым, большой вопрос.
По всей видимости, на фоне текущих геополитических и экономических шоков мировая экономика вступила в период турбулентности и структурной трансформации. В какой-то степени этот период похож на 1970-е гг., но текущие возможности по проведению антикризисной политики в большинстве стран гораздо меньше. Высокий уровень накопленного долга и необходимость ужесточения денежной политики осложняют использование традиционных инструментов экономической политики.
Это значит, что в ближайшие годы цены на энергоресурсы и продовольствие будут достаточно высокими – выше тех, к которыми мы привыкли за последние годы. Соответственно, продовольственная и энергетическая безопасность объективно будет снижаться. Увеличится бедность.
Обычно говорят о том, что необходимо ввести социальную поддержку и защитить менее обеспеченные слои населения, поддержать бедные страны. Однако это только временное решение проблемы. Долгосрочные же решения связаны с тем, что нужно увеличивать предложение – инвестировать в расширение производства, обеспечивать эффективную логистику и снижение затрат. К примеру, инвестиции глобальной нефтяной отрасли с 2014 по 2021 гг. сократились в два раза – на фоне стигматизации сырьевых секторов и растущей популярности ESG-повестки. В какой-то степени это создало предпосылки и для текущего энергетического кризиса.
Однако важно не только поставить «диагноз» и определить причины «болезни», но и понимать, что каждая сторона может сделать в текущих условиях для решения глобальных проблем.
В прошлом году Россия экспортировала углеводородов на общую стоимость свыше 210 миллиардов долларов и продовольствия более чем на 30 миллиардов долларов. В этом году Россия столкнулась с беспрецедентным санкционным давлением со стороны западных стран. Попытки ограничивать поставки из России в условиях отсутствия альтернативных источников предложения, в которые не вкладывались в предыдущие годы, привели к росту мировых цен.
Для России рост цен компенсировал снижение объёмов экспорта энергоресурсов, однако подобная ситуация не является устойчивой в долгосрочной перспективе. Без восстановления поставок, в том числе за счёт выхода на новые рынки, экспортные поступления будут снижаться. Введённые санкции и ограничения, скорее всего, приведут к тому, что в ближайшие годы будет возникать профицит по добыче нефти и газа – в первую очередь из-за ограничений по логистике.
Нефте- и газохимия – переработка сырья и производство более сложных продуктов – может использоваться в качестве одного из элементов стратегии преодоления этих ограничений. Иран относительно успешно использовал эту стратегию. Другой пример – СПГ. Скорее всего, крупные проекты по СПГ будут пересматриваться и откладываться из-за санкций. Возможная альтернатива – развитие новых производств аммиака и метанола. Технологически это более простые производства, больше возможностей для замещения западных технологий. Перевозку аммиака осуществлять проще, чем СПГ. Важно также поддерживать строительство новой инфраструктуры, которая поддержит переориентацию экспорта сырьевых ресурсов на альтернативные рынки.
Экспорт продовольствия из РФ остаётся довольно сильно сконцентрированным на странах бывшего СССР, а также отдельных национальных рынках (Китай, Турция и проч.). В то же время существует значительной потенциал расширения экспорта в страны Африканского континента, экспорта халяльной продукции в страны исламского мира. Это будет положительно сказываться на продовольственной и энергетической безопасности всего мира.
