Прошедший в Варшаве саммит многие называют чуть ли не историческим. И понятно почему: многие в Западной Европе и США вздохнули с большим облегчением – после Brexit всего можно было ожидать.
Brexit, кстати, сильно повлиял на варшавский саммит. И прежде всего своим выраженным ароматом дезинтеграции, торжества нежелания жертвовать хоть чем-нибудь ради общего дела.
А ведь НАТО – куда более обязывающая организация, чем тот же Европейский союз. Членство в НАТО предполагает готовность граждан входящих в НАТО стран жертвовать собой, идти на преждевременную смерть в ходе операций, которые НАТО решит проводить. Причём место проведения этих операций – весь земной шар как минимум, а как максимум – с учётом роста технологического могущества человечества – и космические пространства.
Поэтому, конечно, на саммите надо было во что бы то ни стало продемонстрировать единство и сплочённость, подать сигнал всем колеблющимся, заявить, что НАТО живо и готово действовать. Отсюда и одобрение пресловутых четырёх батальонов, и прочие жесты, вроде заявлений о создании натовской разведки и усилении защиты Европы.
Читайте также: Brexit форевер
Что ж, с одной стороны, у стран НАТО есть все права думать о своей безопасности, принимать для этого все разумные или даже неразумные меры. В конце концов множество людей боится, например, микробов, которых, кстати, гораздо больше, чем людей. И некоторые индивидуумы не расстаются, например, со специальными средствами для дезинфекции, производство которых стало страшно выгодной индустрией.
Но вот с другой стороны, без ответа остаётся, возможно, более фундаментальный вопрос: а что такое НАТО сегодня? В чём смысл, геополитическая логика этой организации?
Когда НАТО создавалось, всё было более или менее понятно: соперничество (вплоть до прямой вражды) двух больших блоков, которые пытались теми или иными способами уничтожить, одолеть друг друга. И перед НАТО стояла ясная задача – быть готовым противостоять советскому блоку всеми силами и средствами.
И встаёт вопрос, а от кого сегодня пытается НАТО защитить Западную Европу? И тут, как мне кажется, скрыта главная проблема. Как ни странно, видимо, многие умы в НАТО (да и не только в нём) в самом деле хотят защитить Западную Европу и то, что можно называть западным миром, то есть и США, и Канаду, и, возможно, ещё кого-то. И сами натовцы говорят, что защитить они хотят ценности этого мира, его покой и благополучие. Но с ясным обозначением угрозы дело обстоит несколько странно.
Смотрите инфографику по теме: Страны, которые вслед за Великобританией могут покинуть ЕС
Выходит так, что НАТО видит угрозу практически во всём окружающем мире. Поскольку нет явного и прямого врага вроде СССР и его союзников, то ожидать подвоха можно ото всего мира. Во всяком случае такой вывод напрашивается сам собой. Получается примерно такая картина: есть остров Западная Европа и духовно родственный остров Северная Америка (без Мексики, впрочем). И эти острова, этот архипелаг НАТО живёт или во враждебном окружении, или по крайней мере несколько чуждом и недружелюбном. И если посмотреть на решения, принимаемые НАТО, то может показаться, что организация строит своего рода Адрианов вал. Процветающий западный мир живёт в окружении варваров или полуварваров. Но, может, эти люди и их страны и не так уж опасны.
Сказал же генсек Столтенберг, что не стоит преувеличивать угрозу, исходящую от России или с Юга. Но тем не менее стоит подстраховаться: чуть ли не весь западный мир в «кольце фронтов». И Китай становится более могущественным, и в Латинской Америке не так уж спокойно, а уж что говорить про Африку.
В общем, сплошные логические и политические ловушки. Если весь мир опасен западному миру, то что же делать?
И тут выясняется, что без этого окружающего мира ничего с этим самым окружающим и пугающим миром и, соответственно, с безопасностью поделать невозможно. И отсюда вытекает необходимость маневрировать, как-то договариваться. Что, собственно, НАТО и делает.
