Французам хочется не просто президента, а избранного короля. Эммануэлю Макрону удалось вернуть должности президента ту торжественность, которой не хватало при так называемом «нормальном президенте» Франсуа Олланде. О том, что изменилось во Франции за первый год власти Макрона, рассказал в интервью ru.valdaiclub.com Арно Дюбьен, руководитель франко-российского Аналитического центра «Обсерво».
Избранный король. Внутренняя политика
Эммануэлю Макрону удалось вернуть должности президента ту торжественность, которой не хватало при так называемом «нормальном президенте» Франсуа Олланде. Французам хочется не «нормального президента», а избранного короля. И тут Эммануэль Макрон понял всю важность вопроса: он не боится слов «вертикаль власти», а в плане стилистики некоторые обозреватели обнаруживают параллели даже с Наполеоном. Это было видно на первом же выступлении Макрона в Лувре после его избрания. Он придаёт огромное значение символам, величию, истории и понимает, что при Олланде и Саркози французам этого очень недоставало.
Макрон сразу запустил ряд реформ в разных сферах (это в том числе трудовая, институциональная, реформа железнодорожного транспорта), поскольку считает, что за последние 20 лет Франция многое упустила – по меньшей мере не сделала того, что сделала Германия и другие европейские страны. Новый президент развернул сразу несколько фронтов и находится в постоянном движении, и это его вторая характерная черта.
Конечно, имеют место протестные настроения, но в этот раз они будут преодолены, потому что общественное мнение созрело и повторения того, что было в 1995 году, когда правительству Жюппе при Шираке пришлось отступить и всё отменить, не будет. Сейчас все, и даже протестующие, убеждены, что Макрон пойдёт до конца: может быть, будут внесены какие-то поправки, чтобы все сохранили лицо, но в принципе он доведёт эту историю до точки.
Слишком далёк от старой, провинциальной Франции?
Что касается политического контекста. Безусловно, Макрону выгодно пользоваться тем, что оппозиция находится в замешательстве: «Национальный фронт» и его лидер Марин Ле Пен так и не оправились от провальных дебатов перед вторым туром президентских выборов, «Республиканцы» до сих пор пребывают в шоке от непрохождения во второй тур Франсуа Фийона. Всё усугубляется тем, что Макрон, который год назад воспринимался большей частью населения как преемник Олланда, де-факто проводит скорее правоцентристскую политику, и очень многие сторонники Фийона приветствуют, например, борьбу президента с профсоюзами. Главный оппозиционер теперь – лидер «Левого фронта» господин Меланшон. Политическая сцена расколота, Макрон управляет ситуацией. Оппозиции пока не удаётся выглядеть солидно – и непохоже, чтобы она могла на что-либо претендовать.
Сам Макрон, как показывают опросы, не очень-то популярен. 60% не одобряют его деятельности и не хотят, чтобы он пошёл на второй срок, потому что он и его политика представляют интересы той части Франции, которая выигрывает от глобализации: это успешная, урбанистическая, открытая миру, динамичная Франция. У многих французов складывается впечатление, что от этой политики разрыв между успешной и «страдающей» Францией (я имею в виду периферийную Францию, Францию маленьких городов и деревень) будет лишь увеличиваться. Пока в политическом плане это не так ярко выражено, но есть риск, что многим избирателям Макрон в конце концов покажется слишком далёким от Франции, которая нуждается в поддержке.
Внешняя политика: игра на контрасте
Во внешней политике у Макрона грандиозные планы: он ставит себе задачей общаться со всеми великими мира сего и позиционировать Францию как одну из великих держав, которые играют важную роль в международных отношениях. Здесь он играет на контрасте с Олландом, которого многие обвиняли в неоконсерватизме.
Макрон апеллирует к реализму и твёрдости убеждений. Это видно на примере Сирии: в отличие от Олланда, он не делает уход Асада условием политического процесса – это реализм, поскольку Асад (по крайней мере в военном плане) уже победил. Его твёрдость выражается в отношении к так называемым «красным линиям»: в отличие от Олланда и Обамы, которые в 2013 году не стали бомбить Сирию, хотя были убеждены в том, что именно Асад применял химическое оружие, Макрон пошёл на такой шаг совместно с Трампом.
Европа и интеграция
Однако в приоритете у Макрона, безусловно, Европа, а это – интеграция, усиление зоны евро, создание новых институтов и механизмов. Но здесь для него особого прогресса не предвидится, поскольку в Европе он пребывает в гордом одиночестве.
Он очень надеялся, что ему поможет Германия. Выборы прошлого года показали, что позиции Меркель ослаблены и она должна учитывать настроения населения, а они скорее европейские – то есть стремление к более осторожным подходам к иммиграции и по вопросам финансов. И потом – у Германии всегда есть подозрение, что Франция хочет распоряжаться немецкими деньгами в пользу Южной Европы.
Другие выборы – в Чехии, в Австрии, сейчас – в Италии, – демонстрируют, что в целом в Европе доминируют настроения, направленные против интеграции.
Ось «Франция – Индия – Австралия»
В качестве важных точек, если анализировать первый год дипломатии Макрона, можно ещё выделить Индию и Австралию, куда он недавно ездил.
Появление оси «Франция – Индия – Австралия», на мой взгляд, удивительно: это новый французский геополитический проект, который, надо отметить, отзывается сдерживанием Китая, хотя об этом и не говорится открыто.
Иран
Ещё один вопрос, который всех волнует – ядерная сделка с Ираном. Франция не хочет разрушения этой сделки, но, кажется, Макрону не удалось убедить Трампа её сохранить.
Это может быть удачно использовано против французского президента в том смысле, что его поездка в США, похлопывания по плечу и поцелуи в конце концов мало к чему приводят, и США по таким вопросам прислушаются скорее к Израилю, чем к Европе.
Россия
Что же до отношений Франции и России, то они переживают не лучшие времена. Дело Скрипаля, Сирия и так далее – не лучший контекст для развития взаимодействия. Тем не менее визит Эммануэля Макрона в Россию состоится, и ему придаётся большое значение.
В конце концов, есть и много позитивных моментов – экономические отношения по-прежнему крепки, на форуме в Санкт-Петербурге наверняка будут подписаны крупные контракты, запущен Трианонский диалог. Кстати, интересный момент: многие проекты, которые обсуждаются и будут реализовываться, исходят от рядовых французов и россиян, а это подтверждает, что интерес двух стран друг к другу не ослаб и всё не так уж и плохо.
