Завершившаяся нобелевская неделя дала миру новых лауреатов престижной международной премии. В этот раз в их числе один выходец из Советского Союза – лауреат премии по химии Алексей Екимов. Громких и влияющих на политическую повестку в России награждений сейчас, в отличие от двух предыдущих лет, не случилось. На этом достаточно спокойном фоне небезынтересно вспомнить о предыдущих российских лауреатах и в целом о перипетиях восприятия Нобелевской премии в СССР и России, пишет Олег Барабанов, программный директор Валдайского клуба.
В досоветский, имперский период развития российской науки, лауреатом Нобелевской премии по физиологии и медицине в 1904 году стал Иван Павлов – за труды по физиологии пищеварения, расширившие и изменившие понимание жизненно важных аспектов этого вопроса. А в 1908 году премию получил Илья Мечников – за труды по иммунитету. Нобелевская премия по литературе в 1905 году была присуждена поляку Генрику Сенкевичу, в то время подданному Российской Империи, за выдающиеся заслуги в области эпоса. В то же время, согласно рассекреченным архивам Нобелевского комитета, среди кандидатов, оставшихся без премии, в дореволюционный период были и Лев Толстой, и Дмитрий Мережковский, и юрист Федор Мартенс, и экономист Иван Блиох, и историк Максим Ковалевский, и министр Сергей Витте, и даже сам император Николай II.
В период между мировыми войнами из российской эмиграции Нобелевскую премию по литературе получил в 1933 году Иван Бунин, за строгое мастерство, с которым он развивает традиции русской классической прозы. Среди российских эмигрантов, не получивших премию, по литературе были номинированы Максим Горький (живший в раннесоветский период в эмиграции), Константин Бальмонт, Иван Шмелёв, Марк Алданов, Николай Бердяев, Борис Зайцев, вновь Дмитрий Мережковский и даже генерал Пётр Краснов. В 1929, 1933 и 1935 годах на премию мира был выдвинут Николай Рерих. Позднее, из эмигрантов, в 1971 году Нобелевскую премию по экономике получил Саймон Кузнец – за эмпирически обоснованное толкование экономического роста, в 1973 году премию по экономике присудили Василию Леонтьеву, за развитие метода «затраты – выпуск» и за его применение к экономическим прблемам, а в 1977 году лауреатом премии по химии стал Илья Пригожин – за работы по термодинамике необратимых процессов, особенно за теорию диссипативных структур.
История с вручением Нобелевских премий советским гражданам весьма противоречива. Научная часть премий официально воспринималась в Советском Союзе положительно – как доказательство мирового уровня советской науки и её достижений. Первым из советских ученых Нобелевскую премию – по химии – получил в 1956 году директор Института химической физики Академии наук СССР Николай Семёнов –за исследования в области механизма химических реакций. В 1958 году Нобелевскую премию по физике разделили Игорь Тамм, Илья Франк и Павел Черенков за открытие и интерпретацию излучения Черенкова. В 1962 году премию по физике получил Лев Ландау за новаторские теории коонденсированных сред, в особенности жидкого гелия. В 1964 году премию по физике разделили Николай Басов и Александр Прохоров за фундаментальные работы в области квантовой электроники, которые привели к созданию генераторов и усилителей на лазерно-мазерном принципе. В 1975 году одним из лауреатов премии по экономике стал Леонид Канторович, за вклад в теорию оптимального распределения ресурсов. В 1978 году среди лауреатов премии по физике был Пётр Капица за фундаментальные изобретения и открытия в области физики низких температур.
Показательно, что основной массив научных премий для советских граждан пришёлся на конец 1950-х – первую половину 1960-х годов, либо же был связан с работами, выполненными в тот период, но премия вручалась позднее. В определённой степени это отражает реальную хронологию международных успехов советской науки, которая именно во второй половине 1950-х и в начале 1960-х годов была на пике своих достижений. Отчасти взлёт был своего рода побочным эффектом реализации советской ядерной программы (сразу несколько из нобелевских лауреатов принимали в ней непосредственное участие), когда вслед за ядерной физикой приоритетное государственное внимание было обращено и на смежные отрасли науки. По мере же выполнения задач ядерной политики другие отрасли физики и химии перешли в «спокойный» режим и уже не приносили столь высоких творческих прорывов, достойных Нобелевской премии. Пресловутый «застой» в советском государстве и обществе в брежневскую эпоху сопровождался, таким образом, и застоем в науке, несмотря на напускное фрондирование и оппозиционность академической среды. Притом, что государственная поддержка и финансирование в этот период отнюдь не ослабли.
