Можно сказать, что мир по-прежнему плоский, но это уже не ровная морская гладь, по которой беспрепятственно скользят во всех направлениях товары и идеи. Сейчас это скорее весьма непредсказуемый штормовой океан, не проявляющий ни к кому снисхождения и не дающий никому передышки.
Июль – последний месяц политического сезона, плавно перетекающий в сезон отпускной – выдался в этом году весьма бурным. Особое волнение наблюдалось на пока ещё традиционно центральном для международной стабильности европейском театре. Здесь ключевыми событиями стали, безусловно, европейское турне главы американского государства, кульминацией которого были саммит Путин – Трамп в Хельсинки и завершение так и не начавшейся торговой войны Европейского союза и США десятью днями позже.
При этом если к главе российского государства бурный американский президент уважительно присматривался и демонстрировал стремление работать над восстановлением отношений, то европейцами он фактически командовал. Саммит НАТО был прекрасно подготовлен им в информационном плане. Угрозы поставить вопрос об участии США в альянсе возымели действие, и европейцы, видимо, пообещали работать над увеличением своих военных расходов. Они это, безусловно, делали уже не один и не два раза. Но никогда ещё со времен холодной войны европейские союзники США не сталкивались с настолько последовательным давлением из Вашингтона, которое – и в этом можно не сомневаться – будет продолжаться.
Причина – фундаментальное изменение международного контекста и, что самое важное, самооценки Америки. В результате до последнего времени США была присуща достаточно беспечная внешняя политика, основанная на уверенности в своём абсолютном превосходстве и доминировании. Американские лидеры не чувствовали за спиной никаких конкурентов. Весь нарратив внешней политики США существовал внутри мифа о безусловном американском лидерстве. События последних лет показали, что этот миф может быть поставлен под сомнение. Растёт экономическое могущество и, что самое важное, международное влияние Китая. Можно допустить, что США оказываются неспособными оградить от внешнего воздействия даже собственную внутриполитическую систему, хотя масштабы такого вероятного воздействия, безусловно, намного меньше того, что рисуют нам американские средства массовой информации.
Всё это требует серьёзных действий в отношениях с серьёзными партнёрами. Вернуть глобальное превосходство, вдолбив «умными бомбами» в песок очередного диктатора, невозможно. Нужны акции посолиднее. И первым важным мероприятием стала показательная дисциплинарная акция в отношении Европы, продолжавшаяся в течение последнего года. В начале лета 2017 года после первой большой встречи с новым хозяином Белого дома канцлер Германии Ангела Меркель в эмоциональном порыве сказала, что Европа должна теперь полагаться только на себя. Похоже, что пока получается слабенько.
Капитуляция Европы перед её покровителем за океаном, которую в последних числах месяца согласовал в Вашингтоне глава Европейской комиссии Жан-Клод Юнкер, в значительной степени завершила очередной цикл в трансатлантических отношениях.
Чуть больше 20 лет тому назад однокурсник автора этих строк по престижному европейскому учебному заведению, сейчас крупный австрийский дипломат, дал удививший меня ответ на вопрос, зачем европейцы собираются отказываться от своих национальных валют в пользу евро? Он уверенно заявил, что единая валюта будет сильнее доллара. В середине 1990-х годов такие амбиции выглядели чем-то само собой разумеющимся. После падения СССР и установления западноевропейцами контроля над бывшими советскими сателлитами в Восточной Европе казалось, что в новом мире Европа сможет играть роль самостоятельного центра силы и даже своего рода сверхдержавы. И для этого не нужно наращивать сопоставимые с США военные возможности – достаточно будет экономики и политического влияния, обеспеченного «мягкой силой» привлекательности и распространения европейских правовых норм и стандартов. Евро, конечно, состоялась как мировая расчётная единица, и значительное количество соседей ЕС находятся под его влиянием.
Но принесло ли это эффект в части глобального влияния и, что самое важное, способности отстоять свои интересы в отношениях с сильнейшими партнёрами? Совершенно очевидно, что нет. А фатальная ошибка 2013–2014 годов, когда Евросоюз втянулся в конфликт с Россией из-за Украины, сделала для европейцев ситуацию тупиковой. Европейские державы, видимо, надолго, рассорились с Москвой и тем самым сократили себе поле для манёвра, оказавшись в полной политической зависимости от США.
