Гегемония доллара – это не просто возможность собирать глобальную ренту со всего мира, но и инструмент контроля всей глобальной финансовой системы и мировых экономических процессов. Принцип «America first» означает в первую очередь, что теперь даже европейские союзники по НАТО для США уже не партнёры, а соперники, с которыми придётся конкурировать, отстаивая американские интересы. Потеснить доллар США задача невероятно сложная даже для Евросоюза. Однако, по мнению Александра Лосева, генерального директора АО «Управляющая компания "Спутник – Управление капиталом"», евроизация неизбежна, и достижение финансового суверенитета ЕС будет способствовать сближению между Европой и Россией.
5 декабря 2018 года Еврокомиссия представила план по усилению международного статуса евро и опубликовала программный доклад о международной роли евро в сфере энергетики и соответствующие рекомендации странам Евросоюза по расширению использования евро в торговле энергоносителями, а также рекомендации по укреплению роли евро в финансовом секторе.
Европа импортирует около 90% необходимой ей нефти и 70% газа. Сейчас на долю Евросоюза приходится 27% от мирового нефтяного импорта, что в денежном выражении составляет ежегодно 300 млрд евро. При этом в ЕС свыше 85% долгосрочных энергоконтрактов номинированы в долларах, хотя на США приходится лишь 2% поставок, а наибольшую долю нефти и газа – 34% Европа получает из России, на Ближний Восток и Африку вместе взятых приходится 33%. И Норвегия даёт ещё 20%.
Так исторически сложилось, что доллар США является основной валютой международной торговли и мировых резервов, а с 1974 года доллар стал главной расчётной валютой в торговле нефтью, после чего начался процесс превращения всех реальных рынков – сырьевых и товарных в долларовые финансовые рынки.
В этих обстоятельствах России срочно необходимо переходить на расчёты с Евросоюзом в евро и здесь интерес к евроизации торговли является взаимным.
На данный момент ВВП Евросоюза оценивается в 18,8 трлн долларов, а активы банковской системы ЕС составляют примерно треть от активов американских банков. Этого вполне достаточно для того, чтобы перевести часть международных расчётов в евро. Запуск процессов регионализации финансового обращения и перевода расчётов на валюты стран и объединений государств, чей экономический вес сопоставим с США – это сейчас практически единственная возможность вернуть национальным экономикам финансовый суверенитет.
Но процесс евроизации торговли может столкнуться как минимум с пятью препятствиями. Во-первых, с противодействием самих Соединённых Штатов такому переходу на евро, поскольку это лишает долларовые счета крайне важной функции инструмента санкционного давления на страны и компании, а также сокращает интерес международных инвесторов к американским активам, прежде всего к казначейским обязательствам в условиях рекордного уровня государственного долга, требующего постоянного рефинансирования.
Во-вторых, с отсутствием необходимых бенчмарков и базовых биржевых контрактов в евро, в том числе на нефть.
В-третьих, с недостаточной ёмкостью европейского финансового рынка и объёмом ликвидных высококачественных евровых активов, куда бы могли перетекать из долларов резервы центробанков и финансовые капиталы.
В-четвёртых, с тем, что полностью европейскую систему клиринга и европейский аналог SWIFT ещё только предстоит создать.
И наконец, в-пятых, со сложной системой принятия решений странами ЕС, что может заметно затруднить процессы и удлинить их по времени.
К тому же опыт показывает, что Европа не пойдёт на прямой конфликт с США, если риски вторичных санкций и возможные меры военно-политического характера, которыми Вашингтон будет ограничивать самостоятельность союзников, станут реально угрожать экономике ЕС.