В итоге ничего подобного «хрущевскому взлёту» советские учёные впоследствии создать так и не смогли, по крайней мере с точки зрения Нобелевского комитета. Впрочем, порой в отечественной литературе по истории науки можно встретить сетования о том, что научные Нобелевские премии тоже, дескать, стали объектом политизации на позднем этапе холодной войны. И потому достижения советских учёных (которые на самом-то деле были ого-го какие) и не получили нобелевского признания. Так это или нет, рассудит время. Но в любом случае в различных списках «не получивших» премию, но вполне достойных её практически нет имён советских учёных, чей творческий расцвет пришёлся на 1970–1980-е годы.
Научные Нобелевские премии после достаточно долгого перерыва вновь стали вручать российским гражданам и выходцам из СССР в начале 2000-х годов. Часть их была вручена уже пожилым учёным за достижения ещё советского периода, которые брали своё начало во всё том же «взлёте» советской физики рубежа 1950–1960-х годов. В 2000 году одним из лауреатов Нобелевской премии по физике стал Жорес Алфёров за разработку полупроводниковых гетероструктур, используемых в высокочастотных схемах и оптоэлектронике. В 2003 году премию по физике получили в том числе Виталий Гинзбург и уже уехавший к тому времени в США Алексей Абрикосов – за пионерский вклад в теорию сверхпроводников и сверхтекучих жидкостей. Здесь примечательно, что Абрикосов на фоне присуждения премии настойчиво подчёркивал, что он является не российским, а американским физиком. Видимо, вопросы смены идентичности и отрицания как постсоветских реалий, так и своей собственной советской школы имели для него ключевое значение.
По-настоящему новый этап в присуждении научных Нобелевских премий наступил лишь в начале 2010-х годов. Он был связан уже с современными открытиями, а не с признанием заслуг прошлого из советской эпохи. Здесь российских имён, мягко говоря, совсем немного. И, что характерно, все они принадлежат выходцам из России, добившимся своих научных результатов уже за границей. Это лауреаты нобелевской премии по физике 2010 года Андрей Гейм и Константин Новоселов – за новаторские эксперименты по исследованию двумерного материала графена, а также один из лауреатов премии по химии 2023 года Алексей Екимов – за открытие и синтез квантовых точек. Справедливости ради надо отметить, что нынешняя премия Екимова представляет собой оценку его достижений как в советский период в нашей стране, так и затем, после его отъезда в США. И в определённой степени эта премия также может быть отнесена за счёт прошлых заслуг.
В любом случае имён нового поколения учёных, работающих в самой Российской Федерации, среди нобелевских лауреатов нет. Виновата ли в этом политизированность, либо же причины надо искать во внутренних проблемах нашего государства и общества, как в бюрократизации науки, так и в академической клановости, не дающей развиваться многим перспективным молодым учёным – здесь у каждого читателя может быть свой ответ.
Такова ситуация с научными премиями. Совсем другое положение сложилось с восприятием в СССР и России Нобелевских премий мира и по литературе. Именно здесь вопросы субъективности и политизированности поднимались особенно часто. Впрочем, тут тоже можно проследить чёткую границу. Когда эти премии присуждались людям, которые в момент их вручения находились в фаворе у системы или даже на вершине власти (Шолохов, Горбачёв), тогда с этими нобелевскими премиями проблем не возникало. Когда же премия присуждалась иному человеку, то поднимался вопрос о политизированности. Иногда это сопровождалось громкой и скандальной внутригосударственной кампанией (Пастернак) или же окружалось по сути завесой официозного молчания внутри страны (Солженицын, Сахаров, «Мемориал» ), либо сопровождалось сарказмом в стиле «Спасибо, что не Навальный » (Муратов ). Таким образом, маркер «свой – чужой» здесь работал предельно чётко.