Но причина известной двусмысленности поведения НАТО не только во внутренне противоречивом понимании западной политической мыслью современного мира, который и естественен, и враждебно неприятен одновременно. Причина ещё и в том, что сам западный мир неспокоен и нерешителен. Я думаю, главный страх НАТО – в опасении, что если придётся действовать, то действия могут не состояться, что решительности (дурной или хорошей) просто недостанет.
Читайте также: Эпоха коммуникационного изобилия – новые риски
Свидетельством подобных настроений могут послужить многочисленные произведения массовой культуры: сериалы прежде всего – нынешний главный способ рефлексии просвещённого и не очень человечества, СМИ, романы и так далее. И пресловутый «Карточный домик», и скандинавский сериал «Оккупированные», и новое австралийское произведение «Тайный город», и многие другие фильмы, книги, статьи преисполнены оппортунизма, глубоких сомнений в «западной» идентичности, в мужестве граждан и мудрости политиков. Во всех этих произведениях чувствуются глубокий страх будущего и трагическая неспособность его предсказать, а также страшное подозрение, что случись что – люди дрогнут. Спартанцы в античности говорили, что лучшие стены города – мужество граждан. Ныне же Букингемский дворец охраняется так, как он не охранялся во время Второй мировой войны.
Конечно, не настроения массовой культуры управляют действиями руководителей НАТО, но всё же они живут в бульоне современных представлений о мире, расхожих настроений и фобий политической массы.
Иллюзорными оказываются не только представления о мире в целом, но и о собственном обществе, степени его устойчивости. Возможно, главные враги стран НАТО, той системы ценностей, которые организация собирается защищать внутри самих стран, что ползучий вирус разрушения солидарности, отсутствия сплочённости перед лицом вызовов – внутри. И необязательно это бескультурные мигранты, опасные из-за собственных страхов в новой и непонятной для них среде. Куда более опасной угрозой может оказаться смена правящей элиты, приход к власти совсем новых западноевропейцев и североамериканцев, настроенных вовсе не на защиту ценностей свободного мира, а на переустройство собственных обществ, в которых довольно много недовольных. Brexit уже многое показал. А что нам продемонстрируют выборы в США и во Франции? В чьих руках окажутся правительства стран – членов НАТО?
В общем, задача, стоящая перед НАТО сложна. Нужно как-то поддерживать уверенность в своём единстве, которое, возможно, очень хрупко. Вместе с тем необходимо всячески избегать сколь-нибудь серьёзных испытаний этого единства. Также важно трактовать окружающий мир, как враждебный. Но и тут не заходить слишком далеко. И, наконец, с этим враждебным миром надо поддерживать сколь-нибудь приемлемые отношения.
Есть и ещё один важный вопрос, формальный и неформальный одновременно: а какова должна быть зона ответственности НАТО? Если противоракеты должны защищать от угрозы – реальной или мнимой – от Ирана и вообще стран, находящихся далеко от Европы, то должно ли НАТО вмешиваться в конфликты по всему миру: в азиатско-тихоокеанском регионе или в центральной Азии? В афганскую историю вмешивались же.
Читайте также: Меры НАТО по защите стран Балтии могут обернуться для них новыми рисками
Выкрутиться из такой ситуации непросто. К тому же не только само общество скептично по отношению к властям, но даже между странами – членами НАТО множество противоречий. Польша, например, куда радикальнее в своих взглядах, чем Италия, да и фобии у них разные.
Так что НАТО оказывается в ситуации обороны хрупкого и, возможно, надуманного единства от во многом воображаемых врагов. Конечно же, есть настоящий терроризм, многоликий и уклончивый, как Протей. Конечно, есть проблемы, подчас весьма кровавые во многих странах, в том числе и на Украине. Конечно же, есть чреватые опасной эскалацией конфликты, как в Африке или Южно-Китайском море. Но всё же нужно проявлять больше доверия к окружающему миру, может, он не так уж и опасен. Может, многие люди, живущие в странах, не входящих в НАТО, также хотят безопасности и возможности заниматься своими делами.
В стремлении оградиться и оборониться скрыта большая опасность. Если у нас есть общие ценности, то их стоит не только защищать на сокращающейся территории, но и, объединившись, продвигать. Во имя всеобщего блага.