И вот настало время платить, и это, похоже, только начало. Сейчас лидерам важнейших стран Евросоюза – президенту Эммануэлю Макрону и канцлеру Ангеле Меркель – пришлось, сжав зубы, пойти на уступки энергичному американскому лидеру. Для того чтобы избежать торговой войны, которой непосредственно угрожал Трамп, и оставить за собой возможность сохранять планы по расширению энергетического сотрудничества с Россией, ЕС согласился увеличивать закупки в США сжиженного природного газа и соевых бобов. Кстати, обращает на себя внимание тот факт, что модная 10–15 лет назад тема независимости ЕС от российских поставок как-то незаметно сменилась на зависимость от США. При этом формальная ответственность за внешнеторговые переговоры ЕС не стран-членов, а Европейской комиссии позволила главам Германии и Франции избежать личного участия в капитуляции и связанного с этим унижения. Ранее они пытались решить вопрос на политическом уровне, но безуспешно. Поэтому сдавать американцам ключи от крепости отправили главного брюссельского бюрократа.
В самом Европейском союзе уже стало традицией, что к концу года политические проблемы не решаются, а накапливаются. Последний перед сезоном отпусков саммит глав государств и правительств стран ЕС был сосредоточен на попытках найти общее решение так называемой иммиграционной проблемы – отсутствии эффективного регулирования потоков прибывающих в Европу беженцев из стран Африки и Ближнего Востока. Хотя их ежегодное количество сейчас в десять раз меньше, чем, например, в 2015 году, отложенный политический эффект оказался значительным.
В Италии, третьей стране ЕС по численности населения и размерам экономики, ключевую должность вице-премьера и министра внутренних дел занял лидер правой партии «Лига» Маттео Сальвини. Он немедленно и демонстративно закрыл итальянские порты для собирающих беженцев на просторах Средиземного моря кораблей гуманитарных организаций.
Одновременно министр внутренних дел в коалиционном правительстве Германии – глава баварской партии ХСС Зеехофер пригрозил Ангеле Меркель фактически развалом с трудом сформированного кабинета, если она не привезёт с саммита ЕС конкретных решений. Такие решения были приняты, и наиболее примечательным из них стала инициатива создания специальных фильтрационных центров для беженцев на территории ЕС или третьих стран.
Одновременно страны ЕС зарезервировали за собой возможность комбинировать общеевропейские и национальные меры в отношении беженцев. Очевидно, в силу своего непростого внутреннего и внешнего положения Европа оказалась для Трампа относительно легкой добычей.
В свою очередь поведение Трампа на встрече с президентом России демонстрирует принципиально иной подход. Оно показывает не только уважение в отношении наиболее опытного мирового лидера, но и искреннее, видимо, стремление стабилизировать отношения. Президент США понимает, что демографический и экономический потенциал России не представляет собой угрозу для стратегических перспектив США. Когда её задевают, Москва может доставить неприятности. Но, выражаясь прямо, поддержание достаточно высокого уровня жизни большинства российских граждан не требует вытеснения США с мировых рынков товаров и, самое важное, ресурсов.
А в случае Китая – требует. Всем своим поведением Китай убедительно демонстрирует, что он – уже реальная альтернатива США, поставщик стабильности, пока в основном экономической, и импортер ресурсов. Не случайно на днях группа высокопоставленных чиновников США сделала заявления в том духе, что Китай ведёт против их страны полномасштабную холодную войну.
В таких условиях конфликт с Россией, нараставший последние 10 лет, стал как раз проявлением беспечной внешней политики. Поэтому прагматик Трамп, понимая, что сейчас двусторонние отношения, фигурально выражаясь, «на дне» и собственные конкуренты внутри США не позволят ему помириться с Россией, всё равно будет с присущим ему упрямством стремиться к хотя- бы относительной стабилизации отношений. Это Америке жизненно необходимо для самой важной борьбы ближайших лет – системного противостояния с Китаем. Цель этого противостояния состоит, видимо, в создании для распространения китайской мощи непреодолимых ограничителей, что в итоге заставит Пекин выбирать между прямым столкновением (а к нему Китай не готов) и стратегической капитуляцией – отказом от глобальных амбиций.
Поэтому в Азии в июле тоже не скучали. Торговая война между США и Китаем будет постепенно приобретать характер системного противостояния, а сильные заявления китайского руководителя, сделанные за последний год, будут играть роль принуждающих факторов для его собственной внешней политики.
Подводя итог последних важнейших событий, можно сказать, что мир по-прежнему плоский, но это уже не ровная морская гладь, по которой беспрепятственно скользят во всех направлениях товары и идеи. Сейчас это скорее весьма непредсказуемый штормовой океан, не проявляющий ни к кому снисхождения и не дающий никому передышки.
