Патриотизм без барьеров

«В целом сегодняшняя молодёжь, открыв для себя многообразие мира, нередко владея несколькими языками, готова делать более осознанный выбор в пользу России, чем их предшественники. Этот выбор – не от безысходности, а от ощущения России как ценности. Не случайно феномен возвращения в Россию студентов после обучения за рубежом встречается сегодня всё чаще и чаще» – из выступления Алексея Каспржака, директора ФГБОУ «Международный детский центр «Артек» на второй сессии XV Ежегодного заседания клуба «Валдай», посвящённой обсуждению национальной идентичности в меняющемся мире.

Говорить о традиции, национальной идентичности, патриотизме одновременно и легко, и трудно. Легко – потому что к выступлениям на эту тему все постепенно привыкли. У кого-то это идет от сердца, у кого-то – из позднесоветской патриотической литературы, у кого-то – от дореволюционной традиции. Но мы привыкли к тому, что оратор, говорящий о важности патриотизма, воспитании патриотических чувств, обречён на успех. Наверняка многие ждут такого же выступления и от меня, поскольку, отталкиваясь от слова «Артек», несложно простроить логику рассуждений о патриотизме и насытить примерами патриотического поведения наших воспитанников.

Трудно – потому что всё это разговор не о том. И есть немало барьеров, которые вполне очевидны.

Первый – наличие большого числа сильных и достойных людей, предпочитающих быть как можно дальше от этой темы. Кто-то считает, что патриотизм не нужен вовсе, кто-то не хочет «замараться», занимаясь этим вместе с откровенно конъюнктурными персонами. Такой барьер существует, и нет смысла его игнорировать.

Второй – историческая традиция. Конечно, о «последнем прибежище негодяев» говорит не Толстой (которому эту цитату приписывают), а британский поэт Сэмюэль Джонсон. Но, будем откровенны, ни Толстой, ни Салтыков-Щедрин про патриотизм ничего хорошего не говорили. Да и опыт мёртвой патриотической схоластики в позднем СССР тоже у многих присутствующих в памяти. Более того, в современном обществе (причём в самых разных кругах) присутствует и периодически выплёскивается запрос на национальное самоуничижение, ощущение вторичности собственной страны. Каждый из нас наверняка был очевидцем таких разговоров в среде, например, российских туристов за рубежом – причём вовсе не обязательно у столичных интеллектуалов.

Третий – обилие штампов, поистершихся от частого употребления. 

Например, нет ничего более странного, чем оборот «воспитание патриотизма у молодёжи». Патриотизм – это любовь к родине, эмоция, чувство, и воспитывать его столь же бессмысленно, как чувство любви к женщине или чувство юмора. Взращивать, укреплять, усиливать ценность можно, но «воспитывать» – это абсурд.

Эти замечания важны для меня, и нет смысла начинать разговор о патриотизме, традиции, не сделав этих оговорок. Ведь наш опыт работы в «Артеке» – это не опыт обязательного «крещения» в патриоты. Это ежедневное совместное творчество педагогов и воспитанников. Когда мёртвые формулировки будут моментально высмеяны, а живые – найдут отклик и получат развитие.

Поэтому я расскажу о том, на чём мы сошлись с воспитанниками «Артека» в понимании патриотизма.

Первое – это ощущение невторичности собственной страны. Кто-то считает её лучшей в мире, кто-то – нет. Но в целом сегодняшняя молодёжь, открыв для себя многообразие мира, нередко владея несколькими языками, готова делать более осознанный выбор в пользу России, чем их предшественники. Этот выбор – не от безысходности, а от ощущения России как ценности. Не случайно феномен возвращения в Россию студентов после обучения за рубежом встречается сегодня всё чаще и чаще.

Второе – это понимание, что принадлежность к сильной, большой культуре, цивилизации – это мощное конкурентное преимущество. Есть такая фраза: «Перед богом все равны, но все особенны». И эта «особенность» – это дополнительный ресурс человека, который черпается в семье, образовании, хобби, национальной культуре. Тем больше таких ресурсов – тем сильнее твои перспективы.

Третье – это понимание, что национальная идентичность нужна прежде всего гражданину, а не государству.

Лично моё осознание значимости патриотизма прошло как раз его понимание как гражданской потребности. Не государство, навязывающее своим подданным любовь к себе – а именно гражданин, получающий дополнительную подпитку от пребывания в общности.

Если человек не чувствует этой общности, принадлежности к большому сообществу – это для него минус и слабость. Навыки, знания и прочие «софты» выстреливают лишь тогда, когда накладываются на эмоциональный фон. У того, кто не имел круга общения или не ощущал его ценности, куда ниже шансы выиграть конкуренцию с тем, у кого такая общность была. Уместно сравнение с солдатом: тот, кто на учениях не чувствовал себя встроенным в дивизию, всегда проиграет имеющему этот опыт.

А дальше, отталкиваясь от такого понимания, мы уже можем задавать себе более частные вопросы. Превращать ли укрепление любви к родине в технологию и, если да, чей опыт заимствовать более активно? Как относиться к национальному эгоизму – как к досадному недоразумению или естественному состоянию, характерному для самых разных наций? Может ли патриотизм дать дополнительную энергию в личностном становлении молодых людей? Какую роль отводить семье и как помочь родителям подобрать нужные слова и нужные алгоритмы поведения в важных жизненных ситуациях? Как избежать фальши и соблюсти наш главный принцип – строить честные отношения с детьми?

Я не хочу абсолютизировать наработанный «Артеком» опыт, но должен заявить: этот опыт у нас есть. Мы будем рады увидеть участников форума в числе гостей нашего лагеря и надеемся, что такая синергия позволит помочь в прочтении патриотизма не как реинкарнации советских подходов любви к родине, а как мощной волны, подпитанной сегодняшней энергией молодёжи. Энергией, дающей нам основания надеяться и рассчитывать на получение конкурентных преимуществ в меняющимся мире.

Данный текст отражает личное мнение автора, которое может не совпадать с позицией Клуба, если явно не указано иное.