Рассекречиваемые с течением времени архивы Нобелевского комитета содержат немало интересных деталей о советских номинантах. Так, на Нобелевскую премию мира в 1945 года в числе прочих были выдвинуты Иосиф Сталин и Максим Литвинов, в 1946 и 1947 годах – Александра Коллонтай, в 1948 году – снова Иосиф Сталин и Вячеслав Молотов. Но никому из них получить её не удалось. В результате в 1949 году в СССР было принято решение о создании собственной премии международного масштаба: Сталинской премии «За укрепление мира между народами», которую в 1956 году переименовали в Ленинскую. Эта премия отчасти позицинировалась как советская альтернатива Нобелевской премии мира. Ежегодно её лауреатами становились несколько человек из числа борцов за мир и против империализма в советском смысле этих терминов.
Что же касается Нобелевских премий мира, то из числа советских граждан её получили Андрей Сахаров в 1975 году – за бесстрашную поддержку фундаментальных принципов мира между людьми и мужественную борьбу со злоупотреблением властью и любыми формами подавления человеческого достоинства, и Михаил Горбачёв в 1990 году – в знак признания его ведущей роли в мирном процессе, который характеризует важную составную часть жизни международного сообщества.
Просматривая список лауреатов нобелевской премии мира, можно отметить, что именно её вручение Андрею Сахарову в 1975 году стало первым примером награждения диссидента в незападных странах. Таким образом, эта премия стала своего рода прецедентом для дальнейших награждений оппозиционеров и правозащитников из незападных стран. В недавней постсоветской истории Нобелевской премией мира были награждены Дмитрий Муратов в 2021 году и «Мемориал» в 2022 году. Здесь следует отметить крайне редкий за последние десятилетия случай награждения Нобелевской премией мира лауреатов из одной страны два года подряд.
Что касается премии по литературе, то из числа советских граждан в 1930-е годы на неё продолжали выдвигать Максима Горького, после его возвращения из эмиграции в СССР, но без успеха. Борис Пастернак был впервые выдвинут на Нобелевскую премию в 1946 году, за этим последовали выдвижения в 1947–1950 и 1957 годах. Михаил Шолохов в свою очередь был впервые выдвинут в 1948 году, и затем в 1949–1950, 1955–1956, 1958, 1961–1964 годах. В 1949 и 1950 годах был выдвинут Леонид Леонов. В 1963 году – Евгений Евтушенко, в 1965–1966 годах – Анна Ахматова, в 1965–1968 годах – Константин Паустовский, в 1968 году – Константин Федин. Также на премию выдвигались украинские писатели Павло Тычина (1967 год), Иван Драч (1967 и 1969 годы), Лина Костенко (1967 год) и Николай Бажан (1971 год). В 1968–1970 годах выдвигался эстонец Фридеберт Туглас. В итоге Борис Пастернак получил Нобелевскую премию в 1958 году – за значительные достижения в современной лирической поэзии, а также за продолжение традиций великого русского эпического романа. От премии Пастернак под давлением отказался. В 1965 году премия была вручена Михаилу Шолохову – за художественную силу и цельность эпоса о донском казачестве в переломное для России время. Александр Солженицын был впервые выдвинут на Нобелевскую премию в 1969 году и получил её на следующий год – в 1970 году – за нравственную силу, с которой он следовал непреложным традициям русской литературы. В 1987 году нобелевским лауреатом стал Иосиф Бродский – за всеобъемлющее творчество, пропитанное ясностью мысли и страстностью поэзии.
Ежегодное вручение нобелевских премий на неделю привлекает широкое внимание мирового общественного мнения к науке и литературе. Каждый раз обсуждаются шансы, даже делаются ставки на тотализаторе. А затем всё затихает – до следующего года. Для России, как в рамках официоза, так и вне его, это сопровождается порой нервозным ожиданием, кого же выберут в этот раз и как это повлияет на внутриполитическую повестку. А поскольку по научным номинациям, в силу вышеуказанных причин, на награждение учёных, работающих в самой РФ, надежды мало, а по премии мира «российская квота», если вновь не случится какого-нибудь «чёрного лебедя», на ближайшее время исчерпана, то остаётся премия по литературе. Будем следить за ней на следующий год.
